Бейкер-стрит, 221
Шрифт:
– Я же говорила, милое дитя, - всё элементарно!
– сказала миссис Хагерсон голосом феи, ласково поучающей Дороти.
Из-за смены часовых поясов ночь нашего путешествия на запад показалась бесконечной. Мы успели от души выспаться, дважды подкрепиться, пересесть во Фриско на самолет местной авиалинии, а в Бьюлите - на личный вертолет дядюшки Скруджа (придуманное Кеннеди прозвище понравилось мне больше, чем «Ди-Эс»). Успели всё, а ночь не кончалась и не кончалась.
Рассвет нас догнал лишь в Чиллатоге - крохотном, из десятка домишек, поселке в предгорьях Берегового хребта Кордильер. Чиллатога
Не знаю, сколько мы с Кеннеди простояли, любуясь вступавшим в свои права утром. Не меньше часа, наверное, - время застыло, куда-то делось, а взглянуть на тикающий на запястье механизм отчего-то казалось кощунством…
Всё испортил мистер Фрумкин.
– Хватит, хватит, господа, любоваться пейзажами, - сказал он, подходя к нам.
– Мы с вами все-таки на работе, а не в скаутском походе. Приступим к делу.
Вид мистера Фрумкина на фоне просыпающихся Кордильер служил прекрасной иллюстрацией к тезису о мелкости, ничтожности и гнусности человека по сравнению с величием Природы. Был он (Фрумкин, а не тезис) тощ, низкоросл и суетлив. Длинный его нос выглядел постоянно что-то вынюхивающим. Тоненькая, поросшая темным пушком шея, казалось, с огромным трудом выдерживала тяжесть непропорционально большой головы, - и та постоянно клонилась то к левому, то к правому плечу. А его уши…
Впрочем, достаточно про Фрумкина. И писать, и читать про красоты Кордильер гораздо интереснее.
Мы с Кеннеди оторвались от созерцания гор и посмотрели левее. Туда, где вклинивающаяся в предгорье безлесая равнина все более сужалась, в итоге образуя исчезающую в лесу просеку - именно ей суждено было со временем превратиться в шоссе, подряд на строительство которого с немалыми трудами выбил себе дядюшка Скрудж. Лес, который означенное шоссе должно было прорезать на протяжении нескольких десятков миль, тоже был хорош, - даже с расстояния почти в милю. Листва некоторых деревьев - отсюда нельзя было различить их породы - еще не облетела, и оживляла темный фон яркими желто-алыми пятнами. И - из леса до нас доносилась тишина. Звучит странно, считается, что доноситься могут лишь звуки, - но именно так оно и было. В этой тишине, наползающей на Чиллатогу с северо-запада, как-то растворялись, гасли шумы поселка: лай пары проснувшихся с рассветом и начавших перебранку собак, мерное постукивание дизель-генератора, дребезжание катящегося куда-то с утра пораньше разбитого грузовичка…
Но мистера Фрумкина тишина Чиллатогского леса заглушить не смогла.
– Отработав полученные деньги, вы можете вволю любоваться этими грудами камней и кубометрами древесины, - желчно заметил Фрумкин.
– Можете заняться тут экстремальным туризмом или вообще навеки здесь поселиться. Но сначала выполните свою работу.
И мы с Кеннеди поплелись за этим занудой.
Выполнять свою работу.
Фрумкин был тем самым секретарем Скруджа, которому предстояло объяснить нам детали проблемы еще в самолете. И, как выяснилось позже, - не только секретарем, но и заместителем по многим вопросам, и на все руки порученцем, и даже переводчиком в общении с рабочими-иммигрантами (Фрумкин знал не то пять, не то шесть восточноевропейских языков - правда, все одинаково плохо).
Но конкретное свое поручение - ввести нас с Кеннеди в курс дела - Фрумкин не выполнил. Не ввел. Спал всю дорогу, лишь на пересадках приоткрывал глазки и совершал конечностями некие осмысленные движения в сторону нового транспортного средства. И теперь собирался наверстать упущенное - порадовать нас с Кеннеди историей Чиллатогского бигфута.
– Как вы уже знаете, господа, - начал он, - несколько месяцев назад было начато строительство шоссе, которому надлежит связать округ Дубатон на юге Орегона с Калифорнией…
Разговор происходил в бревенчатом одноэтажном здании, напомнившем мне отчего-то факторию, где у окрестных индейцев и трапперов на порох и соль выменивали пушнину.
Но пушнину здесь не выменивали. Здесь располагался местный офис компании Скруджа, и кабинет, куда провел нас Фрумкин, был заставлен самой современной оргтехникой.
Он продолжал:
– Может быть, в масштабах всей страны эта дорога - всего четыреста семь миль - выглядит мелочью. Но для экономики и Орегона, и Калифорнии она весьма важна.
– Он подошел к большой, висящей на стене карте, взял в руки лазерную указку.
– Посмотрите сами. До сих пор грузы приходилось возить вот так и так (пятнышко от указки описало изрядную петлю на карте), а это, между прочим…
Он говорил и говорил, на память сыпал цифрами, сотнями миль, тысячами тонн и кубометров, слушать все это не хотелось, главное и так было понятно: дорога нужна. И ее построят, встань на пути у строительной техники хоть взвод бигфутов с дубинами в лапах. Вопрос: что мы тут делаем?
Примерно такими словами Кеннеди и сформулировал этот вопрос Фрумкину.
– Все не так однозначно, - вздохнул тот, поднял голову от левого плеча и тут же склонил к правому.
– Вся проблема в этом вот пятидесятимильном участке. В Чиллатогском лесном массиве. Некоторые безответственные личности - а называя вещи своими именами, просто мошенники, - утверждают, что в этих лесах водится так называемый «бигфут». Доказательств - неоспоримых - у них нет. И, понятно, не будет. Но есть горячее желание зарубить проект строительства. Естественно, за их возней стоят деньги - потенциальные убытки тех компаний, что сейчас наживаются на перевозках в объезд. Мифическая зверюга - просто разменная карта в их играх.
Что такое «разменная карта», я не очень поняла. Но объяснять мистеру долгоносику, что разменивают либо деньги, либо фигуры в шахматах, не стала. Смысл был ясен. По-прежнему неясна оставалась лишь наша задача. О чем я тут же тонко намекнула Фрумкину:
– И что вы нам предлагаете? Прочесать вдвоем пять тысяч квадратных миль леса, выловить популяцию бигфутов, если таковая обнаружится, и бодро отрапортовать мистеру Скруджерсу: «Зачистка проведена! Можно строить!»
– Действительно, - поддержал меня Кеннеди, - не слишком ясен предмет расследования.
– Вам не надо ловить бигфутов! Их нет! НЕ-ЕТ!!! Ваша задача - найти нескольких проходимцев, которые инсценируют их появление!
И мистер Фрумкин поведал нам следующую историю:
В десяти милях отсюда, уже в глубине Чиллатогского леса находится передвижной лагерь лесорубов и корчевщиков. Именно они начали прорубать по заранее оттрасированному маршруту просеку, которой в будущем надлежит превратиться в серую асфальтовую ленту, рассекающую лес. И именно там, возле лагеря, начались провокации. Стали обнаруживаться следы псевдо-бигфута. И не только следы - рабочие слышали громкие звуки, весьма неприятные и угрожающие. Более того, видели - издалека и в полутьме - нечто крупное, живое и непонятное. Темпы работ существенно снизились.