Бессмертные
Шрифт:
— В спальне спит Мэрилин, хочешь верь, хочешь нет. Ты молодец, что дал ей этот адрес, особенно если вспомнить, как ты вчера советовал мне быть поосторожнее! Может, ты агент Линдона, а, Дэйвид?
Я смотрел на Джека, лицо мое пылало от стыда.
— Она сказала, что разговаривала с тобой.
— Конечно. И что потеряла адрес. Ты у нас такой мудрый, опытный, как же ты поверил?
Теперь, когда до меня дошло, что сотворила Мэрилин, я и сам не понимал, как мог поддаться на ее уловку. Она не раз в разговорах со мной грозилась составить
— Ну, в свое оправдание я могу только сказать, что она врала очень убедительно…
— Дэйвид, ты бы поверил Мэрилин, даже если бы она черное назвала белым.
Это действительно было так, и от этой мысли я почувствовал себя еще большим идиотом.
— Я ей голову оторву, — произнес я.
Джек засмеялся.
— Твое желание понятно, но вряд ли ты его осуществишь. Ты простишь ее. — Он налил в чашки кофе из серебряного термоса. Квартира, в которой мы сейчас находились, была красиво и уютно обставлена элегантной мебелью; прямо на полу лежали провода: сюда провели еще несколько телефонов, в том числе и “красный телефон”, который напрямую был связан со “штабом” Кеннеди в спорткомплексе.
— Я очень виноват, Джек, — вымолвил я.
— Ничего страшного. В принципе, теперь я чувствую себя спокойнее. Я все время размышлял над твоими словами… Думал, позвонить ей или, может, лучше не надо? И вдруг в одиннадцать утра звонок в дверь, и на пороге стоит Мэрилин с бутылкой шампанского в руке. Сейчас она спит праведным сном младенца.
— Везучий ты человек.
— Да, — спокойно согласился он.
Открылась дверь, и в комнату вошла Мэрилин, одетая только в одну из рубашек Джека.
— Я услышала какой-то шум? — заговорила она. — Не могла сообразить, где я. — Даже на расстоянии было заметно, что у нее совсем маленькие зрачки, буквально крошечные черные точечки — тревожный признак. Она замолчала, раздумывая, — замолчала довольно-таки надолго, — затем спросила тонким голоском: — Так где я?
В одной руке Мэрилин держала бокал с шампанским, в другой — капсулы в яркой оболочке. Она положила капсулы в рот, запила их шампанским и улыбнулась — как-то недоуменно, отметил я про себя.
— Привет, Дэйвид, — сказала Мэрилин. Она направилась ко мне через всю комнату, изо всех сил стараясь идти прямо, словно шла не по полу, а по канату, остановилась возле меня и поцеловала. Я ощутил душистый, свежий аромат ее кожи, как у ребенка, а тело у нее было горячее (ведь она только что проснулась), хотя во всех комнатах работали кондиционеры и в квартире было холодно. Она прислонилась ко мне; ее лицо находилось совсем рядом с моим. — Я так виновата перед тобой, — произнесла она. В глазах ее стояли слезы. — Нельзя так поступать с друзьями.
Конечно, Джек был прав. Я простил ее сразу же — я не мог сердиться, легче было бы пнуть
— Ты мой самый лучший друг, Дэйвид. — Она обвила руками мою шею, непроизвольно обнажив передо мной свою грудь. — Честное слово.
— Я знаю. — “И это не так уж далеко от истины”, — с грустью подумал я.
— Я не хотела обманывать тебя, но ведь тогда ты, наверное, не дал бы мне адрес Джека.
— Скорее всего, нет.
— Вот видишь? Значит, я рассудила правильно! — сказала она, довольная логикой своих рассуждений. — Так я уснула или мне показалось?
— Уснула.
— О, милый, я уже давно так сладко не спала… Дорогой, я хочу еще немного шампанского.
Джек посмотрел на часы.
— Мне кажется, это не самая блестящая идея, — сказал он.
Мэрилин упрямо сжала губы, и ее подбородок сразу как бы стал тяжелым. Она уже не казалась нежной и беспомощной.
— А я говорю, хочу шампанского, черт возьми, — вспылила она.
Джек какое-то мгновение смотрел на нее; на лице выступили красные пятна. Затем он обратил все в шутку и, я считаю, поступил мудро.
— В тебе есть ирландская кровь, — произнес он и, взяв бокал, прошел в небольшую кухню и принес ей шампанского.
Мэрилин обняла Джека и приникла к его губам в долгом, страстном поцелуе.
— О, любимый мой, — застонала она. — Прости меня. Я всегда перед месячными становлюсь такой раздражительной и неуравновешенной. Уж на тебя-то я вовсе не хотела кричать. — Она подошла к дивану и, порывшись в своей сумочке, извлекла из нее еще одну капсулу. Затем положила ее в рот и запила шампанским.
— Ты уверена, что тебе это не повредит? — спросил я. — Принимаешь столько таблеток, да еще вместе со спиртным?
— О, Дэйвид, это же противоаллергические средства. И
витамины. И потом, разве шампанское — это спиртной напиток? Оно же вроде как вино?
Джек ухмылялся — его забавляла эта сцена. В такой обстановке он отдыхал от напряженных событий, которые происходили всего в десяти минутах ходьбы, в спорткомплексе, где в данный момент наконец-то осуществлялось его самое заветное желание — его и его отца.
Зазвонил телефон, следом за ним — еще один. Джек снял трубку с аппарата, который стоял к нему ближе, и сказал:
— Да, вздремнул немного. — Затем стал напряженно вслушиваться, лицо его помрачнело. — Передай этому гаду, что меня поддерживают все его делегаты, черт возьми. Во время выборов в Пенсильвании моей фамилии даже не было в списках для голосования, а за меня проголосовало больше народу, чем за любого другого кандидата, не включенного в бюллетень, за всю историю штата… Или лучше я сам ему это скажу! Я столько лет трудился как проклятый, чтобы стать кандидатом в президенты от демократической партии, и я не позволю этому идиоту губернатору Пенсильвании все испортить.