Бессонный патруль (сборник)

Максимовский Эдвард

Вот хотя бы такой пример: неоднократно приходила в отдел и жаловалась на мужа жена старшины Гвоздева.

С работы приходит поздно, не заботится о семье, дома не помогает.

Гвоздева приглашали на беседу, наказывали. Внешний вид его действительно был неряшливым, на упреки начальства отмалчивался. Замполит поручил разобраться в этом женскому совету.

Женщины пришли к Гвоздевым днем. Хозяин квартиры в сапогах, брюках и в майке стирал себе форменную рубашку. Увидев гостей, растерялся, стал стирать мыльную пену с рук прямо о брюки и

приглашать садиться, но сесть было некуда: все стулья были заняты какими-то вещами. В другой комнате в коляске спал ребенок. Жена в замызганном халате читала на диване.

Всего два года живут молодые вместе и кажется любят друг друга. Всего год, как Эльвира Гвоздева не работает из-за малыша, но по дому ничего не делает и сама опустилась. Зарплату расходовать не умеет.

Взяли женщины шефство над этой семьей. Старшина потом даже в гости приглашал своих шефов. А Эльвира стала работать, успевала и квартиру прибрать и за мужем присмотреть.

Замполиту тоже был хороший дан урок: одними взысканиями человека не исправишь.

Совсем недавно Виктора Андреевича вызывал к себе второй секретарь горкома партии Сергей Георгиевич Сотников. Это старый товарищ Виктора. Вместе работали в комсомоле, в партийных органах.

— Ну, здравствуй, милиция, — сказал Сергей Георгиевич, подавая руку Виктору. — Проходи, садись. Как дела? Как настроение?

— А что, есть сигналы, что у меня настроение плохое? Не может быть. Настроение отличное.

— Ну и хорошо. А как Наташа? Привыкла к твоему мундиру?

— У меня Наташа молодец. Говорит, теперь никого не боится, потому что муж милиционер.

— На рыбалку давно ездил? Наверное, окуни уже соскучились по тебе?

— Редко бывает, все не вырвешься никак. А сам-то часто ездишь?

— Тоже некогда. А что, Виктор, давай в субботу махнем, а?

— Слушай, Сергей, ты давай не крути, а говори, зачем вызвал. Ведь не для разговора о рыбалке?

— Не знаю, чем ты так понравился своему начальнику, но вот уже несколько раз мы пытались тебя взять из горотдела — он каждый раз поднимает страшный шум; по его мнению, если тебя оттуда забрать, то все пойдет вверх дном…

— Тут он, конечно, преувеличивает. Хотя новому человеку и новую службу начинать надо.

— А как ты смотришь на то, что мы тебе предложим другую работу, не в милиции, а в аппарате горисполкома?

— Не-е…

— Что так?

— Это, пожалуй, объяснять долго, и ты знаешь, я даже не спрашиваю, на какую должность меня приглашают. Потому что из милиции я уже не уйду…

Н. ЛИСИН, полковник милиции

А. Штульберг

СОСЛУЖИВЦЫ

I

Полковник позвонил около пяти — еще и не светало. Дежурный с минуту слушал, недоуменно вскинув брови, скучно сказал: «Понял… слушаюсь», и положил трубку.

— Что, Жаке, понедельник день тяжелый? — осведомился помощник, лейтенант

Шматлай из уголовного розыска.

— Какой там день. Еще ночь. — Дежурный встал из-за пульта, потуже затянул ремень с тяжелой кобурой и надел фуражку, как бы собираясь сейчас же рапортовать. Сказал помощнику, думая о своем:

— Поднимай шофера с тридцать пятой, пусть едет за шефом… Тут что-то не то… На ковер мне что ли, шагать?

«На ковер» означало получить нагоняй от начальства.

Ковра в кабинете начальника управления не имелось, там был отшарканный полотерами до зеркального блеска паркет. Но стоять на этом горизонтальном зеркале, широком, как каток, и смотреть в него (особенно, когда нечего сказать в свое оправдание) было очень неприятно!

Капитану Утешеву по роду службы — ответственный дежурный управления — приходится часто бывать в кабинетах руководства: докладывать суточные сводки происшествий, получать задания. Бывало, вызывали и «на ковер». Не часто, правда, за всю службу раза два. Но никому не пожелал бы…

Сегодняшняя ночь — с воскресенья на понедельник — прошла спокойно. Были, конечно, мелочи, не без того. Кража из ларька в микрорайоне раскрыта. Лейтенант Шматлай выезжал с ребятами из горотдела. Драка в общежитии профтехучилища улажена, вовремя прихватили…

Посетителей за ночь не было. Короче, волноваться не приходилось. И почему это полковник ни свет ни заря затребовал машину? Да еще спросил, на месте ли дежурный следователь и эксперт из научно-технического. Где ж им быть… На месте, конечно.

Следователь, капитан Смолина Валентина Артуровна, у себя в кабинете, рядом. У них, у следователей, бумаг много, не позавидуешь.

Эксперт под утро прикорнул на диване — молодо-зелено.

Разбудили его, встряхнулся, умылся, сна как не бывало.

Пришла Смолина. Аккуратненькая, даже губы подкрашены. Деловито осведомилась о причине аврала. А что ей скажешь? Прибудет начальство — объяснит.

Полковник приехал вместе с начальником уголовного розыска, заезжал за ним, стало быть, специально. Оба в гражданской одежде. То, что начальник угрозыска в штатском, не удивительно — так положено. А полковник редко бывает не в форме. «Значит, будет вникать сам», — заключил дежурный, отдавая рапорт.

Здороваясь со всеми, полковник особенно приветлив со Смолиной: они однокашники по университету и давнишние сослуживцы.

— Что это вас в воскресенье работать заставили, Валентина Артуровна? Перевелись рыцари в следственном отделе? Но я рад, что именно вы сегодня дежурите. На двадцатом километре по Большому тракту происшествие. Видимо, автодорожное, есть жертвы, как мне сказали. Вы же специалист по таким делам. Кстати, что у вас сейчас в производстве?

— Пять дел, товарищ полковник. По шестому ночью обвинительное дописала. Завтра, то есть сегодня уже, — поправилась Смолина, — отдам на утверждение — и в суд… Но беспокоят меня ограбление Угарцева на топливной базе и наезд на Многоводной. Помните?