Бессмертие оптом и в розницу
Шрифт:
От своего рабочего стола до кафе Марина добежала, кажется, минуты за три. Плюхнулась на стул и выпалила с ходу:
— Рассказывай!
Лев Валентинович без обычных своих подколок и ерничанья сказал:
— Та часть книги у него. Я ее видел.
— Ты видел? — ахнула Марина.
— Своими собственными глазами. Даже подержался за нее немного.
Лева рассказал Марине всю историю с начала.
— Расставаться он с ней явно не собирается, — подвел Нащекин итог. — Во всяком случае, пока не разберется, насколько ценная вещь к нему в руки попала.
— А где он ее держит?
— Вот это главная проблема. Есть у него такой человек — то ли финансист, то ли казначей, то ли хранитель сокровищ. В общем, личность на первый взгляд неприметная, но, видно по всему, скользкая и хитрая. Дима мне потом рассказал, что первых спецов он нашел, но они с ходу не смогли сказать, что это за книга, и Судейский на них круто наехал. Не прогнал, скорее наоборот, у него просто форма общения с людьми очень специфическая. Но они ведь интеллигенты, отказались с ним работать, даже и за большие бабки. Теперь Димке доверия нет, Сергей Александрович этот занимается поисками экспертов. Так вот, книга, похоже, у него хранится. А где — кто его знает. Во всяком случае, он же принес в кейсе, он же и унес. Единственное, чем могу тебя порадовать, — он вместе с Судейским уезжал, в его машине. Однако чемоданчика при нем не было.
— Может, в багажник положил?
— Исключено. В багажник я лично грузил клюшки для гольфа и там ничего не видел. И салон был пуст, перед тем как они сели.
— А это ты откуда знаешь?
— С шофером немного посидели, поболтали. Я ведь доверенное лицо, меня все любят и боятся — вдруг что не то скажу хозяину.
— Ты уже весь пропитался этим ядом, как я погляжу, — заметила Марина. — «Хозяин», «доверенное лицо»…
— Не бойся, для меня единственный настоящий шеф — это ты. Будем считать, что я получил от тебя задание — внедриться в окружение народного избранника и провести журналистское расследование, чтобы потом рассказать читателям правду о нем.
— Лева, ты можешь быть хоть сейчас серьезным?
— Я серьезен как никогда. Потому что не вижу возможности забрать у Судейского книгу. Разве что при следующем представлении с участием очередной расстрельной команды экспертов я схвачу драгоценную книгу и вылечу в окошко белым голубем… Только вряд ли вылечу, она тяжелая такая!
— Она правда красивая? — спросила вдруг Марина.
— Я бы сказал — впечатляющая. Что старинная, даже мне понятно, листы такие, желтоватые, что ли, серебряной веревочкой прошита. Да, пожалуй, красивая.
— Знать бы еще, что там написано, из-за чего такая каша заварилась.
— Вот и Судейский хочет того же. Только про кашу он ничего не знает. Книга ему как с неба свалилась.
— Что будем делать? — невесело поинтересовалась Марина.
— Будем сначала думать. Расширять знания о том, где она хранится и как охраняется. А там увидим. Готовь пока отмычки и пистолеты.
— Да. И запасную обойму — отстреливаться в случае неудачи.
— Здравствуйте, могу я услышать Льва Валентиновича? —
— Вы же звоните на мобильный, так кого еще вы можете услышать? — нелюбезно отреагировал Лева.
Он только что вышел из кабинета Судейского и пребывал в дурном настроении — шеф заставил его заново переписывать огромный доклад, который депутат намеревался сделать на съезде российских товаропроизводителей.
— Извините, я не был уверен… Простите, вы Нащекин, пресс-секретарь Судейского?
— Да.
— Видите ли, я являюсь председателем секции древних рукописей и редких книг Академии наук. Мне сказали коллеги, что вам нужен эксперт в этой области?
Лев Валентинович на секунду задумался. Ему, собственно, никто не поручал вести переговоры о книге, тем более искать экспертов. Однако малейший намек на интересующую его тему будоражил воображение и призывал к действиям.
— Как вас зовут?
— Матвеев Геннадий Степанович.
— Послушайте, Геннадий Степанович. Я сам этой проблемой не занимаюсь, но могу узнать то, что вам нужно. Оставьте ваши координаты.
Лева повернул назад, в сторону кабинета Судейского.
— Ну, что тебе? — нелюбезно поинтересовался депутат. — Случилось что?
— Мне позвонил некий Матвеев, сказал, что он эксперт по редким книгам. Спрашивает, не может ли он чем-то помочь.
— А кто он такой, откуда узнал о рукописи?
— Говорит, от коллег.
— Вот сволочи, ничего в них не держится. Просил же не трепаться, так нет — раззвонили всему свету. Теперь нам всякие уроды будут свои услуги предлагать.
— А может, он и правда специалист? — осторожно встрял Лева.
— Знаешь, позвони-ка ты Сергею Александровичу от моего имени. Передай координаты эксперта. Он этой книгой занимается, пусть выяснит, стоит ли с ним дело иметь.
Казначей без особых эмоций выслушал Левин рассказ, записал телефон Матвеева и только спросил:
— Ты не обещал ему ничего?
— Нет, конечно.
— Это правильно, — одобрил Сергей Александрович. — Обещать ничего никому не надо. Хорошо, посмотрим, пригодится ли он нам.
К телефону долго никто не подходил. Потом наконец раздалось:
— Матвеев слушает.
— Геннадий Степанович, это вас беспокоят из аппарата депутата Государственной думы Судейского. Вы звонили пресс-секретарю Рудольфа Аркадьевича с какими-то вопросами. Можете ли вы мне их изложить? Меня зовут Сергей Александрович.
— Да-да, я звонил. Честно говоря, информация, которой я располагаю, вполне может оказаться недостоверной, так что заранее прошу меня извинить. Просто я слышал, что вам нужен эксперт по старинным книгам. Знаете, не в моих принципах навязывать свои услуги, но меня как специалиста интересует любая возможность поработать с интересными экземплярами.
— Скажите, а кто вам рассказал про то, что у Рудольфа Аркадьевича есть какая-то книга? И что нужна экспертиза? Вы понимаете, это вопрос естественный.