Бессердечный принц. Раскол
Шрифт:
Прошел год, а я по-прежнему поражалась количеству масок, которые носил цесаревич. Он бывал пылким, нежным, трогательно уязвимым, жестоким, властным. И никогда не придерживался одного амплуа, всегда предпочитал разнообразие. Как в ролях, так и в женщинах. Сей факт я узнала еще в нашу первую встречу, когда муж представил меня ко двору. А со временем приняла как данность.
Только почему-то его «барышни» неприятно резанули по гордости. И слегка задели сердце.
— Всего пара часов, ваше императорское высочество, — голос наполнился морозным холодом, а на сцене, наоборот, разгоралось
Тишину и писк игривой флейты разбавил бархатный смех.
— Язва, — сухие губы оставили огненный след от поцелуя на плече. — Самая ревнивая и злая из всех моих женщин. Страшно к тебе спиной поворачиваться. Вдруг обнаружу между лопатками кинжал?
Я цокнула, затем расслабилась в кресле и сосредоточила все внимание на юной девице. Размахивая ручками-веточками, она искала любимого крестного. Бегала от родственников к гостям, порхала птицей в танце с другими детьми.
Чуть сдвинув ногу, я порадовалась свободному крою платья. Оно не ограничивало движений, потому я с легкостью наступила туфелькой на кончик носа мужского ботинка. Недовольное фырканье подарило сладкий привкус победы. Чисто женской, пусть и совсем крошечной.
— В чем проблема? Дам в театре достаточно, выбирайте кого попроще, ваше императорское высочество. Или позвоните одной из своих любовниц. Сколько их? Штук десять по всему Петербургу?
— Всего-то пять, — Алексей чуть сполз в кресле. — Но я про них забыл в последние месяцы. Ужасное преступление.
— Гарем тоскует, что впал у падишаха в немилость?
— Приедешь сегодня?
Сглотнув непрошеную радость, я моргнула и посмотрела на очерченный профиль. Никакой полумрак помещения не скрывал четких линий челюсти, которые тянуло обрисовать пальцем.
— Сначала отвезу девочек домой. Контроль превыше всего, — с напускной суровостью проговорила я.
— Ты всегда заставляешь меня ждать. Жестокая.
Ворчание или шутливое брюзжание? Иногда сложно уследить за сменой настроения.
— Подогреваю любопытство, чтобы страсти не остыли слишком быстро.
— Ольга, ты прекрасна, — на сей раз Алексей не сдержал хохота и напугал несколько человек, сидящих рядом.
— Комплимент?
— Предупреждение, — смех оборвался также резко, как зазвенел. — Такими темпами ты убьешь все шансы на свободу.
— Даже после твоей свадьбы с принцессой Вильгельминой? — я облизнула губы, чувствуя пристальный взгляд. — И моего возможного замужества?
— Не будет никакого замужества, Оля. Никогда и ни с кем. Я тебя не отпущу.
В этот момент я четко уяснила выжженную в подкорке истину: Алексей дал клятву. Я и раньше знала, что наша связь давно перешла допустимые нормы, указанные в негласном договоре. Из обычной шпионки я перешла в стан любовниц, а после…
Шумно вздохнув, я вновь посмотрела на сцену, где продолжался спектакль. Старик Дроссельмейер показывал юной Кларе, Фрицу и другим детям механические куклы: маркитантка, солдатик, Арлекин и Коломбина. Исполняя невероятные па, танцоры двигались, как настоящие игрушки. Они восхищали зрителей прыжками, покачивались в движении, соединяли и вытягивали ноги в полете.
Когда Арлекин выпрыгнул из подарочной коробки, кто-то негромко ахнул. Его мягкие, плавающие движения резко сменили скорость — получился удар. После чего кошачьим шагом он двинулся к подпрыгивающим от восторга детям, чтобы застыть в позе арабески: вытянул вперед правую руку, после чего отвел назад левую ногу. Рядом с ним оказалась коломбина, чья пёстрая юбка закружилась в такт ритмичной музыки.
— Что тебе сказал кардинал?
Я сбилась со счета фуэте, исполняемых одной из балерин, и стиснула подлокотник.
— Ничего нового, — ответила негромко, чтобы не мешать остальным. — Просил, чтобы я позволила тебе жениться.
Хотя та же Луиза фон Каприви своих эмоций не стеснялась. Наоборот, чересчур открыто их демонстрировала публике и мужу.
— Вот как.
— Мы оба знаем, что принцесса едет в Россию не на каникулы и не в туристическую поездку, Алекс, — я старалась говорить ровно, без лишних чувств. — Его императорское величество рано или поздно настоит на браке.
Он молчал, я не торопила. Наслаждалась, пока большой палец кружил по моему запястью, и ждала. Как делала всегда, зная, что цесаревич поступит правильно. Потому что принимал исключительно взвешенные решения. Хотя проходили минуты, которые казались вечностью.
Уродливая кукла Щелкунчика мелькнула в руках Дроссельмейера. Расстроенные дети отшатнулись от него, зато прелестная Клара не отвернулась от заколдованного принца. Как и всегда в сказках, она рассмотрела что-то большее, чем кусок дерева и здоровенная челюсть для колки орехов.
Это нас немного роднило: мой принц, конечно, не так страшен. Но порой то еще бесчувственное полено.
— Мы не в девятнадцатом веке, чтобы жениться по приказу, — выдал наконец Алексей.
Интересно, мое фырканье слышали все или только соседи через два кресла?
— Однако не в том положении, чтобы отказываться от подобного шанса, — ногти оцарапали обивку. — Всевышний, почему мы вообще затронули столь щекотливую тему? Обсуждать будущих жен с любовницами всегда было моветоном. Даже в двадцать первом веке.
— Где они достали это страшилище? Подарить девочке настолько ужасную куклу — обеспечить ее кошмарами до конца жизни.
— Не уходи от вопроса.
— Ты бы подарила нашему ребенку подобную игрушку?
Меня будто столкнули с обрыва прямо в пропасть. Короткий полет, затем безмерная пустота. Вакуум, внутри которого я ощущала себя наночастичкой в пространстве. Дышать-то стало нечем, язык прилип к небу.
— Алекс… — я проглотила ком. — Присылая мне украшения из сокровищницы Романовых и выставляя напоказ наши отношения, ты не улучшаешь мое положение при дворе. Более того, рушишь тщательно созданную легенду. Ставишь себя под удар.
— Знаю.
— Тогда почему?
Опять усмешка, но какая-то тоскливая, чуточку горькая. Прямо в тон «расплакавшимся» скрипками, когда Фриц сломал Щелкунчика, и Клара повязала его голову платком.
— Я защищаю нас от дара, что заключен в твоем теле, Ольга. С каждым днем число тех, кто знает секрет, увеличивается. Встреча с кардиналом — лишнее тому доказательство. Как и недавняя беседа с моим кузеном.