Бесс-фракиец

Морозов Алексей

— Бхагал! О, Бхагал! — пронеслось по рядам туземцев. На их лицах ясно читались благоговейный трепет и радостное исступление. Головы склонились в поклонах, кто-то протяжно завыл, кто-то воздел руки вверх — и началась дикая ритуальная пляска. Обнаженные смуглые тела изгибались и корчились в самых невероятных позах. Движения были жуткими и прекрасными одновременно. В широко распахнутых глазах этих людей горела беззаветная преданность и поклонение чудовищу. Ни на что не похожий магический танец был посвящен кровавому богу Баал-Гора, который ныне обрел плоть.

Видя, что Зену мертв, монстр огласил своды зала оглушительным ревом, подхваченным гулким пещерным эхом. Затем он перевел тяжелый взгляд на людей. Крылья вновь расправились и захлопали, подняв ветер, — чудовище воспарило к своду и зависло над людьми.

Голос зазвучал

в голове Бесса, проникая в самую душу:

"Слушай меня, смертный! Я — Бхагал, Тот, Кто Всегда Возвращается. Тысячи лет назад я и мой народ прибыли сюда из мира, который уже навсегда смежил веки в безвременье. Здесь на нашем пути встали противники, равные нам по силе, но мы отвоевали у них величайшее царство на Земле и стали править в нем не как цари, но как боги. Люди, населявшие обширные земли, начали поклоняться нам в многочисленных храмах и жертвовали лучшими из сыновей и дочерей своих, дабы умилостивить нас. Человеческая кровь давала нам силы и продлевала жизнь, став для нас эликсиром бессмертия. Так было до тех пор, пока сама планета не восстала против моих собратьев и не похоронила под толщей воды построенную ими империю. Но остался последний храм царства Баал-Гор, и я — единый владыка того, что сохранилось от былой державы. Мои верные рабы с течением лет превратились из цивилизованной расы в племя нагих дикарей, но по-прежнему поклоняются мне. Здесь, на малом клочке суши, посреди безбрежных вод, они как встарь заливают мой жертвенник человеческой кровью — и я повелеваю ими. Никто не осмеливался тревожить покой этого острова, пока не явились сюда люди в железных доспехах на корабле, груженном оружием, с большим числом гребцов на веслах. Тогда мои дети воззвали ко мне — и я покарал чужаков: людей в железе растерзал, как прочих, приносимых мне в жертву; корабль же, вместе со всем содержимым, силой древней магии перенес в лагуну, что на южном побережье моей земли. Но оказалось так, что оставшиеся люди с корабля проникли в мои владения. И с ними был ты. Да, я вижу тебя, святотатец! Ты посмел тайно проникнуть в мой дом, пролить на алтарь кровь моего верного жреца и поднять руку на моих рабов! Ты поплатишься за это, и цена будет велика: я заставлю тебя молить о пощаде, разрушу волю, пропитаю болью и страхом самые тайные закоулки твоей души, искалечу тело — и оставлю умирать на своем алтаре!"

Голос набатом отдавался в висках фракийца, резонировал внутри черепа, заражал разум болью и ужасом. Но воитель не поддался этому безумию, хотя такое испытание стоило ему немалых усилий. Он повернулся всем телом к чудовищу и ответил — не речью, но мыслью, поскольку был уверен, что монстр слышит его точно так же, как он слышал монстра.

"Тебе придется сильно постараться, тварь, чтобы выполнить свои угрозы", — отвечал воитель. — "Не было еще ни зверя, ни человека, довольного тем, что ввязался в драку с Бессом Фракийским. Ты — всего лишь химера, тень, призрак давно минувших эпох. Тебе поклоняется только жалкое выродившееся племя, наделенное рабским сознанием и живущее в маленьком, ограниченном мирке этого острова. Так иди же сюда и испытай на своей шкуре силу свободного человека!"

Лицо кровавого бога исказилось в жутком оскале, обнажив острые клыки. Взбешенный дерзостью смертного, он стремительно ринулся на фракийца. Тот вскинул меч навстречу монстру — и завязалась неравная схватка: потустороннее существо против смертного воина. Мелькала сталь, взметались кожистые крылья, раздавались крики и неистовый вой. То была пляска смерти, из которой лишь одному суждено было выйти живым.

Крылатый колосс был невероятно силен, и Бесс получил множество отметин от его когтей уже в начале атаки. Но когда фракиец достал его острием меча, тот с воем отпрянул. Варвар увидел темную кровь, сочащуюся из рубца на черном крыле, и понял: обретя плоть, это существо, чем бы оно ни являлось на самом деле, получило все качества, присущие живому телу, в том числе уязвимость… и смертность. Перехватив рукоять покрепче, Бесс взбежал вверх, к алтарю, на самое высокое место в зале. Так ему было легче дотянуться до летучего монстра.

