Бессмертный
Шрифт:
— То, что вы наглый самоуверенный сукин сын? — выпалила я то, что на самом деле думала.
Рикардо изогнул бровь (тоже явно семейный жест), потом в его взгляде мелькнуло понимание, и он досадливо отмахнулся:
— Нет, до нашей личной встречи. До «Прометея». До этого.
Я пожала плечами:
— Ничего. «Президент Лондора Рикардо Тайлер» — только в такой формулировке и ничего конкретного.
На губах Рикардо расплылась довольная улыбка, будто бы я сказала именно то, на что он рассчитывал.
— Я президент Лондора уже третий год, но менее известен, чем вы в последние
— Вам нужна дурная слава, — я против воли усмехнулась, — позвольте общественности узнать вас получше, и она у вас появится.
— Благодарю за тактичность, — съязвил Рикардо. — Но, я думаю, моя мысль ясна. Мне предстоит побороться с военными и судебной властью, но я всегда добиваюсь того, чего хочу. А сейчас я хочу, чтобы Миранда Морган, «бессердечная женщина, уничтожившая больше ста тысяч человек», работала на меня.
Вот теперь я ужаснулась.
— Вы говорите об их смерти, будто я выиграла в карты, а не убила невинных людей!
— Да что ты говоришь, — он склонился над столом еще сильнее, — тебе показать сводки по погибшим в этой войне? А сколько людей погибло, когда карамеданскй десант высаживался на Илее, мирной планетке без достаточных военных сил, чтобы хоть как-то противостоять интервентам? Не нужно быть предсказателем, чтобы понимать, что не будь погибшего города на Эйдане, война бы продолжилась, и сколько бы невинных душ она забрала бы еще? Сто тысяч? Уже погибло около двух миллионов человек с разных планет. Я не хочу продолжать отсчет.
Я растерялась.
— Хотите сказать, я своими действиями остановила войну?
Рикардо закатил глаза.
— Я не стану записывать в героини женщину, которая принялась убивать всех без разбора, накачавшись наркотиками. Но я не был бы тем, кто я есть, если бы не умел видеть выгоду во всем. И я ее вижу. Люди боятся таинственной Миранды Морган, от которой отказалась даже родная планета, а если Миранда Морган будет работать на меня, угадайте, кого они будут бояться?
У меня просто не было слов. И я недавно пыталась разглядеть в этом типе истинные эмоции? Думала, что когда он возился со мной в камере, им руководили человеческие чувства? Расчет, холодный расчет…
Я вскинула подбородок.
— Мне-то какая от этого всего выгода?
Рикардо снова выпрямился и развел руками.
— Жизнь.
Александр просил: «Живи»…
Я ответила честно:
— Для меня моя жизнь ничего не стоит.
— А думаю, что для моего брата ваша жизнь много стоила, — одарил меня Тайлер ледяной улыбкой.
О да, он прекрасно разбирался в людях, выискивал их слабые места и бил по больному.
Рикардо снова откинулся в кресле.
— Впрочем, решать тебе, я сделал свое предложение. Но мне нужен боец, а не истеричка. Если согласишься, будешь обучать курсантов-пилотов в местной академии. Первые пару лет, разумеется, никаких полетов за пределы планеты, но уже сегодня выйдешь отсюда свободным человеком. Если же нет, я просто умываю руки. Если трибунал тебя оправдает, значит, тебе повезло, если же нет, в их праве будет решать, жить тебе или нет, я буду всего лишь наблюдателем.
Он, действительно, предлагал мне жизнь, вернее, шанс на жизнь. Свободу, работу, жалование. Обучать молодежь? Я даже никогда не думала об этом, потому что искренне полагала, что никто и никогда не доверит мне столь ответственную работу. А самое главное, предложение Рикардо как нельзя лучше соответствовало просьбе Александра жить.
Я помолчала.
— Когда вы звонили доктору Лантеру, вы сказали, что дело личное, — сказала я через некоторое время.
Рикардо скривился:
— Разумеется, личное. Я привык верить чутью Александра на людей, и не хотел упустить ценный кадр.
То есть дело лишь в моей дурной славе и ценности меня как пилота. А мне показалось… Впрочем, не важно, что мне почудилось под лошадиной дозой успокоительного.
— Это не предложение руки и сердца, — проворчал Тайлер. — Никаких «я подумаю» и времени на раздумья.
Я облизнула губы. Я думала о том, что Александр не простил бы меня за то, что я сделал с Эйдоном. А простил бы он меня, если бы я отказалась сейчас, практически добровольно покончив с собой? Кули говорил представить Александра живым и подумать, что бы он сказал. А он бы сказал именно то, с чего Рикардо начал наш разговор, посоветовал бы вынуть голову из того места, на котором сижу, и жить дальше, пусть я этого после всего случившегося не заслуживаю.
— Я согласна, — сорвалось с моих губ.
Рикардо расплылся в хищной улыбке, довольно потер руки.
— Чудно.
Все равно, что подписать контракт с Дьяволом… К черту! Он прав, я боец, и я буду бойцом. Потому что Александр в меня верил, мои друзья в меня верили, и сейчас на какое-то мгновение я вдруг тоже поверила, что ничего еще не кончено.
— Выйдите из кабинета, — сказал Рикардо, — у Луизы уже приготовлены все документы, подпишите и можете пока быть свободны. Дрю отвезет вас в служебную квартиру, где вы поживете, пока не подыщите себе квартиру.
Я опешила.
— Все документы уже готовы? Откуда вы знали, что я соглашусь?
Тайлер блеснул белозубой улыбкой:
— Я же сказал, я привык верить чутью моего брата на людей.
На это мне нечего было сказать, просто не осталось ни эмоций, ни слов. Шахматист Рикардо только что блестяще отыграл партию, в которой все, кроме него, были всего лишь пешками.
Я подняла голову.
— Прежде чем я уйду, у меня есть еще один вопрос.
Рикардо посмотрел на меня с лениво-скучающим выражением. Было очевидно, что все интересное для себя на сегодняшний день он уже обсудил.
— Что ж, я весь внимание.
— Александр, — голос не подвел, и мне все-таки удалось произнести его имя вслух, не дрогнув, — просил передать Лаки, что он его очень любил. Когда увидите племянника, передайте ему… пожалуйста.
А вот сейчас Рикардо уставился на меня как на сумасшедшую.
— А с чего вы взяли, что я его собираюсь навестить? — снова резкий переход на «вы» и официальный тон.
— То есть? — я напряглась. Он не мог иметь в виду то, что я поняла из его слов, просто не мог… — Мальчик остался сиротой, вы его единственный родственник.