Беттина

Стил Даниэла

На обратном пути Беттина поделилась своими горестными сомнениями с Джоном.

— Не надо им ничего рассказывать, — посоветовал он. — Им вовсе не обязательно все знать. Разве не по этой причине ты решила начать новую жизнь в незнакомом городе?

— Но вдруг все всплывет само собой. Отец был очень известен. Я могу случайно встретить кого-нибудь из старых знакомых.

— Маловероятно. И потом — прошло так много времени, вряд ли тебя узнают. А главное — никто не должен знать о том, что ты была замужем. Это осталось позади. Ты начинаешь новую

жизнь. Ты еще очень молода. Никому и в голову не придет, что ты дважды была замужем.

— Разве это так позорно? — не унималась Беттина.

Джон долго ничего не отвечал, а потом сказала

— Беттина, об этом никто не должен знать.

Он так и не сказал то, что обязан был сказать. Щадя ее, он не называл вещи своими именами.

— Вы договорились с Сетом?

— Да, — кивнула Беттина.

— Вот и хорошо. Теперь у тебя одной заботой меньше. Осталось только найти работу.

«Не хочется, — подумала Беттина. — Но надо. Без этого нельзя. Иначе Джон не сможет уважать меня». Она поняла, как много значит для нее мнение этого человека.

Глава 27

Через две недели она нашла работу в картинной галерее на Юнион-стрит. Место было скромное, но трудиться приходилось помногу. Рабочий день начинался в десять и заканчивался в шесть. Беттина весь день сидела за столиком и приветливо улыбалась редким посетителям. К вечеру она очень уставала, хотя весь день вроде бы ничего не делала.

Вот она и стала одной из представительниц великой армии трудящихся — работала полный день, вместо удовлетворения испытывая усталость, надеялась, что когда-нибудь найдет что-нибудь поинтереснее.

Джон два-три раза в неделю заходил за ней, и они отправлялись в кино или в ресторан, а в последнее время стали проводить вместе уик-энды. Он обожал играть в теннис и ходить на яхте под парусом. Их совместные поездки на природу благотворно сказались на Беттине — она стала лучше выглядеть, золотистый загар очень шел ей, выгодно подчеркивая рыжину волос и изумрудный блеск глаз. Четыре месяца, проведенные в Сан-Франциско, во всех отношениях пошли ей на пользу.

Как-то вечером они ужинали дома у Джона и засиделись за кофе.

— Давай заглянем сегодня к Уотерсонам, — предложил Джон. — Сет говорит, что Мэри стала очень раздражительна. Врач не разрешает ей выезжать в город. Первый раз она родила очень быстро, роды продолжались меньше двух часов, и теперь он боится, что она вообще не успеет доехать до больницы.

— Господи, — прошептала Беттина, — все, что связано с родами, так пугает меня.

— Но ты уже была беременна, — удивился ее реакции Джон. «Иметь ребенка — это нормально, — подумал он, — так почему же все женщины так боятся?»

— Да, мне очень хотелось ребенка, но стоит только подумать о том, чем все закончилось, я начинаю до смерти бояться.

— Но почему? Не надо говорить глупости. Тут нечего бояться. Мэри совсем не боится.

— Она — медсестра.

Вдруг Джон посмотрел на Беттину как-то по-особому нежно.

— Если

у тебя будет ребенок, я обещаю тебе быть рядом во время родов.

Беттина сперва ничего не поняла. Что он имеет в виду? Будет рядом как друг? Как врач? Она ничего не понимала, несмотря на то, что вот уже три месяца они спали вместе. В их отношениях было что-то целомудренное, и она относилась к нему не как к любовнику, а как к другу.

— Спасибо.

— Видно, что ты не очень радуешься такой перспективе, — улыбнулся Джон, и Беттина засмеялась в ответ.

— Все это, кажется, случится не скоро.

— Почему, Беттина? — спросил Джон и улыбнулся еще нежнее. — Ты можешь родить ребенка уже в следующем году.

Однако это не входило в ее планы. Она собиралась писать пьесу.

— Но это не означает, что я хочу. Джон счел ее замечание слишком осторожным и засмеялся:

— Но ты действительно можешь. Давай посмотрим… Когда уладятся все формальности с разводом?

Беттина почувствовала, как сильно забилось у нее сердце. Почему он интересуется этим? Что у него на уме?

— Через два месяца, в сентябре, — спокойно сказала она.

— Тогда мы сможем пожениться, ты забеременеешь и на будущий год в июле родишь. Ну как?

Он нежно ее обнял.

— Джон, ты серьезно?

— Совершенно серьезно.

— Но не слишком ли это поспешно? Нельзя же на следующий день после развода вновь вступать в брак.

Джон посмотрел на нее с радостным удивлением.

— А почему? Ради чего мы должны ждать? Беттина пробормотала:

— Не знаю.

Да, такие, как Джон Филдз, не могут долго «жить с женщиной», они женятся, заводят ребенка. Теперь Беттина убедилась в этом. Он не обведет ее вокруг пальца, не обманет. Если не уступить его требованию, все в жизни опять пойдет наперекосяк. Она так и не станет «нормальной». А ей этого очень хотелось.

— Бетти, в чем дело?

Она терпеть не могла это уменьшительное обращение, но ничего не говорила Джону, потому что все остальное в нем нравилось ей: то, что он любит ее, его надежность, верность и даже то, что рядом с ним она чувствовала себя заурядной, ничем не примечательной женщиной. Она любила играть с ним в теннис, ходить в ресторан и ездить с его друзьями в яхт-клуб. Такой жизни она не ведала прежде. Никогда. До встречи с мистером Джоном Филдзом. Но выйти за него замуж? В третий раз? И уже в этом году?

— Не знаю. Очень уж скоро, — еле слышно прошептала Беттина.

Джон с несчастным видом сказал:

— Понимаю.

И отошел к окну.

Глава 28

На следующее утро по дороге в галерею Беттина обдумывала предложение Джона. Чего же еще ей надо? Почему она не пришла в восторг? Потому что, ответила она сама себе, ей хочется не только мужа и детей, ей нужно нечто большее. Она хотела обрести себя, Беттину, девушку, утраченную во время нескончаемой перемены мест и фамилий. Она должна обрести себя, не то станет слишком поздно.