Бей в кость
Шрифт:
Тарану очень не хотелось, чтоб у него в довершение ко всему еще и крыша поехала, поэтому он постарался отогнать от себя лишние размышления. Очень кстати для этого Васку Луиш объявил:
— Ну что, пора подниматься?
— А может, командан, через пещеру попробуем? — предложил Гребешок. — Она ведь наверняка откуда-то с внешнего склона идет? Всю эту щебень небось.дождями сюда намыло.
— На хрен, на хрен! — сурово сказал Луза. — Тут и застрять недолго. Я уж лучше через верх полезу.
— Да, — кивнул Вася. — Там, на том конце, может всего лишь трещина оказаться, через которую даже мне не протиснуться.
Таран ничего говорить не стал, но был всецело «за», чтоб выбираться по скале. Во-первых, он в прошлом году меньше суток по пещерам полазил, но по ею пору был по горло сыт спелеологией. А во-вторых, он вдруг догадался, что пещера была та самая, куда он в недавнем сне забирался с сухого дна «стакана». И именно в ней располагались все эти кольца и трубы, которые и сейчас у него перед глазами мельтешили. Тогда Ваня и Валет закинули его в эту пещеру с какой-то невероятной скоростью, подняв на двадцать метров вверх. Наяву пещера оказалась почти на уровне воды. Стало быть. Таран без особой подготовки «мырнул» на двадцать метров и провел в этой водичке — явно не теплее 10 градусов! — энное число минут. В прошлом году он на 10-15 метрах побывал, но там вода была из теплого океана, явно не сильно остывшая. Ну-ну…
Команданте вытащил из рюкзака пластиковый пакет, упрятал в него большой бриллиант и шкатулку. Никто не стал ему ничего говорить — сам взял, сам и отвечать будешь, если посеешь. Пакет с бриллиантами Луиш положил в рюкзак.
Как ни странно, подъем прошел вполне успешно, и примерно через полтора часа все войско выбралось наверх и благополучно спустилось на площадку, где валялись уже чуток пахнущие трупы представителей компании «G & К», как известно, официально торговавшей прохладительными напитками. Теперь «прохладители» могли сами прохлаждаться сколько угодно. Пока их не расклюют здешние стервятники.
А на перевале, под горой, все еще что-то грохало и бабахало. Юрка глянул на часы: 00.56, можно считать, час ночи по-местному. Стало быть, Болт со своими восемью бойцами уже три часа отражал атаки усиленной роты майомбе-карвальевцев. Служи они в Советской Армии, звания Героев Советского Союза можно было присваивать не глядя. Правда, как подумалось Тарану, в основном, посмертно.
Дальше вниз, по пологому и широкому «ребру», тем более под горку топать было гораздо веселее. Правда, команданте с явной тревогой посматривал вниз, где продолжалась интенсивная стрельба. Все понимали — ежели она стихнет, это будет означать одно: Болт и его люди полегли смертью героев, и придется там, у перевала, прорываться через карвальевцев. Пехом, сквозь джунгли, с очень малым боезапасом. Не фонтан!
Когда спустились пониже, стало видно, что на дороге, ведущей с запада к перевалу, горит не меньше двух десятков машин.
— Славно повоевали… — пробормотал Гребешок.
— Да они драпают! — изумленно вскричал Вася. — Сваливают карвальевцы-то! Видишь, замыкающие разворачиваются? Отходят!
Когда вышли на еще более удобную точку обзора, то всем стало ясно, что бой идет уже не на перевале, а намного дальше, километрах в четырех от него. От таких чудес Таран начисто забыл про свой сон и тамошние заморочки. Неужели Болт перешел в контратаку и со своей «великолепной восьмеркой» отогнал майомбе на такое расстояние? Роту с танковым взводом?!
— Точно! — пригляделся Гребешок. — Ну, Болт! Ну, гигант! Неужели отбился?! Дай бинокль, командан!
— Так все и должно быть, — сказал Васку Луиш. — Болт их осадил и продержал малость. Потом ударный отряд со стороны Муронго подошел и врезал.
Но бинокль он дал, и не только Гребешок, но и Таран, и Вася Лопухин, и даже Луза — все, кроме Вани и Валета, которым это было по фигу, — смогли полюбоваться.
Да, карвальевская рота, точнее, то, что от нее осталось — две-три машины, лихорадочно разворачивались на узкой дороге и одна за другой уносились туда, откуда пришли. К тем, что еще не успели укатить, неистово вопя и размахивая руками, бежали пешие карвальевцы. Прочие, поумней, искали спасения в джунглях. Вослед им летели трассы не менее двух десятков пулеметов и грохало по меньшей мере с десяток танковых орудий. В обратную сторону, как Юрке показалось, даже из автоматов никто не палил.
А на самом перевале и вовсе стояла тишина. Правда, кое-что горело.
— Сколько ж их осталось-то? — озабоченно бормотал Гребешок. — Почти четыре часа дрались против роты…
— Меньше, — заметил Луиш. — Отряд подошел примерно к полуночи.
— Я-то думал, их всех еще вертолеты накрыли, — признался Луза.
Перед началом спуска непосредственно к позициям Болта Васку Луиш дал условный сигнал фонарем, чтоб герои сгоряча их тоже не причесали. На первый сигнал не ответили, на второй тоже. Но на третий отозвались как надо. После этого Васку Луиш решил спросить по рации:
— «Перевал», я «Гора», ответьте кто может…
— Все могут, — отозвался Болт. — Но не все желают таким сачкам отвечать. Пришли, понимаешь, к шапошному раэбору…
А еще минут через десять «отпускники» спустились туда, где в обломках укреплений догорали все шесть джипов и «Град», и вообще все было перепахано до неузнаваемости. Трупы валялись на каждом шагу, причем многие из них, как видно, были убиты еще в то время, когда Болт атаковал перевал. Разрывы снарядов повышвыривали их из тех могил, которые им накопал Гусь. Само собой, что их при этом самым жутким образом порвало на части. Десять комиссий небось не смогли бы разобраться, где чья нога.
Но и свежаков было много. Даже здесь, с тыльной стороны укреплений, куда вышла группа. Похоже, что те ребята, через засады которых они прорвались на перевал, позже очухались и решили поддержать фронтальную атаку перевала ударом с тыла. В темноте было сложно разглядеть, но десятка два их было перебито еще на дороге, а потом еще столько же завалили уже там, где были обвалованы из камней капониры для джипов. Сколько народу было перебито на той стороне перевала, Таран не рассмотрел, о чем особо не сожалел. Однако самым радостным оказалось то, что среди всего этого навала мертвецов Юрка не увидел ни одного знакомого. Алмейдовцев, правда, Васку Луиш углядел, но подавляющее большинство жмуриков относилось к племени майомбе. Впрочем, живых бойцов из своего отряда тоже обнаружили не сразу.
Болт сидел на валуне и смолил сигару, должно быть, раздобытую у кого-то из покойных карвальевцев. Он выглядел не то поддатым, не то контуженым.
— Ты что, один остался? — осторожно спросил Васку Луиш.
— Нет… — отозвался тот. — Мы все остались. Ни одного не потеряли, понимаешь?
— Раненые есть?
— Нет. Даже штанов никто не порвал на этот раз… Ничего не понимаю! — произнес Болт со злостью, будто был отчаянно недоволен тем, что не понес потерь при этой самоубийственной и безнадежной, казалось бы, обороне. — Так не бывает, понимаешь?! Нас сегодня каждого по четыре раза должно было убить, если не больше, а мы живы!!!