Бессмертный

Солодкова Татьяна

Упаси меня, Боже, от сотрудничества с таким человеком.

Рикардо вздохнул, выглядя полностью довольным состоявшейся беседой.

— Итак, братец, я думаю, мы пришли к взаимопониманию? Задание у тебя есть. Свобода действий полная, мне важен только конечный результат.

— Как скажете, мистер президент, — съязвил Александр.

— Уже сказал.

— Что ж, полагаю, наш разговор закончен, — это не было вопросом, Александр поднялся.

— Да, — согласился Рикардо, — я сказал все, что хотел.

Я ожидала, что в этом

холодной расчетливом типе все же есть что-то человеческое, что отправляя родного брата на рискованное предприятие, он хотя бы пожелает удачи или попросит быть осторожным. «Я сказал все, что хотел» — точно не прощание любящего брата.

Александр же окинул взглядом помещение.

— Как тут со звукоизоляцией? — спросил он.

— Полная, — ожидаемо сообщил Рикардо и тоже поднялся со своего места, нажал кнопку интеркома, дал короткую команду: — Выведите их! — а потом обошел стол и встал перед братом. — У меня завтра пресс-конференция, — предупредил он, — так что аккуратнее.

— Постараюсь, — усмехнулся младший Тайлер.

Я не сразу поняла, что они собираются делать, а через мгновение объяснения были уже не нужны. Стоило дверям поехать в стороны, как Александр без замаха ударил Рикардо кулаком по лицу.

— Иди к черту! — сопроводил он удар гневным восклицанием.

Голова президента Лондора мотнулась, как у тряпичной куклы, он схватился за скулу, глаза, мечущие молнии, превратились в щелки.

— Ты об этом пожалеешь, — прошипел он.

Дворецкий замер в дверях, часто моргая, и, кажется, не веря своим глазам.

— Чего стоишь? — Рикардо мастерски сделал вид, что только что его заметил. — Выведи их!

— С превеликим удовольствием, — процедил Александр, резко схватил меня за руку и потащил за собой к выходу.

Сказать, что я была в шоке, это ничего не сказать. Я ожидала чего угодно, но только не такого представления. Кажется, актерская жилка была сильна в обоих братьях. Не будь я свидетелем состоявшегося разговора от начала до конца, я бы ни за что не заподозрила, что последние пару минут — всего лишь инсценировка.

Выходя, я думала о том, что больше никогда в жизни не хочу видеть этого человека, тем более иметь с ним дело. Кукловод, для которого все остальные люди — марионетки.

2.

Я хмуро следила за тем, как Александр запирает дверь своего кабинета.

Стоило нам вернуться на «Прометей», Тайлер позвал меня сюда, отложив объяснения с командой на потом. Хотел поговорить? Но ведь мы могли остаться наедине в моей или его каюте. То, что местом для беседы был выбран именно рабочий кабинет, говорило о том, что предстоящий разговор обещает быть серьезным.

Не дожидаясь приглашения, я опустилась на стул для посетителей, чувствуя скованность и напряжение. Что-то подсказывало, что то, что я сейчас услышу, мне не понравится.

Александр, также молча, обошел стол и занял место хозяина кабинета.

Я

следила за ним взглядом, как он отодвигает стул, садится, опирается локтями о столешницу, а потом опускает голову на руки, но все еще молчит.

Мне очень хотелось встать, подойти и обнять его, но я предпочла остаться на месте и прежде всего позволить ему сказать то, что собирался.

Тайлер поднял голову, лицо серьезное, глаза… усталые.

— Миранда, ты понимаешь, на что дала согласие?

Я пожала плечами: что тут непонятного?

— Отлично понимаю, — ответила, возможно, преувеличенно бодро.

— И понимаешь, что подумают о тебе земляне?

Вот сейчас я немного заволновалась.

— Рикардо ведь обещал, что объяснится с моим командованием. Он соврал?

— Конечно, нет, — Александр мотнул головой, будто это было самое нелепое предположение, которое только можно было бы сделать. — Что-что, а слово Рикардо держит всегда. Дело не в этом.

— Тогда в чем? — серьезность его тона уже откровенно пугала, и я до сих пор не могла понять, к чему он ведет.

— Земляне поверят лондорцу, будь он хоть самим президентом?

Тайлер не отводил от меня взгляда, а я вздрогнула, как от пощечины. Я слишком долго пробыла среди лондорцев, и я начала забывать об отношении к ним землян. Я позволила себе забыть слишком о многом…

— Сначала брат президента дезертирует вместе со своей командой, — убито озвучила я очевидные выводы, которые сделают у меня на Родине, — потом одумывается, возвращается, а президент, дабы не портить брату карьеру, заявляет, что тот вовсе не дезертировал, а выполнял секретное задание.

Александр кивнул:

— Именно так это и будет выглядеть.

Он был прав, и возразить мне было нечего. Сказала:

— Мы будем знать правду, это главное. Мое командование не решится открыто обвинять меня в чем-либо, чтобы не испортить и без того хрупкие отношения с Лондором. А на общественное мнение мне наплевать, ты же знаешь.

Тайлер вздохнул, отвел взгляд, побарабанил пальцами по столу.

— А давай представим, что это случилось бы на самом деле, — предложил он. — Я решаю бросить все к черту, послать куда подальше Лондор и Землю с их соглашениями и улететь со своей командой в какое-нибудь тихое местечко подальше от зоны боевых действий. Что тогда? Как бы при таком раскладе должна была бы поступить истинная землянка-патриотка?

Я сглотнула, уловив, к чему он клонит. Тем не менее, Александр ждал ответа, и я честно его дала:

— Патриотка должна бы была потребовать высадить ее на ближайшей станции, а затем связаться со своим командованием и доложить о происшедшем. В случае отказа отпустить ее добровольно, она бы устроила диверсию, а затем совершила побег.

Тайлер снова посмотрел мне в глаза, и я поняла, что он спросит еще прежде, чем он это озвучил. И мне чертовски захотелось, чтобы он этого не говорил.