Бесприютный
Шрифт:
Марта пустила воду, подтолкнула Клемана к ванной и задвинула занавеску.
Отмоется, хоть п'oтом от него разить не будет. Марта вздохнула, вот уж не было печали. Она бесшумно взяла газету и внимательно прочла статью на шестой странице. Молодая женщина, чье тело было обнаружено вчера утром в квартире на улице Башни Аббатис, была избита и задушена, после смерти ей нанесли двадцать восемь ранений острым предметом, возможно, ножницами. Просто мясорубка. Многое проясняют показания соседей, все они утверждают, что несколько дней
– Садись, сынок. Сейчас все будет готово.
Клеман переоделся и причесался. Он никогда не был красив – нос картошкой, бледная кожа, а главное – пустые глаза. Марта считала, что у него просто зрачок сливался с радужной оболочкой, но если приглядеться, он вовсе не плох, да и какая, к черту, разница? Помешивая макароны, Марта вспоминала приметы преступника, описанные в конце газетной статьи: …разыскивается молодой белый мужчина, возраст 25 – 30 лет, маленького роста, худой или хрупкого телосложения, волнистые светлые волосы, лицо гладко выбрито, одет скромно, серые или бежевые брюки, спортивная обувь. Через два дня, не позже, полиция составит фоторобот.
Серые брюки, мысленно уточнила Марта, взглянув на Клемана.
Она разложила по тарелкам макароны и сыр, а сверху разбила яйцо. Клеман молча глядел в свою тарелку.
– Ешь, – велела Марта. – Макароны быстро остывают, Бог их знает почему. Зато цветная капуста наоборот. Спроси кого хочешь, почему так, никто тебе не скажет.
Клеман никогда не умел разговаривать во время еды, он был просто не способен делать два дела сразу. И Марта решила отложить разговор на потом.
– Не думай об этом, ешь, – повторила она. – На пустой желудок разговор не идет.
Клеман послушно кивнул.
– А пока мы едим, я расскажу тебе разные истории из своей жизни, как в детстве, хорошо, Клеман? Помнишь того клиента, который напяливал одни брюки поверх других? Уверена, ты про это забыл.
Марте было нетрудно развлечь Клемана. Она умела часами рассказывать истории одну за другой, а нередко она даже разговаривала сама с собой. И она рассказала историю про мужчину в двух парах брюк, про пожар на площади Алигр, про депутата, жившего на две семьи, о чем знала только она, про рыжего котенка, который упал с седьмого этажа и приземлился на четыре лапы.
– Неважнецкие истории у меня сегодня, – поморщилась Марта. – Болтаю, сама не знаю что. Я принесу кофе, а потом мы поговорим. Не спеши.
Клеман мучительно соображал, с чего бы начать. Он понятия не имел, где в его истории маленькая буква «а». Наверно, нужно начать с утра в кафе.
– Сегодня утром, Марта, я пил кофе в кафе.
Клеман запнулся, прикрыв рот пальцами. Вот что значит быть дураком. И как это у других получается не говорить «кофе в кафе»?
– Продолжай, – сказала Марта. – Не обращай внимания на все эти глупости, плевать нам на них.
– Я пил кофе в кафе, – повторил Клеман. – Один человек читал вслух газету. Я услышал название улицы – Башня Аббатис, и я самолично слушал, а потом там описывали убийцу, которым был я, Марта. Я, и никто другой. И тогда потом я пропал. Не понимаю, как они узнали. Мне было очень страшно, и, значит, я вернулся к себе в гостиницу, взял свои вещи, а потом после я подумал только об одном, о тебе, чтобы они меня не забрали.
– И что она тебе сделала, эта девушка, Клеман?
– Какая девушка, Марта?
– Которая умерла, Клеман. Ты ее знал?
– Нет. Я просто шпионил за ней пять дней. Но она мне ничего не сделала, честно.
– А зачем ты за ней шпионил?
Клеман прижал палец к носу и нахмурил брови. Как же трудно было рассказывать по порядку!
– Чтобы узнать, есть ли у нее любовник. Вот зачем. И цветок в горшке, это я его купил и сам его отнес. Они ее нашли вместе с цветком, вся земля на земле валялась, это в газете написано.
Марта встала за сигаретой. Ребенком Клеман не отличался умом, но он не был ни сумасшедшим, ни жестоким. А сейчас ей вдруг стало страшно рядом с этим парнем, который сидел за ее столом. На мгновение ей захотелось позвать полицию. И это ее малыш Клеман, не может этого быть. На что она надеялась? Что он убил случайно? Сам того не понимая? Нет. Она надеялась, что все это неправда.
– Что на тебя нашло, Клеман? – пробормотала она.
– Ты про цветок?
– Нет, Клеман! Почему ты ее убил? – выкрикнула Марта.
И заплакала. Перепуганный Клеман обошел стол и опустился возле Марты на колени.
– Но, Марта, – пролепетал он, – Марта, ты же знаешь, что я хороший парень! Ты сама мне это всегда говорила! Разве это было неправда? Марта?
– Я так думала! – всхлипнула Марта. – Я всему тебя научила! А теперь видишь, что ты наделал? По-твоему, это хорошо?
– Но, Марта, она мне ничего…
– Замолчи! Не хочу тебя больше слушать!
Клеман сжал голову руками. Что он сделал не так? О чем забыл рассказать? Он, как всегда, забыл про маленькую «а», как обычно, начал не с того и сильно огорчил Марту.
– Я начало забыл рассказать, Марта! – сказал Клеман, тряся ее за плечо. – Я не убивал эту женщину!
– А если не ты, то кто, святой дух, что ли?
– Ты должна мне помочь, – прошептал Клеман, цепляясь за ее плечи, – а то они заберут меня!
– Ты врешь.
– Я не умею врать, ты же сама говорила! Ты говорила, что для этого нужно уметь придумывать.
Да, она помнила об этом. Клеман ничего не умел выдумывать. Ни шутить, ни хитрить, ни тем более врать. Марта снова подумала о его мерзком папаше Симоне, который всякий раз харкал на землю и обзывал мальчишку. «Чертово семя… Семя убийцы…» Слезы стали колоть глаза. Она отцепила руки Клемана, громко высморкалась в бумажную салфетку и глубоко задумалась. Тут правы либо они с Клеманом, либо старый хрыч Симон, выбирай, что хочешь.
– Ладно, – сказала она, шмыгнув носом, – давай все сначала.