Бессердечный повеса
Шрифт:
– Да, миледи.
Когда лакей ушёл, на пороге появилась экономка.
– Леди Трени, – сказала она, выглядя раздражённой.
– Миссис Чёрч, – сказала Кэтлин. – Честное слово, я не забыла про стирку и фартуки.
– Благодарю вас, миледи, но дело не в этом. Дело в рабочих. Они закончили водопровод в хозяйской ванной комнате.
– Это же хорошая новость, не так ли?
– Я бы так и посчитала... если бы они не начали переделывать другую комнату наверху в ещё одну дополнительную ванную, и для этого им нужно проложить
Кэтлин вскочила на ноги.
– Вы хотите сказать, что в моей спальне мужчины? Никто не предупреждал меня ни о чём подобном.
– Главный водопроводчик и плотник оба говорят, что это единственный способ.
– Я не позволю!
– Они уже сняли напольное покрытие, даже не изволив спросить вашего позволения.
Кэтлин покачала головой в недоумении.
– Я полагаю, что это может быть допустимо в течение дня.
– Миледи, они говорят, что это займёт несколько дней, но скорее всего понадобится неделя, чтобы всё доделать.
Её челюсть отвисла.
– Где же мне спать и переодеваться, пока мою спальню раздирают на части?
– Я уже отправила горничных, чтобы они перенесли ваши вещи в хозяйскую спальню, – ответила миссис Чёрч. – Лорду Трени она не нужна, раз он в Лондоне.
Это не улучшило настроения Кэтлин. Она ненавидела хозяйскую спальню, то место, где она последний раз видела Тео перед несчастным случаем. Они рьяно спорили, и Кэтлин сказала такие вещи, о которых она будет сожалеть до конца жизни. Мрачные воспоминания таились в уголках этой комнаты, как злобные ночные чудовища.
– Есть какая-нибудь другая комната, которой я могла бы воспользоваться? – спросила она.
– На данный момент нет, миледи. Рабочие уже сняли полы в трёх других комнатах, так же, как в вашей, – экономка заколебалась, понимая, в чём причина нежелания Кэтлин спать в хозяйской спальне, – я прикажу горничным проветрить спальню в восточном крыле и хорошо там прибраться, но те комнаты, были закрыты так долго, понадобится хорошенько поработать, чтобы привести их в порядок.
Вздохнув, Кэтлин опустилась обратно в кресло.
– Видимо, мне придётся сегодня спать в хозяйской спальне.
– Зато вы первой воспользуетесь новой медной ванной, – сказала экономка, таким тоном, которым она могла бы предложить конфетку расстроенному ребёнку.
Кэтлин слабо улыбнулась.
– В этом есть некоторое утешение.
Как выяснилось, мыться в медной ванне было настолько роскошно и восхитительно, что это оправдывало необходимость спать в хозяйской спальне. Она была не только глубже, чем любая другая, но и обладала закруглённым краем, на который можно было удобно опустить голову. Это была первая ванна Кэтлин, где она могла откинуться назад и полностью погрузиться в воду, до самой шеи, и это было божественно.
Она оставалась в ванне как можно дольше, нежась и наполовину паря', пока вода не начала
Покрывшись гусиной кожей, Кэтлин присела в обитое кресло у камина и обнаружила шаль c эффектом «омбре», накинутую на спинку кресла. Она обернула ею свои колени и уютно устроилась под мягким кашемиром. Её взгляд остановился на величественной кровати с резным деревянным навесом, возвышающимся на четырёх искусно изготовленных столбиках.
Одного взгляда было достаточно, чтобы уничтожить всё хорошее, что сделало принятие ванны.
Она отказывалась спать в этой постели с Тео после фиаско в первую брачную ночь. Звук его невнятного, сердитого голоса возник в её памяти:
– Делай, что тебе говорят, ради бога. Ляг на спину и прекрати всё усложнять. Веди себя как жена, чёрт возьми.
Утром Кэтлин проснулась измученной, под воспалёнными глазами появились тени. Прежде, чем пойти на конюшню, она отправилась на поиски экономки, которая стояла возле шкафчика со специями.
– Миссис Чёрч, простите, что я вас отвлекаю, но я хочу быть уверенна, что вы к вечеру подготовите для меня другую комнату. Я больше не могу оставаться в этой спальне, я скорее буду спать в сарае со стаей диких кошек.
Экономка взглянула на неё с беспокойством.
– Да, миледи. Девушки уже приступили к уборке комнаты с видом на розовый сад. Они выбивают ковры и драят полы.
– Спасибо!
Кэтлин почувствовала, что её настроение улучшилось, как только она дошла до конюшни. Утренняя прогулка верхом всегда восстанавливала её душевное равновесие. Войдя в седельную, она отстегнула юбку от своего костюма для верховой езды и повесила её на крючок.
Для леди было обычным делом носить замшевые или шерстяные бриджи под юбкой для верховой езды, чтобы предотвратить натирание. Но носить только бриджи, как это делала Кэтлин, было совсем неподобающе.
Однако она ещё не приучила Асада к дамскому седлу. Она решила обучать его, сидя в седле прямо, что будет гораздо безопаснее, если лошадь попытается её сбросить. Живописная юбка для верховой езды с массой струящейся ткани была склонна цепляться за колючки или низкие ветви деревьев, или даже запутаться в ногах у лошади.
Кэтлин чувствовала себя очень неловко, когда впервые появилась в загоне в бриджах. Конюхи таращились на неё с таким удивлением, как будто она была полностью обнажена. Однако, мистер Блум, беспокоившийся о безопасности больше, чем о приличиях, сразу же дал своё одобрение. Вскоре конюхи привыкли к нетрадиционному виду Кэтлин и теперь, казалось, они не думали об этом. Без сомнения, помогло и то, что её фигура была худощавой, без женственных изгибов, вряд ли её можно было обвинить в попытке соблазнить кого-либо.