Бесспорной версии нет

Ромов Анатолий Сергеевич

–  Значит, директор разговаривал с молодым человеком. Что было потом?

–  Они вместе вышли. Георгий Константинович сказал, что поедет по делам, будет после обеда.

Главное, что было нужно, Иванов выяснил. Молодой человек, похожий по описанию как на "племянника", так и на "кавказца", проник позавчера на предприятие довольно сомнительным образом. Далее. Около часа он провел в кабинете директора. О чем беседовал наедине с Гарибовым, никто не знает. Конечно, можно уже сейчас идти к Гарибову. И все же Иванов решил придерживаться прежнего плана: пусть директор, узнав об их поисках, сам позвонит Байкову. Да и он должен дать Гарибову шанс, в расчете на его

совесть.

Секретарша снова покосилась на стоявшего в стороне капитана:

–  Собственно, а что с этим молодым человеком?

–  Ничего особенного. Просто... есть у нас кое-какие подозрения.

Они двинулись к приемной. Остановившись у двери, секретарша посмотрела на Байкова:

–  Так я не понимаю, вы еще придете? И вообще, мне что, говорить о вас Георгию Константиновичу?

–  Придем, обязательно придем, - сказал Байков. - А насчет Георгия Константиновича... Смотрите сами, Алина Борисовна. Секрета здесь особого нет, но... Мы ведь тоже не знаем, как у нас будет со временем.

Иванов просидел в отделе до позднего вечера, но ожидаемого им звонка от Гарибова так и не дождался. Спустившись, уже в машине подумал: "Может, поехать к Гарибову домой? Нет. Слишком крайняя мера".

Домой ему все же поехать пришлось, но не к Гарибову, а к Прохорову. Набиваться в друзья и гости Иванов не любил, но в данном случае он просто обязан был как можно скорей сообщить следователю о "племяннике".

Сомнения

Прохоров жил в районе Измайлово, недалеко от метро "Первомайская". Иванов помнил только улицу, номер дома следователя и телефон. Дом он разыскал не без труда, им оказалась еще не вписавшаяся в нумерацию новая семнадцатиэтажка. Остановил "Ниву" во дворе, вышел. Нашел будку телефона-автомата, набрал номер.

Трубку снял сам Прохоров:

–  Да?

–  Леонид Георгиевич, Иванов...

–  О, Борис Эрнестович... Рад звонку. Что-нибудь случилось?

–  Я тут недалеко от вас. Во дворе вашего дома. Надо кое-что рассказать. Может, спуститесь? И поговорим в машине?

–  Так, Борис Эрнестович, поднимайтесь лучше ко мне! Жена уйдет в другую комнату, сын давно спит. Я поставлю чайку, выпьем, поговорим. Давайте?

–  Все же, Леонид Георгиевич, лучше спуститесь вы. Я не предупредил, да и поздно. Пожалуйста!

Трубка помолчала, наконец раздался вздох.

–  Ну хорошо. Вы где встали?

–  Я в голубой "Ниве". Стою у среднего подъезда.

–  Спускаюсь.

Выйдя из подъезда, Прохоров сел рядом с Ивановым:

–  Слушайте, товарищ оперативник, может, нам пора перейти на "ты"? Не против?

Иванов улыбнулся. Пожал протянутую руку:

–  Не против. Давайте.

–  Давай. И рассказывай, что случилось.

Иванов подробно изложил историю, случившуюся с Гарибовыми.

Выслушав, Прохоров посидел молча. Потер щеку:

–  Д-да... Знаешь, мне кажется, с этим "племянником" стоит поработать.

–  Может, я зря отложил разговор с Гарибовым? Что, если позвонить ему сейчас? И подъехать?

–  Нет. Ты все сделал правильно. Одна ночь ничего не решит. Потерпим. У тебя все?

–  В общем-то все.

Взявшись было за ручку дверцы, Прохоров откинулся на сиденье:

–  Что-нибудь смущает?

–  Смущает. Причем все то же: прогулка Садовникова и "кавказца".

