Бессмертный принц
Шрифт:
При других обстоятельствах я бы, наверное, зарычала на него, предупредив, чтобы он отступил, сохраняя дистанцию, которую я всегда так четко соблюдала по отношению к себе. Но вместо этого я прильнула к нему, позволив глазам закрыться на краткий миг, наслаждаясь грубостью его рта на моей коже, и воспользовалась возможностью навсегда покончить со своим страхом. Он мне не поможет. А мне нужно было сосредоточиться.
Мои мысли вернулись ко всему, что мы делали прошлой ночью, и я прикусила губу, чтобы удержаться от того, чтобы повернуться к нему лицом, взять от него больше и украсть еще один
Но он не был моим, и я, конечно же, не была его. Одна ночь, когда я отдала свою плоть в его распоряжение, не изменила того, кем мы были друг для друга. Средствами для достижения цели.
С холодным светом рассвета пришла правда, к которой мы оба приближались с той секунды, как встретились. Каждое мгновение, которое мы проводили вместе, приближало нас к тому времени, когда мы расстанемся. Каждое прикосновение его кожи к моей с тех пор было наполнено обещанием прощания, какими бы греховно совершенными ни были некоторые из этих прикосновений.
Его рука переместилась к моему горлу, хватка усилилась, пока мне не стало трудно дышать, и я не напряглась в его объятиях.
— Смерти нечего бояться, — выдохнул Магнар, его хватка усилилась, и моя кровь закипела. — Это естественный ход вещей. После смерти мы воссоединяемся с теми, кого любили и потеряли. Там меня ждет много людей. Я не боюсь присоединиться к ним, когда придет мое время.
Он отпустил меня, словно пытаясь доказать, насколько близко мы всегда подходили к грани между жизнью и смертью, но я вздернула подбородок, бросая вызов этому заявлению.
— Ну, я пока не готова к этому, — ответила я.
Мы достигли последнего перекрестка наших разных путей, и, если все пойдет по плану, наши пути разойдутся еще до завтрашнего восхода солнца. Смерть может позволить нам пройти до этого момента.
Магнар отпустил мои волосы, позволив им снова упасть мне на шею, когда он отодвинулся, выходя из моего личного пространства и позволяя мне дышать без того, чтобы его опьянение заполняло мои легкие. Очевидно, он тоже не забыл. И он не передумал.
— Тогда я сделаю все возможное, чтобы остаться в живых, — согласился он, прежде чем спешиться и протянуть руки, чтобы помочь мне спуститься.
На этот раз я сдалась, позволив своей гордости принять удар на себя, когда соскользнула со спины жеребца и позволила Магнару поймать меня, его мощные руки легко приняли мой вес, мое тело прижалось к его, когда он поставил меня на ноги. В лучах заходящего солнца чернила на его бронзовой коже потемнели от скрытого смысла, сила, которая всегда окружала его, стала еще гуще, и я подумала, прав ли он в том, что боги присматривают за ним, и задалась вопросом, обращают ли они внимание на него сейчас.
— Я так и не поблагодарила тебя, — заставила я себя сказать. Я выдержала его взгляд, желая сказать ему эти слова, даже если они разорвут мою гордость в клочья и заставят вновь вспыхнуть гнев внутри меня. Но на самом деле гнев был направлен не на него. А на несправедливость всего того, что моя семья терпела каждый день из-за этих чертовых кровососов. — За то, что спас меня в тот день, когда вампиры захватили мою семью в плен. В то время я была так зла, что не могла понять, что ты для меня
Магнар остановил мой бред поцелуем, от которого моя кожа загорелась. Он прижал меня к себе, его пальцы запутались в моих волосах, и я потерялась в его сильных руках.
Этот поцелуй был полон жара, страсти, которая бушевала сильнее пламени, вспыхнувшего между нами прошлой ночью, и говорила о правде, гораздо более сильной, чем простая похоть. Он заявлял на меня права, скользя своим языком по моему, прижимая свой рот и прикусывая зубами, когда он зажал мою нижнюю губу между ними и потянул почти так сильно, что стало больно. Этот поцелуй был воздухом в моих легких и ароматом свободы на ветру, он был тысячей возможностей, которых никогда раньше у меня не было, и вызовом судьбе, уготованной мне жизнью. Но это было прощание.
Я встала на цыпочки и прижалась к нему всем телом, чувствуя твердое давление его мышц, когда его руки сжали мои волосы в кулаки. И я позволила себе украсть этот маленький момент только для себя.
Слишком быстро мы оторвались друг от друга, и Магнар провел рукой по моему лицу, касаясь большим пальцем нижней губы.
— Я был одинок, прежде чем нашел тебя, — грубо сказал он, его пальцы прошлись по отметине на моей руке, и от его слов у меня в животе образовался узел. — И не важно, что произойдет сегодня вечером или завтра, не важно, куда приведут нас наши путешествия, я больше не одинок в этом мире. Истребители восстанут снова. Мою судьбу можно переписать.
Мои губы приоткрылись, чтобы ответить, но я не знала, как выразить словами бушующий шторм эмоций, пронесшийся по моему телу. Я скользнула рукой от его шеи вниз к груди, положив ее на его сердце, которое колотилось под боевой кожей.
— Я тоже была одинока, — сказала я в конце концов. — Я была похожа на бабочку в банке, смотрящую на мир, который должен был принадлежать мне, но не в силах утолить тоску по свободе в моей груди. Со мной в банку попали только два человека. Я отгородилась от всех остальных и думала, что это значит, что я сильная, но на самом деле это просто означало, что я была изолирована. Так что я тоже была одинока. Я просто не осознавала этого до сих пор.
Магнар наклонился еще раз, прижимаясь своими губами к моим в легчайшем прикосновении поцелуя, прежде чем отойти.
Моя кожа похолодела без него, и я смотрела, как он начал собирать припасы из сумок на спине кобылы, готовясь к нашему следующему шагу, кульминации всего, что мы делали до сих пор.
Я отвернулась от него и пошла к линии деревьев, стараясь ступать бесшумно, пока снова смотрела на «Банк Крови».
Мне нужно было сосредоточиться на том, зачем мы сюда пришли. Папа и Монтана были там, и мне потребовалось бы все, чтобы вытащить их. Возможно, больше, чем у меня было. В любом случае, я бы охотно отказалась от всего даже за шанс на успех.