Бессердечное небо
Шрифт:
— Когда ты уже пригласишь ее на свидание, парень? — спросил Калеб.
— Я приглашал ее на свидание уже раз пятьдесят, — с досадой сказал Макс. — Она просто начинает называть меня глупым сибасом или еще каким-то дерьмом, а потом переходит на какой-то морской язык, который я просто не понимаю, но это так меня заводит, что даже не могу сосредоточиться.
Тори и Дарси переглянулись, а затем засмеялись.
— Что? — воскликнул Макс. — Вы двое знаете что-то об этом рыбьем языке, чего не знаю я?
— Без понятия, чувак, — сквозь ухмылку ответила Тори. —
— Похоже, ей понравилась рыбка, так что думаю, это ласка, — задумчиво предложила Дарси, и лицо Макса от этого просветлело.
— Я знаю, что она хочет меня, только не знаю, хочет ли она меня, желает ли меня, понимаете? — вздохнул Макс.
— Пробовал спрашивать у нее? — предложил я.
— Да, слушать советы парня, который трахнул студентку, сел за это в тюрьму и в настоящее время опозорен, не кажется лучшей идеей, но все равно спасибо, чувак, — небрежно сказал Макс, и я сжал челюсти.
— Не будь сволочью, — прорычал Дариус, но мне похуй. Из-за неприязни Наследников я потерял бы столько же сна, сколько потерял бы, если бы выпил десять усыпляющих снадобий и улегся на пушистое облачко.
— Может, тебе стоит попробовать тлеющего Капелла, — предложил Сет.
— И что это за хуйня? — спросил Макс, пристально глядя на него.
— Ставлю обе свои руки на то, что он только что это придумал, — сказал я.
— Нет уж, это мой силовой прием, — настойчиво заявил Сет. — Наполовину окуривание, наполовину соблазнение. Давай, Кэл, я покажу им, как оно работает. — Он потянул Калеба за рубашку, увлекая его в свое личное пространство, и все наблюдали за ними с восторженным вниманием.
— Что ты делаешь? — пробормотал Калеб себе под нос.
— Сейчас увидишь, — сказал Сет, наклонившись ближе, так что они оказались нос к носу, а затем перевел взгляд на рот Калеба. Сет смочил губы, в его глазах плескалось желание, а его рука пробежала по груди Калеба, его взгляд не отрывался от друга.
Мне вдруг показалось, что я наблюдаю за чем-то личным, и я взглянул на Дарси: ее глаза заинтригованно метались между ними.
Рука Калеба на кратчайшую секунду опустилась на талию Сета, словно он собирался притянуть его ближе, но потом отпихнул его на шаг назад и провел той же рукой по его волосам, слегка рассмеявшись.
— Чувак, отвали, это дерьмо может сработать на твоей стае, но не на мне, — пренебрежительно сказал он, и клянусь, Сет издал небольшой скулеж.
Что, черт возьми, произошло? Ах да, мне же похуй.
— Может, теперь займемся дневником? — взволнованно предложила Дарси, подняв на меня глаза, и все обратили на нее внимание.
— Подождите меня, дорогие приятели Берроу! — Голос Джеральдины звучал над снегом, пока она скользила к нам по льду, который проложила под ногами, и грациозно остановилась рядом с Максом, ее светло-каштановые волосы развевались вокруг плеч на ветру.
Я покрутил пальцем в воздухе, и вокруг нас возникла ледяная стена, позволяющая нам уединиться. Дариус развел огонь на земле между нами, и место сразу же нагрелось,
Калеб начал расстилать вокруг мшистые сиденья, и я подавил желание закатить глаза. Неужели он должен превращать все вокруг в чертов дворец для своего удобства?
Я всё же сел на сиденье и раскрыл на коленях дневник отца, пока лучи луны освещали нас сверху.
Мы просидели так больше часа, пока я перечислял все силовые слова для Имперской Звезды, а Джеральдина записывала все, что та могла сделать, на чертовом папирусе, который создала с помощью магии земли, пользуясь пером из коры и наколдованными ею же органическими чернилами.
Тори и Дарси повторяли каждое слово за мной, хотя было видно, что Наследники тоже их запоминают, их лица были полны сосредоточенности. И я надеюсь, что это не означает, будто у них появились идеи воспользоваться звездой, если они вдруг завладеют троном. Она предназначена для Вега, и я ощущаю, как клеймо Гильдии Зодиака зудит под кожей предплечья при мысли о том, что кто-то другой воспользуется ее силой.
Я добрался до последней пустой страницы дневника и провел большим пальцем по чистому листу, пытаясь почувствовать хоть какое-то ощущение присутствия отца, печалясь, что для меня закончились его записи.
Джеральдина скрутила папирус и изготовила для него прочный деревянный футляр, после чего засунула его внутрь и плотно запечатала.
— Поистине, это была настоящая и чудесная ночь. Но мои сердцевинки устали, и мне нужно пожелать доброй ночи, дабы я смогла пойти и поухаживать за своей леди Петунией, пока не закончилась ночь.
— Почему я не могу ухаживать за твоей Петунией? — надулся Макс, и Джеральдина стукнула его по голове деревянным футляром.
— Потому что ты суетливая камбала, вот почему, мальчик Макси. Возможно, если бы ты больше думал о своем нолли, то мог бы поливать мою лужайку до конца дня. — Она подошла к ледяной стене, прорубила в ней дверь и ступила в ночь.
— Что такое нолли? — пробормотал Макс, отчаянно хмуря брови, но ни у кого не нашлось для него ответа.
— Это звездный знак? — неожиданно спросила Дарси, наклонившись ко мне, от нее исходил аромат клубники, словно сладчайшее искушение.
— Хм? — спросил я, настолько отвлеченный ее полными губами и большими глазами, что не смог ничего сделать, кроме как уставиться на нее. Она коснулась страницы, на которой все еще лежал мой палец, и я посмотрел вниз, обнаружив, что в верхней части листа появились два маленьких символа Близнецов.
— Какого хера… — вздохнул я.
Она провела пальцем по одному из символов, и внутри него внезапно загорелся огонек.
— Святое дерьмо. Тори, иди сюда, — призвала она.
Тори передвинулась на другую сторону, а Дарси провела рукой по другому символу, отчего он тоже засветился, и внезапно свет разлился по всей пустой странице, высвечивая звездный знак за звездным знаком, все они образовали зодиакальный круг, окружающий изображение восходящего солнца.