Бессмертные
Шрифт:
Она не замечала в Лофорде особых актерских дарований, но он компенсировал этот недостаток отчаянным желанием услужить кому следует. Он пресмыкался перед боссами киностудии, перед знаменитостями вроде Синатры, перед семейством Кеннеди (особенно перед Джеком) и перед ней тоже. Поэтому неудивительно, что Лофорд по первому желанию Джека с готовностью предоставлял ему свой дом на берегу океана в Малибу и, когда тот приезжал на Западное побережье, с радостью заботился о его удовольствиях.
С тех пор как она вернулась в Лос-Анджелес, чтобы сниматься в фильме “Некоторые любят погорячее” [11] , она дважды виделась с Джеком в доме Лофорда. Первый раз Джек приезжал в Калифорнию, чтобы выступить с речью, второй раз — чтобы принять участие в праздничном
11
В советском кинопрокате фильм шел под названием “В джазе только девушки”.
Фильм ей ужасно не нравился, но это стало ясно уже в процессе съемок. Она просто не знала, что делать со своей ролью; знаменитые комики Джек Леммон и Тони Кёртис в женском обличье полностью переигрывали ее, а она ничего не могла придумать, чтобы выглядеть достойно на их фоне. Даже Пола Страсберг не в состоянии была помочь ей.
Живя с Артуром в отдельном домике гостиницы “Беверли-Хиллз” и снимаясь по шесть дней в неделю, она чувствовала себя пленницей; Артур ни на мгновение не выпускал ее из поля зрения. Работа над сценарием фильма “Неприкаянные” шла туго: выяснилось, что Гейбл, без которого этот фильм и не мыслился, просто не может представить себя в роли Гэя Лэнглэнда, — а эта роль была написана специально для него. Артур, молча страдая, проводил все свое время на съемочной площадке, а она, не обращая на него внимания, советовалась только с Полой.
В первый приезд Джека в Калифорнию она убедила режиссера, что ей один день нужно отдохнуть. То был волшебный день. Они замечательно отдохнули: блаженствовали в постели, нежились, обнаженные, у бассейна возле дома Лофорда — Джек загорал, а она все время пряталась в тени. Она была единственной женщиной в Калифорнии, которая не любила загорать. Во второй раз она сказала мужу, что должна навестить подругу в больнице. И тот день они прожили, как в сказке. Джек курил марихуану (у Лофорда наркотики были спрятаны по всему дому; они попадались в самых неожиданных местах, так что, даже кладя в кофе сахар, приходилось опасаться за свое здоровье). А потом она повела Джека на дикий пляж, куда в прежние времена частенько ходила с Джимми Дином. Они с Джеком сидели там голые, наслаждаясь жизнью и тем, что их никто не узнавал. Она была в темном парике, Джек — в шляпе, которую взял в доме Лофорда…
Самолет Фрэнка Синатры вез Мэрилин и Лофорда на побережье озера Тахо. Удобно устроившись в большом кресле с откидной спинкой, Мэрилин задремала. Джек позвонил ей по телефону и сообщил, что собирается пару дней провести в Палм-Спрингс, и спросил, не может ли она встретиться с ним там. Она не могла поехать в Палм-Спрингс, потому что была занята на съемках. Поэтому они договорились встретиться в Тахо. Артуру она насочиняла, что ей необходим отдых, и Фрэнк предложил ей съездить в пансионат “Кол-Нива” (он там будет выступать со своей новой программой) и предоставил в ее распоряжение свое бунгало. Она знала, что Артуру не нравится Синатра и его окружение, и он скорее пожелает остаться в Лос-Анджелесе, чтобы попытаться уговорить Кларка Гейбла сняться в фильме по его сценарию. Артур сразу поверил ее рассказу, как только узнал, что она полетит в самолете Синатры в сопровождении Питера Лофорда. Как ни странно, Артур симпатизировал Лофорду, понимая, что этот-то не может претендовать на его супругу.
Она дотянулась рукой до Лофорда и потрясла его за плечо. Он открыл глаза и посмотрел на нее непонимающим, невидящим взглядом (такой взгляд бывает у людей после тяжелого сна, вызванного изрядной долей снотворного). Лофорд заехал за ней в гостиницу “Беверли-Хиллз” на лимузине Синатры, и уже тогда был далеко не в нормальном состоянии. В машине он выпил бокал виски и, как только они сели в самолет, заказал еще.
— Что такое? — пробормотал он.
— Мы идем на посадку, — ответила она и пристегнула на нем привязные ремни.