Прохоров ничего не ответил. Этот эпизод - спокойная прогулка перед тем, как "кавказец" нанес Садовникову два смертельных удара, - был уже, казалось, исследован и обговорен со всех сторон. Садовников был не просто опытным инспектором ГАИ, он прошел

еще и специальную подготовку, ибо работал на важной трассе. Человеку, который мог напасть на него хотя бы в теории, Садовников просто никогда не позволил бы выбрать удобный момент для нападения. И, естественно, никогда не стал бы с ним прогуливаться, спокойно беседуя. Но Садовников поступил именно так. Это явствовало из показаний двух свидетельниц, никак не связанных друг с другом и, наверняка, не заинтересованных в даче ложных показаний.

Значит, Садовников прогуливался с человеком, от которого он не ждал нападения. Таким человеком мог быть, во-первых, его родственник или знакомый, во-вторых, сослуживец. Но тщательная проверка показала: никто из родственников, знакомых или сослуживцев Садовникова, хотя бы отдаленно напоминающих "кавказца", не мог оказаться в то февральское утро на Ленинских горах. Кроме того, версия о сослуживцах, то есть работниках органов внутренних дел, рассматривалась лишь теоретически. Без всякого сомнения, Садовников был убит из-за служебного оружия, пистолета системы Макарова, похищенного убийцей. Но работнику МВД, и так имеющему доступ к служебному оружию, идти на это убийство было совершенно незачем. Что же касается знакомых, этот вариант отбрасывался не столько проверкой, сколько последними словами Садовникова, которые отчетливо слышали переносившие его в "скорую помощь" участники патрульно-милицейской группы. Умирая, Садовников сказал: "Черные усы... что-то от кавказца..." То есть попытался описать внешний вид убийцы. Но пытаться описывать внешний вид знакомого человека в такой ситуации в высшей степени нелогично. А вот незнакомого - совсем другое дело.

Вздохнув, Иванов сказал:

–  Дорого бы я дал, чтобы понять: о чем они могли говорить.

–  Ты имеешь в виду прогулку у обрыва?

–  Да. Ведь инспектор ГАИ, такой, как Садовников, должен был чем-то заинтересоваться. Чтобы вот так ходить и слушать постороннего.

–  Значит, чем-то заинтересовался. Если ходил и слушал.

–  Понять бы, чем.

–  Боюсь, этого никто уже не объяснит.

–  Жаль.

–  Жаль. Но мне кажется, сейчас лучше не теоретизировать. Тем более, вырисовывается что-то реальное. С твоим "племянником".

–  Пожалуй. Ладно, Леня. Завтра, как только что-то выяснится, позвоню. Счастливо.

–  Счастливо. И запомни: в следующий раз уже не отвертишься, а поднимешься ко мне. Понял?

–  Понял.

Георгий Константинович Гарибов

Утром Иванов позвонил Байкову:

–  Ну что? Никаких новостей?

–  Пока нет, товарищ подполковник. Все тихо. Гарибов с утра вышел на работу. Звонить и не думает.

–  Придется вам поехать к нему и поговорить. Ждать больше мы не можем. Скажете: по нашим данным, два дня назад у вас был человек, которым мы интересуемся. Мол, что вы можете о нем сообщить?

–  А если начнет отнекиваться?

–  Продолжайте разговаривать. И предупредите меня, я подъеду.

Вскоре позвонил уже Байков:

–  Товарищ подполковник, Гарибов не выдержал. Позвонил сам.

–  Сознался?

–  Сказал, есть важный разговор. Выехал ко мне, скоро будет.

Когда Иванов вошел в кабинет Байкова в РУВД, Гарибов уже сидел там. Внешне это был человек скорее плотный, чем худой. На директоре был хорошо сшитый темно-серый костюм, темная рубашка, аккуратно повязанный галстук. Несмотря на наметившуюся лысину и резкие морщины, на вид Гарибову никак нельзя было дать даже пятидесяти. Темные глаза из-под густых бровей смотрели на Иванова уверенно и спокойно.