Бессердечное наследство

Линде К. А.

— Совсем не то, что я тебе говорил. Ты одета. — Он обернул руки вокруг моей талии. — Ты не должна быть одета.

— Предстоит напряженный день, доктор Кенсингтон. Мне придется одолжить у тебя одежду.

— И куда именно ты собралась?

Я сделала глубокий вдох и медленно выдохнула.

— Мне нужно собрать вещи в своей квартире.

Его челюсть сжалась.

— Из-за Льюиса? Он что, выгнал тебя?

— Нет, но я больше не чувствую себя там комфортно, не говоря уже о безопасности. Мне не нравится мысль, что он может наблюдать

в том доме за мной. Что он знает каждый мой шаг. — Я вздрогнула, когда настоящий страх лизнул позвоночник. — Я вернулась не в квартиру. Я жила с Эми у Энцо. Она встретит меня там, чтобы помочь собраться.

— Я тоже могу помочь, — быстро предложил он.

— Хорошо. Я рада, что освободилась от аренды. Кто знал, что угроза разоблачения записей камер наблюдения окажется достаточной для отказала аренды?

— Господи, Нат. Тебе не нужно было делать это в одиночку. Почему ты не позволила мне разобраться с Льюисом?

Я закрыла глаза и покачала головой, прежде чем снова посмотреть на него.

— Я просто... должна была сделать все это. Я все еще была так зла после того, что случилось. Зла на Льюиса и Кэтрин, и на все это общество … — я закусила губу, — и на тебя.

— Меня? — тихо спросил он. — Но я пытался помочь.

Я кивнула.

«В этот раз». — Подумала я, но не сказала.

Также не сказала, что слова Льюиса засели у меня в голове. А что, если я действительно не знаю истинных мотивов Пенна, с тем файлом, который раскрывал истинное лицо Льюиса. Я не знала точно, а вдруг Пенн исказил информацию. Я ненавидела эти чувства, но правда заключалась в том, что Пенн ввел меня в этот мир. А потом подставил. Потом пытался разрушить мои отношения с Льюисом, что бы я ни говорила. И об этом нельзя было просто забыть, словно все испарилось. Весь вопрос упирался в доверие.

— Нат, ты ведь знаешь, что я пытался тебе помочь?

— Послушай, Пенн, у нас была история. Хотя я думаю, что у тебя были лучшие намерения, правда... но по опыту понимаю, что люди твоего круга не могут иметь совершенно чистых помыслов. И я не знала, кому верить и что думать. Так что, для меня это было просто невозможно принять от кого-то помощь. Только не от тебя. Ни от кого.

— Хорошо, — сказал он через минуту. Его руки все еще были сжаты в кулаки. — Хотя мои намерения были чисты, и я хочу, чтобы ты знала, что не одинока. И тебе не нужно в одиночку разбираться со своим преследователем.

— Ага, — пробормотала я, — как раз вовремя.

— Что? — Его голубые глаза всерьез изучали меня, будто пытался разглядеть ту глубокую сетку боли внутри. — Что он сделал?

И тот факт, что Пенн автоматически понял, что Льюис что-то еще сделал, что-то еще, чтобы уничтожить меня, только усилил мою ярость. Эти люди. Эти чертовы дворняги правят со своих позолоченных тронов. Я собиралась их растерзать на кусочки, чтобы они никогда не причинили больше вреда ни мне, ни кому-либо еще. Никогда.

— Потому что он всегда наносит очередной удар, не так ли? — Пробормотала я, стиснув зубы.

— К сожалению, да.

— Он надавил на издательство «Уоррен Паблишинг». Они отвергли мою новую рукопись и многословно сказали, что я занесена в черный список. Потому что, несмотря на то, что «Пари» продается как горячие пирожки с тех пор, как мой псевдоним разоблачили в прессе, они считают, что не видят перспектив со мной сотрудничать. Также мой литературный имидж и псевдоним раскрыт, я оказалась шлюхой, благодаря Кэтрин.

— Господи Иисусе, Натали. Когда это случилось? — Пенн выглядел так, словно вот-вот отправится к Льюису, чтобы его прикончить, что хотел сделать вечером на свадьбе Кэтрин.

— В четверг, — хрипло прошептала я.

Пенн отошел от меня, яростно ругаясь себе под нос.

— Я убью его.

— Не думаю, что ты сможешь избежать за это наказания.

— Он, бл*ть, играет с твоей жизнью, Натали. Почему ты так спокойна?

Я рассмеялась мягким, ломким смехом.

— Ты думаешь, это спокойствие? Вот почему я не хотела разговаривать вчера вечером, потому что знала, как ты отреагируешь. Что выбьешь все дерьмо из Льюиса. Не могу сказать, что он этого не заслужил. Но это навредит только тебе, не ему. Так что это вроде как бессмысленно.

Его прекрасные черты исказились от боли и гнева, когда он снова посмотрел на меня.

— Ему это не должно сойти с рук.

— Но сошло же.

— Черт, — выплюнул он.

— Им всем это сходит с рук. Всем вам, — сказала я многозначительно. — Так было всегда. Так будет всегда. Вот как это, бл*дь, работает в вашем обществе.

— Натали, все совсем не так.

— Только не рассказывай мне об этом, — с горечью попросила я.

— Давай я с ним поговорю. Может смогу заставить его изменить точку зрения.

Я закатила глаза.

— Разговоры не помогут. И он не будет тебя слушать после того, как застал нас в своем гостиничном номере. Он этого не забыл. Возможно, вас связывают свои истории и секреты, но не думаю, что в данной ситуации он пойдет тебе навстречу.

— Возможно. — Я увидела, как он усиленно думает. — Если я соберу команду…

— Пенн, этого будет недостаточно. Этого будет достаточно только в том случае, если их действия будут иметь последствия, — решительно заявила я. — Если люди, которых топчет Верхний Ист-Сайд, не спрячутся и не сбегут.

Его взгляд вернулся ко мне, и в нем появилась ясность.

— Вот почему ты вернулась.

— Льюис однажды мне сказал, что если я буду каждый раз, когда Кэтрин этого захочет, сбегать, то победит она. Значит нужно сделать по-другому?

— И ты выбрала сделать по-другому?

— Я выбрала то, что перестала убегать. Я хочу, чтобы жители Верхнего Ист-Сайда перестали причинять боль другим, — сказала я. — И я хочу, чтобы ты мне в этом помог. Ты помогал выстраивать это общество. Помогал создавать правила этого мира. И ты сказал, что поможешь мне их выучить…