— Хорошо-о! — Он закрыл глаза. У Лофорда были ясные глаза и гладкая кожа, хотя уже много лет он вел очень нездоровый образ жизни. Она знала, что наркоманы долго сохраняют
Самолет плавно приземлился и подрулил к краю летного поля, где их ждал лимузин. Рядом с машиной стояли два головореза из свиты Синатры — им поручено было заниматься багажом и, как любил выражаться Фрэнк, обеспечивать “личную безопасность”. Она поблагодарила пилота и по откидному трапу спустилась из самолета под лучи теплого солнца. Лофорд плелся за ней, словно зомби.
Как только они сели в лимузин, он тут же налил себе из бара виски, запил им какие-то таблетки и закурил сигарету с марихуаной. Алкоголь, амфетамин и наркотики моментально привели Лофорда в чувство, и он, словно подключившись к источнику энергии, вдруг приободрился и стал болтать без умолку. Лофорд всегда становился чересчур разговорчивым, оживленным и язвительным, когда находился “под парами”, очевидно, полагая, что так ведут себя настоящие англичане, и, если бы она была мало с ним знакома, она приняла бы его за гомосексуалиста. Однако ей было известно, что Лофорд предпочитает развлекаться с женщинами, при этом любит, чтобы они были помоложе и чтобы их было много. Лофорд обожал групповой секс — только, разумеется, не с бедняжкой Пэт — и постоянно твердил ей об этом. Что касается самой Мэрилин, групповой секс ее не привлекал. Она не желала ни с кем делить внимание избранного ею мужчины; только в этом случае получала она истинное наслаждение.
— Ну и ну, — заговорил Лофорд, — мне приходится постоянно напоминать себе, что, возможно, в один прекрасный день я стану зятем президента США. Он покачал головой, глубоко затянулся марихуаной и протянул сигарету ей, но она отказалась. — Знаешь, а ведь он станет президентом. Джо Кеннеди всегда получает то, что хочет, а сейчас он больше всего желает, чтобы Джек жил в Белом доме. Боже мой, ну и семейка!
— Ты тоже являешься членом этой семьи, Питер.
— А то я не знаю, дорогая! Только я в ней не очень желательное лицо. Старик, когда видит меня, начинает скрежетать зубами, а теща никак не может запомнить, как меня зовут, или, во всяком случае, притворяется, что не может. Старая стерва. Представляешь, она прикалывает себе на платье бумажки с моей фамилией, чтобы не забыть, и разгуливает по дому с клейкой лентой на лбу, чтобы не появлялись морщины. Дорогая, она же чудовище, еще хуже, чем старик Кеннеди, которого все почему-то называют послом. Когда сестра Джека Кэтлин объявила о своем желании выйти замуж за Питера Фицуильяма (а она очень его любила, по-настоящему, страстно), Роза заявила, что, если ее дочь станет женой разведенного протестанта, она отречется от нее и больше не будет видеться с ней, никогда в жизни! — Он замолчал, чтобы передохнуть. — Все относятся к семье Кеннеди так, будто они аристократы! Ничего подобного. Они всего лишь задиристые ирландишки! Ну, в Джеке, конечно, чувствуется порода — пожалуй, что так, — но ведь это есть только в нем. По крайней мере, он хоть скептик, как и его отец. Бобби же религиозный фанатик, а их сестры верят во все эти идиотские проповеди, которые попы и монахини вдолбили им в головы еще в раннем детстве. Извини, я не обидел тебя?.. Ты случайно не католичка?
— Нет. Если я и придерживаюсь какой-то религии, так это только учения “Христианская наука”.
— Очень разумная религия. Во всяком случае, ее приверженцы не выступают против противозачаточных средств и разводов. Знаешь, какой свадебный подарок сделала мне Роза? Она подарила мне четки, освященные папой римским! Ты только представь!
Машина остановилась перед небольшим белым коттеджем на берегу озера. Вокруг дома росли ели. На пороге стоял, широко улыбаясь, Джек Кеннеди. Он был одет в белые брюки, вязаный свитер с узором и мягкие кожаные ботинки. “Совсем как студент”, — подумала она.
Она вылезла из машины и, взбежав по ступенькам, обняла его. Лофорд поднялся вслед за ней.
— Привет, Джек, — сказал он. — Задание выполнено.
Джек шутливо отсалютовал ему.
— Встретимся за ужином, Питер. — Даже не пожав Лофорду руки, Джек тут же забыл о нем.
Лофорд неровной походкой направился к соседнему бунгало и, спотыкаясь, стал подниматься по ступенькам.
— Ему нужно помочь, — сказала Мэрилин.
Джек передернул плечами.
— Справится. Не волнуйся за него.