Бессмертные. Путь Крови
Шрифт:
– Ага, двухметровые комарики налетели стаей и только два укусило. Чтобы после меня осталось, если бы больше? – весело спросил Хорст.
– Ухо, да хвост, – вставил Манс.
– Почему только одно и че за хвост? – смутился Петер.
– Потому что второе съели червяки, как и хвост, который он прижал и побежал в батарейку, – засмеялся Манс.
Батарейкой называли транспорт, на котором перемещались лесники. В нем находился открытый багажник для бочек, два кресла для людей, и отсек для заряда батарей. Но ребята всегда его брали по воскресеньям, если погода позволяла. Снимали роботов и летели, сидя
– Начальник сегодня не в форме – шутки такие себе, – сказал Хорст. – Комары сантиметра по два-три, здоровые, в общем. И туча прям. Налетели, писк такой, переходящий в громкое шуршание. Кусают больно, но трусливые.
– Скоро выведут всех, – бросил Дидл.
– Не думаю, что получиться. Они за один год расплодились по всему экватору и во все дыры напихали свои яйца. Сейчас экосистему добьют, и все наши труды засунут в задницу, тому рукожопому пилоту, – уверенно произнёс Хорст.
– Там случайность была, ты же знаешь, двести раз говорили, – вступился Дидл.
– Да я так, понятно, что случайность, но Тихий нас в такие шторма перебрасывал, а тут лёгкий ветерок. Как-то странно, – сказал Хорст, расставляя посуду.
– Тихий сорок лет перевозчик водит, а там молодой сидел, и без второго, – протестовал Манс.
– А вот это странно, – покачал головой Дидл. – Сколько раз мы летали без второго пилота?
– Никогда. Инструкции не запрещают перевозить людей в одиночку, только на поверхности и на безопасной планете. Хотя понятие безопасности сильно размыто, и его можно трактовать по-разному, – серьёзно ответил Хорст.
Близнецы нахмурились, а их глаза превратились в маленькие точки благодаря густой растительности.
– Че за трактовать? – спросил Летер.
– Вот ты дурень! – воскликнул его брат и громко рассмеялся.
– А ты прям, знаешь? – ядовито спросил Летер, повернув голову к брату.
– Трактовать-толковать, созвучно же? – ответил кареглазый близнец.
– Ну да, когда ты стал умнее? Я всегда был!
– Ты был сильнее, а я умнее, – сказал Петер.
– Вы давайте наливайте, а не меряйтесь тем, чего у вас нет, – остановил братьев Хорст и поставил стеклянную бутылку с прозрачной жидкостью на стол.
Близнецы наполнили стопки, и бригада собралась за столом, пока угли разгорались. Они подняли стопки, а Хорст решил произнести тост:
– Выпьем за удачную Линию Крови, которая даст нам много детей, – послышался звон стекла, и стопки опустели.
Дидл закусил пшеничной галетой и сказал:
– И что б мы делали без Манса. Лучшая водка во всех галактиках, а я перепробовал не мало.
– Три – это мало! – воскликнул Хорст, а стопки опять наполнились, и поднялись.
– Ни червяка, ни комара, – сказал Манс и выпил. – А теперь – мясо.
Сильный гул наполнил окружающее пространство. Хорст сразу накинул капюшон и надел перчатки, приготовленные на этот случай и лежащие в карманах, даже не размышляя о природе звука. Близнецы, недолго думая, последовали его примеру. Мастера посмотрели на них и улыбнулись. Манс сказал:
– Да это ОГП походу стар… – в этот момент чёрная туча поднялась из-за крутого берега реки.
Манс и Дидл, отмахиваясь от насекомых с кулак размером, побежали в транспорт. Летер и Хорст, вставая со стульев, упали, и, загребая руками по сыпучему грунту,
– Оторвите им головы! – закричал Летер.
Мастера сдавили насекомых руками, послышался хруст, и звук внутри кабины пропал. Манс лишь слегка замарал руки, а Дидл весь обрызгался серым, вперемешку с кровью, содержимым внутренностей.
– Этот уже кого-то покусал, – сказал Дидл.
Снаружи было черно от пролетающей тучи, и лишь изредка мелькала синяя столешница. Петера не было видно. В кабине стояла гробовая тишина, а четыре пары глаз искали тело своего друга в кипящем водовороте насекомых и нашли.
Комары пропали так же быстро, как и появились. Чёрная туча направилась в сторону их городка, а безжизненное тело кареглазого близнеца лежало рядом со столом и валяющимся стулом. Манс схватил планшет и, нажимая, сказал:
– Надо предупредить городок.
– Походу Петеру конец, – тихо произнёс Дидл и медленно открыл дверь.
Летер сидел с каменным лицом, от которого веяло страхом. Хорст посмотрел на него, и не смог, оно и к лучшему, представить, как близнецу сейчас тяжело. Он вылез вслед за Дидлом, который убедился в безопасности, а за ним Летер. Хорст подержал дверь, высоко подняв руку. Последнее что он услышал, перед тем как её закрыть, были слова Манса, обращенные к начальнику городка, вышедшему на связь:
–… целая туча, Ройс. Здоровые! – и дверь закрылась.
3 Рендел
Серый балахон уже не шуршал, потрепанный десятилетием службы. «Мы слуги Крови. Мы слуги Жизни. Мы слуги людей. Я уже не человек, а орудие разума с лицом человека», – повторял клятву Джон. Большой монитор, заваленный сотней окошек с красными линиями, слегка освещал тусклую, серую коморку. Квадрат три на три, стул и стол, а что ещё нужно для смиренного раба Крови? Система выводила критически изменённые за последнее время Линии, и ему приходилось их проверять. Конечно, он мог работать и из своей комнаты (там имелось все необходимое), но у него складывалось ощущение, что в кабинете работоспособность выше, а следовательно, выше и польза для цивилизации.
Джону исполнилось сорок. Уже двадцать лет он служил человечеству, усердно посылая его сынов в нужном Крови направлении. Синий балахон стал серым, а послушник Крови – мастером Крови. Лицо приобрело белый цвет от частного сидения в полутьме, как и тело, теряющее одежду лишь в постели. А спал он мало, но хотел ещё меньше. Кровь не спит, и следить за её изменением самая важная в мире работа, думал он. Белки глаз стали красными от вздувшихся вен, голова облысела. Лучше бы на лице они перестали расти, мечтал Джон, поглаживая гладкий череп. Каждое утро, которое многие бы назвали ночью, он гладко выбривал лицо и шею, так чтобы волосы на груди не торчали из-под балахона.