Бессмертный огонь
Шрифт:
И я тогда уже подумал: значит, и ты, ярл, тоже будешь с нами! И я смотрел в глаза покойнику, и ты. Значит, судьба!
А путь к кумирне был неблизкий. Остановились поменять вальки, и снова двинулись. Но это что, это ж не волок! А вот когда идешь на Владивлада, то чтобы попасть на Рубон, так и полдня уйдет, пока взойдешь на перевал, да и потом, пока спустишься, тоже немало намаешься. А если по Рубону плыть и плыть, чтоб мимо Уллина и еще дальше, дальше, тогда и попадешь как раз туда, откуда прибыл Хальдер. Рубон - красивая река. Там где-то, на рубонских
Вот так я шел, смотрел на Хальдера, думал о всяком. К смерти готовился. Смерть, если ты с мечом, не смерть, а просто р-раз!
– и нет тебя, но зато есть в другой, неведомой стране, другой такой же воин, как и ты. Это не страшно. Но если умер без меча...
Да вы об этом тоже знаете, зачем об этом говорить.
И вот пришли мы на кумирню. Дрова вот так, мне по плечо, были положены. И был подход для корабля. А на дровах - кости посла и его слуг; так после псов всегда бывает. Ну а вокруг костра стояли все наши дружины. Они только что пришли из Заводей. Они стояли в полном боевом вооружении. Они пока молчали. Волхвы кричали, пели заклинания. Выли рога. Я не люблю волхвов. Да и кумиров я не очень жалую. Волхвы - они ведь такие же люди, как я, а кумиры сделаны из обычного камня. Их люди сделали, волхвы. Вот если бы кумиры сами собой родились и сами по себе к нам пришли и если бы они еще и сами по себе говорили, тогда другое дело, я бы их жаловал. А то ведь говорят за них волхвы, и говорят они лишь то, что нужно говорить, что ярлу нравится.
Я не верю ни кумирам, ни волхвам. Солнцу верю, луне. Верю огню, верю воде, верю мечу. Хотя не очень верю я мечу, а как и всякой женщине - с оглядкой.
А вот у Хальдера меч непростой. А если правду говорить - это волшебный меч. И Айга это знает! Вот и корабль уже поставили на место, и вот уже все отошли и ждут, а ярл все не идет! Стоит и держит меч - меч Хальдера! Да что он, думает, что меч ему останется? Ну нет! Меч должен быть у Хальдера, тогда он Там, с открытыми глазами и с мечом, вновь станет Хальдером Счастливым и вновь будет водить таких, как я, в походы. И одолеет всех! Как здесь одолевал. И потому он не убит - отравлен. Ибо убить его...
– Меч!
– тихо сказал я.
– Меч?
– Айга вздрогнул.
– Меч!
И глянул на меня. А он стоял рядом со мной, и наши глаза встретились, и я увидел...
Ха! Вот так да! Я думал, что он рад тому, что Хальдер мертв, еще я думал, он боится Хальдера, ждет, что Хальдер ему отомстит... Но нет! Страха в глазах у Айги я не увидел. Глаза его были пустые - вот и все.
– Меч!
– просто сказал он.
– Меч, да, конечно, меч!
И двинулся к дровам, взошел на них, поднялся на корабль, а там склонился к Хальдеру, дал ему в руки меч...
И Хальдер, показалось мне, кивнул ему! И Айга, это я расслышал, я ближе всех стоял...
И Айга прошептал:
– Прости!
А Хальдер прошептал:
– За что?
А ярл:
– За всё. Прости!
И резко отстранился, и перескочил через борт, а после быстро сошел по дровам - скорей на землю, и вскричал:
– Огня сюда!
И понесли уже огонь...
Когда ярл Верослав сказал:
– А воины? Он что, один, без воинов уйдет?!
– и посмотрел на обреченных.
Те молчали. А Айгаслав сказал:
– Да, он один. Он сам так пожелал.
– А кто будет грести? А разбивать ему шатер? А подавать еду?!
Но Айгаслав не слушал Верослава, а снова закричал:
– Огня сюда!
– Нет, воинов!
– Огня! А ты молчи! Я не позволю, чтобы жгли моих воинов! Моих, тэнградский ярл, а не твоих!
– А! Даже так!
– Да, так!
И Айга вырвал меч! Свой меч - не Хальдера - и двинулся на Верослава! Но Верослав лишь усмехнулся и сказал:
– Пусть будет так. Огня! И мы сейчас посмотрим, уйдет ли он один. Или... Огня!
И поднесли огонь, и подожгли дрова. Дрова были сухие, сразу загорелись. Хорошо загорелись! А после загорелся и корабль. Огонь, он чище всех. Огонь не лжет. Огонь пришел к нам с неба. А небо - это солнце, свет, тепло. Огонь - сын неба, жизнь. А жизнь дарует жизнь...
И точно! Вот загорелись весла, затрещали. И задрожали... Вздыбились! И опустились! Снова вздыбились! И голос из огня:
– Р-раз! Р-раз!
– командовал.
Ха! Это ж голос Хальдера! Вот он встает, вот поднимает меч и вновь кричит:
– Р-раз! Р-раз!
А весла поднимаются и опускаются! А вот уже я вижу и гребцов: вот Бьяр, а вот Ольми, а вот еще, еще, еще... А этого не знаю, но вижу - это тоже белобровый. Х-ха! Х-ха! Да это же все те, что некогда явились сюда вместе с Хальдером! А вот теперь они все вместе и уходят. А я что остаюсь?
И вдруг:
– Хей! Кто со мной?!
– раздался голос Хальдера.
Я вздрогнул, думал - показалось. Я оглянулся...
Нет! Вон как они все оробели - и Айгаслав, и Верослав, и воеводы, воины. Даже волхвы, и те, оцепенев, молчат.
А Хальдер:
– Хей! Я ухожу! Спешите! Хей!
Я снова повернулся к кораблю. Огонь уже добрался до верхушки мачты, огонь уже был так силён, что я не видел ни гребцов, ни Хальдера. Я слышал только крик:
– Хей! Хей!
Как будто вновь я в Руммалии, вновь мы идем на приступ, вновь перед нами Влакернская башня. И я...
Я тоже закричал:
– Хей! Хей!
– и бросился к костру...
Меня схватили, повалили наземь. Я вырывался - меня били. Огонь ревел, гудел, но я огня не видел - меня лицом вдавили в землю. Айга кричал:
– Ножом его! Ножом!
Ножом кололи. Было больно...
Но эта боль меня и успокоила, и я затих. Меня еще немного подержали, а после, убедившись в том, что всё уже прошло, мне позволили подняться.
Когда я встал, корабль уже сгорел. Айга сказал:
– Питья ему!
Волхв подал мне питьё - отвар какой-то, жирный и противный. Я выпил, отошел к своим...