Бессердечный
Шрифт:
«Я буду тебя ждать», - произнёс неизвестный, прежде чем я распахнула глаза.
Вокруг была вода, а моё обнажённое тело оказалось погружено в неё почти по шею, но самым неприятным моментом во всём этом положении был Его наглое Величество, на котором я, собственно, и возлежала. А мы находились в огромной купальне, где было не продохнуть от запахов трав и благовоний.
– Лучше не ёрзай, - предупредил, стоило мне двинуться, дабы избавиться от этой близости.
– Мне нельзя тебя сейчас брать, но это выше моих сил.
Мышцы подо мной напряглись, и каждый кусочек моего тела это
– Сам во всём виноват.
– Боги, в горло будто песка насыпали.
– Если бы кому-то в голову не пришло похитить человека, ничего бы этого не случилось.
Ой, неужели я это вслух сказала? Как неловко…
– А я смотрю, ты в себя пришла, - со злой усталостью потянул Высший, намеренно умещая свои ладони на моей груди и несильно сжав соски между пальцами.
Кровь мгновенно прилила куда нужно, но мне самой это было вовсе не нужно.
– Пусти! Пусти немедленно!
Я даже не успела помыслить о том, как расцарапаю ему лицо, когда он будто механизм поднял меня, быстро завернув в полотенце, а затем отнёс в покои, где сбросил на кровать. И пока под моим насторожённым взглядом накидывал халат на своё умопомрачительное тело, которого определённо не заслуживал, я ждала. Император же присел в кресло у горящего камина, и в свете рыжего пламени его лицо показалось мне до жути бледным. Неужто я так его утомила? Странно, что злорадства по этому поводу я не испытывала.
Никто из нас первым не решался начать разговор. У меня першило в горле, да и знала я, что едва открою рот, оттуда польются нечистоты в адрес этого варвара, однако он сам явно собирался с мыслями. Весь его вид так и твердил о том, что на меня собираются вывалить нечто важное, и вот Высший наконец решился, выдохнув, как перед походом на эшафот.
– Думаю, раз я столько времени провозился с тобой, то имею право объяснить кое-кто, да и тебе будет проще смириться со своим положением, - стрельнув своим взглядом, произнёс он со всей серьёзностью.
– И что же на этот раз?
– прокаркала я, поправив на себе сползающее полотенце, за чьей траекторией уже следили хищные глаза.
Его жестокое Величество выдержало паузу, а потом ударило изо всех пушек разом.
– Тебя никто не собирается возвращать… разве что подруги поволнуются, - сказал, внимательно отслеживая мою реакцию.
– Но ты, наверное, думаешь, что отец бросится тебе на помощь? Так вот, не бросится.
Мозг хоть и работал со скрипом, но всё же эта жестокая фраза заставила его функционировать на полную. Мысли стремительно заметались в черепной коробке вспуганными птицами, не желая хоть как-то мне помочь.
– Что ты вообще несёшь?!
Моя бессильная злость вызвала лишь удовольствие, так и написанное на спокойном породистом лице.
– Я не знаю, в курсе ли ты, но у твоего дражайшего папеньки в последнее время образовалось слишком много долгов. Он сильно проигрался, девочка, - прозвучало с непередаваемым садизмом, и у меня похолодели руки.
– Ты несёшь полный бред. Он никогда даже не садился за игорный стол!
– Думаешь? Но я не привык лгать, и тех, кто лжёт, презираю. Так вот, я взял на себя смелость выяснить, как живёт моя Вишенка, и какие у неё проблемы…
– Что… Что ты вообще этим хочешь сказать?
– А то, моя маленькая строптивая добыча, - медленно шагнув к постели, улыбнулся Высший, и следующая его фраза превратила моё сердце в кусок льда, - что я выкупил тебя у папочки, пока он не успел отдать тебя тому стервятнику. Выкупил, а он согласился. И знаешь, это была самая лёгкая сделка в моей жизни.
Тишина, которая заполнила эту паузу, была оглушающей. Я слышала свой пульс, молотящий в ушах и не могла поверить в такое, ведь это означало, что отец не просто продал меня дважды. Он переступил через меня, пока я была уязвимее всего.
– Нет, - качнула головой, почти не слыша собственный голос.
– Это не правда.
– Зачем мне врать? Именно поэтому, Вишенка, ты должна быть благодарна, что сейчас не раздвигаешь ноги перед своим женишком в уплату глупостей твоего папочки.
– Его лицо в секунду превратилось в жестокую маску, полную скрытой злобы, и пальцы, сомкнувшиеся на моей лодыжке, сжали её почти до боли.
– Тебе предстоит провести у меня в гостях много времени, ведь я был так щедр. Как считаешь, сколько стоит жизнь твоего идиота-отца, обязанного сделать всё, но защитить своего ребёнка?
У меня не было ответа, да и что он хотел услышать? Что я на всё готова, только чтобы все были живы и счастливы? Но я не могла вообще ничего сказать, будто язык отрезали, и жестокий Высший хорошо понимал мои чувства.
– Что ты хочешь?
Он обошёл кровать, вставая рядом, подцепил мой подбородок пальцами, вынуждая смотреть ему в глаза, и сообщил свой ультиматум.
– Ты будешь делать всё, что я хочу, пока мне не надоест, а успев узнать тебя, скажу, что мне не надоест, - он принялся медленно гладить большим пальцем мою нижнюю губу, даже сейчас вызывая проклятый трепет одним эти жестом.
– Твои подружки уже извели меня угрозами о том, что если ты к ним не выйдешь, они ворвутся сюда, а мне это не нужно. Я никого не хочу наказывать… кроме тебя. Именно поэтому завтра ты встретишься с ними и убедишь, что ты проводишь со мной время по своей воле. Уяснила?
Нервный смешок всё же вырвался, потому что я понятия не имела, как сказать девчонкам, что я совсем рехнулась.
– Они не поверят.
– Сделай так, чтобы поверили, иначе, - шёпот у самых губ, - твой отец не переживёт завтрашний день.
А вот это он, конечно, зря…
– Ты не сделаешь этого!
– что-то внутри настолько воспротивилось подобной угрозе, что мне почудилось, как огонь обжигает подушечки пальцев, правда это было лишь мимолётное чувство.
Пальцы несильно стиснули горло, и меня пронзило дрожью, ударившей почему-то прямиком между ног.