Бхагал имел теперь куда меньше пространства для маневра: поле боя оказалось ограничено пьедесталом, жертвенным камнем и нависающим сверху сводом подземелья. И все же он отчаянно нападал, кромсая человека когтями и стараясь дотянуться зубами, торчащими из хищной пасти подобно кинжалам, до горла жертвы.

Бесс отбивался мечом, не думая о боли и ранах, рубил, куда придется, и, хотя кожа колосса была подобна железному доспеху, многие удары оставляли на черном теле глубокие рубцы. Вдруг, в пылу сражения, фракиец встретился взглядом с глазами монстра, и тогда случилось нечто непостижимое человеческому разуму: время словно застыло для варвара, прервав свой быстротечный бег. Меч опустился к бедру, руки безвольно повисли, тело отказалось слушаться, замерев на месте. Не понимая, что происходит, воин смутно ощутил чужую волю, проникшую в его разум и подавляющую любые попытки к действию. Он уже не мог отвести глаз от гипнотических зрачков противника. Забывая обо всем на свете, теряя способность мыслить и чувствовать, словно прикованный к ним взглядом, он исчезал, тонул, растворяясь в их черноте…

"Бесс!" — услышал варвар сквозь туманное забытье свое имя. — "Не смотри ему в глаза. Ты должен воспротивиться ему: он не твой бог, и не имеет над тобой власти. Отведи глаза!"

Перед взором Бесса, словно сотканное из тумана, проплыло призрачное лицо девушки. Прекрасное лицо. Девушка звала его по имени, хотя он ее не узнавал.

Но вот что-то всколыхнулось в его душе, и он начал узнавать…

Венари!

Воин сморгнул пот с глаз. Это простейшее действие выбросило его из небытия в реальность, и он увидел ужасный лик Бхагала прямо перед собой. Острые клыки крылатого бога были уже у самой его шеи, готовые впиться в плоть и выпустить всю кровь из жил. Но этого не случилось. Тело воителя, казалось, пришло в движение само по себе, опережая мысль. Правая нога шагнула назад, принимая на себя вес корпуса; голова и плечи дернулись в сторону, уберегая шею от смертельной атаки; тут же взметнулась правая рука с мечом, и клинок, как продолжение руки, послушно вошел под нижнюю челюсть монстра, выглянув острием из затылка почти на целый локоть.

Монстр издал нечленораздельное бульканье и хрип. Кричать ему уже было нечем. Бесс извлек клинок из черепа и наотмашь рубанул по шее. Кошмарная голова покатилась вниз, подскакивая на ступенях. Тело в последней агонии расправило крылья и взлетело к потолку. Пролетев несколько саженей над поверженными в шок туземцами и залив все вокруг вязкой кровью, оно тяжело опустилось в бассейн. Кипящая вода благодарно приняла столь почетную жертву, и останки чудовища стали быстро погружаться в ее непроницаемую темноту.

5. Закат Баал-Гора

Бесс, опираясь на меч, оглядел умолкшую толпу и презрительно усмехнулся:

— В Тартар отправился ваш Бхагал вместе со своей магией! А ну, кто из вас желает последовать за ним?

Молчание было ему ответом. Никто из дикарей не двинулся с места. На их лицах читались смешанные чувства, но боевая ярость уже бесследно исчезла из глаз. Наконец, один из воинов, старше и крепче остальных, что-то прощебетал, обращаясь к братьям по оружию, и все они отступили назад, побросав копья на пол и согнув спины в почтительном поклоне. Они признали победу Бесса.

— То-то же, вояки, — хохотнул фракиец, поморщившись при этом от боли, пробежавшей по всему телу. — Эй, Квинт! Убийца Марка найден и повержен. Не пора ли убираться отсюда?

Римский легат не ответил, в недоумении глядя на черную воду широко раскрытыми глазами, в которых горел огонек одержимости. Какая-то безумная идея овладела им.

— Поразительно! Невероятно! Уму непостижимо! — твердил он, шаг за шагом приближаясь к бассейну. — Какая неведомая бездна исторгла это существо из своих недр? Клянусь Юпитером, свет не видел монстра, обладающего подобными силами! Мы побывали во власти древнего ужаса целых народов, который управлял сознанием людей, точно игрушкой, и на этом построил целую империю…

— … и поплатился за такое паскудство головой, — прервал римлянина Бесс. — Слушай, Квинт, не трать время попусту, на непонятные изыскания. Прикажи своим людям следовать за мной — ведь нам еще надо найти отсюда вы…

Мощный толчок сотряс пол, стены и свод подземного зала, не дав Бессу договорить. За ним не замедлил последовать второй. Фракиец, выросший в горах, понял, что это может означать начало землетрясения, или пробуждение вулкана.

— Бежим отсюда, если не хотите быть похороненными под этими камнями! — вскричал варвар, указывая рукой на узкий лаз, откуда он пробрался в храм совсем недавно. — Бегите за мной!