Бессмертный принц
Шрифт:
Он подошел ближе. — Твое сердце бешено колотится. Сделай вдох.
— Не говори мне — сделать вдох, — прорычала я, толкая его в грудь, когда гнев пронзил меня. — На что еще я должна пойти, чтобы заставить тебя сделать для меня это?
Он уставился на меня сверху вниз, от него исходила зловещая аура. — Ты просишь меня пойти против моих братьев и сестры, нарушить наши собственные законы.
Мои плечи опустились, когда я поняла, что он этого не сделает.
— Цена такого поступка действительно будет высока, — мрачно сказал он, и
— Все, что угодно, — выдохнула я. — Все, что ты захочешь.
Мой желудок скрутило узлом, пока я ждала, что он обратится ко мне с просьбой, что топор обрушится на мою шею. Но любая жертва стоила того, чтобы увидеть моего отца свободным, знать, что он далеко от вампиров и у него есть шанс найти Келли и устроить совместную жизнь.
— Я подумаю о цене, — сказал он. — И если я смогу придумать что-то стоящее того, о чем ты меня просишь, тогда, когда твоего отца привезут сюда, я вывезу его ночью, инсценирую его побег и сам увезу в дикие места.
Острый комок встал у меня в горле, и я кивнула, вторгаясь в его личное пространство, движимая тем, что мне было от него нужно, скользнув рукой вверх по его руке и схватив его сзади за шею.
— Ты найдешь достаточно высокую цену, — приказала я. — Ты будешь думать об этом каждую свободную минуту в свои вечные часы.
— Монтана… — сказал он сухим голосом, его пальцы сжали мои бедра и притянули меня ближе.
— Скажи это, — прошипела я.
— Я сделаю это, — яростно сказал он, его пепельные глаза вспыхнули при этих словах. — Но пойми, любая цена, которую я могу предложить, скорее всего, будет стоить тебе всего. Ты готова рискнуть своей душой ради своего отца?
— Да, — сказала я, и эмоции окутали мой голос.
— Тогда я скоро обращусь к тебе с просьбой, — сказал он, собственнически притягивая меня ближе.
Я прижалась лбом к его груди, пытаясь заставить себя поверить, что эта сделка действительно защитит папу.
Я была так напугана. Боялась того, о чем он попросит меня, боялась этой метки и того, что она означала. Я боялась за свою собственную жизнь и за то, что случится, если я сделаю неправильный выбор на церемонии. Но больше всего я боялась за единственных людей, которые были мне дороги больше всего на свете. Келли и папа должны были быть в безопасности, это все, что имело значение.
Эрик провел большим пальцем по изгибам моего позвоночника, вызывая дрожь, пробежавшую по моему телу. Огонь проследовал по линии его прикосновения, и часть меня захотела придвинуться ближе, погрузиться в это чувство и позволить ему укротить дикие страхи моего сердца. Даже несмотря на то, что он был тем самым, кто разжигал их.
Я отстранилась, не уверенная в том, что только что произошло между нами, но мне показалось, что какая-то неземная сила потекла по нашим венам, связывая нас нерушимыми узами.
— Ты пойдешь со мной на вечеринку, — сказал он тем небрежно-грубым тоном, который он предпочитал.
—
После этого дня все, чего я хотела, — это побыть одной.
— Я не могу прибыть без моей придворной, — прорычал он. — Это часть традиции. Там будет пресса, и если они сообщат, что я приехал без тебя, они сделают предположения о твоем отсутствии. Они скажут, что ты не участвуешь в ритуале, что ты не хочешь выбирать мужа на церемонии.
— Это были бы правильные предположения, — заметила я, но почувствовала, что мне придется согласиться с этим.
Эрик открыл рот, чтобы возразить, но из его комнаты донесся глубокий мужской голос, от которого у меня затряслись поджилки. — Золотой круг соединит две души…
Эрик напрягся от этого голоса, и я повернулась к двери, чувствуя, как странное и навязчивое присутствие окутывает меня.
— Кто там? — Спросила я, чувствуя, как по моей коже пробежал холодок.
Что-то потянуло меня к комнате, и хотя я знала, что должна отвернуться от этого жуткого голоса, я обнаружила, что вместо этого открываю дверь.
Эрик последовал за мной, когда я вошла в его комнату, словно ведомый тем же соблазном.
На меня смотрели темные стены. Помещение было огромным, в центре стояла огромная кровать с балдахином, задрапированная кроваво-красными занавесками. За кроватью находился большой письменный стол, заваленный книгами, свитками, странными артефактами и стопкой аккуратно сложенных журналов.
Я оглянулась через плечо: Эрик пристально наблюдал за тем, как я приближаюсь к столу, но не остановил меня. Мое сердце влекло меня к чему-то, лежащему на поверхности, и я пробежалась глазами по названиям книг, не уверенная, что ищу. Истинный путь Одина. Пророки скандинавских земель. Гневные боги Асгарда.
Пока я искала источник странной тяги в груди, мой взгляд упал на ручное серебряное зеркальце. На ручке были выгравированы цветы, идущие вверх и вокруг овального стекла. Это было завораживающе, больше, чем просто красиво. Что-то в нем взывало ко мне, почти как Кошмар.
Я подняла его, и Эрик молниеносным движением метнулся в мою сторону.
— Не надо, — предупредил он, его рука легла на мое запястье, но я не знала почему.
— Это всего лишь зеркало, — прошептала я, хотя энергетическое покалывание в кончиках моих пальцев говорило мне, что я ошибаюсь.
Эрик забрал его у меня, и на его лице отразились какие-то неразборчивые эмоции. — Это нечто большее.
Он крепче сжал ручку, а его глаза искали свое отражение в зеркале. Пока я смотрела, его отражение улыбалось, но, когда я подняла глаза, лицо Эрика было неподвижным, отчего у меня скрутило живот.
— Что только что произошло? — Я ахнула, надеясь на ответ, но он не дал мне его.
Эрик положил зеркало лицевой стороной вниз на стол, его взгляд стал жестким. — Забудь, что ты это видела.