Без малейших усилий. Беседы о суфийских историях
Шрифт:
Возможно, вы замечали, что если кто-нибудь оказался в беде, вы всегда готовы поделиться с ним добрым советом, вы становитесь мудрым советчиком — каждый становится мудрым советчиком, я не встречал никого, кто не был бы способен поделиться хорошим советом с тем, кто оказался в беде. У каждого найдется хороший совет. Вы можете дать настолько мудрый совет, что сам Лао-цзы позавидует вам. До чего же вы проницательны! Но когда проблема встает перед вами, внезапно вы начинаете реагировать, как ребенок. Вы тут же теряете всю свою рассудительность, от вашего душевного равновесия не остается и следа.
Почему так происходит?
Третьему позволили остаться, но ему не дали никаких инструкций. И он вскоре потерял интерес. Ему показалось, что мастер не проявляет к нему никакого интереса. Но мастер проявил к нему интерес, иначе он уже давно избавился бы от него, как избавился прежде от двоих других. Он проявил к нему интерес, но ждал, чтобы этот человек немного набрался терпения, стал чуть-чуть усидчивее. Возможно, он уже принялся обучать его, но человек оказался слишком глупым. Он думал, что обучение может происходить только тогда, когда непосредственно обращено к нему.
Трудно понять методы мастеров. Но им лучше известно, как вас обучать. Иногда, когда они ничего не говорят вам, они сообщают: «Ждите». Подождите немного, вы еще не готовы, вы еще не дозрели. Но человек потерял интерес — и покинул круг учеников.
Возможно, у него был интерес, но не было жажды. Интерес может пройти, жажда — нет. Если ко мне вас привел интеллектуальный интерес, или даже духовный интерес, но если это всего лишь интерес, рано или поздно вы покинете меня, потому что невозможно долго сохранять интерес. Интересом можно пресытиться, он начинает тяготить.
Но если это жажда, голод, тогда, чем больше вы ждете, тем сильнее ваш голод. Чем дольше вам приходится ждать, тем сильнее вас мучает жажда. Поначалу это было всего лишь легкое чувство. Мастер ждет, пока жажда не охватит человека полностью, потому что только тогда будет возможна встреча, только тогда можно начать обучение. Когда жажда так велика, что ради ее утоления человек готов на все, когда за стакан воды он готов заплатить жизнью, когда жажда так нестерпима, что можно отдать жизнь, лишь бы избавиться от нее, только тогда становится возможным действенное обучение, непосредственное обучение — не раньше. Если этого нет, мастеру лучше смотреть на других и разговаривать с другими. Пока жажду можно терпеть, это всего лишь интерес.
Если вам приходится ждать, жажда возрастает. Наступает момент, когда жаждет все ваше существо, каждая его клеточка. Жаждет не только горло, но все тело горит жаждой. Только тогда прохладный ветерок из сердца мастера может достичь вас. И благодаря такой глубочайшей жажде, голоду можно узнать, чего стоит ваше доверие, доверяете ли вы на самом деле.
Вот что случилось с Баязидом и его мастером. Согласно традиции Баязид должен был ждать двенадцать лет. В течение этих двенадцати лет мастер не сказал ему ни слова. Однажды мастер сказал: «Иди в зал» — в зал, через который Баязид проходил каждый день, чтобы подойти к мастеру — «там, в зале, книга, принеси мне ее».
Баязид ответил: «Но я не видел там книги. По правде, я никогда не рассматривал этот зал,
Мастер ответил: «Не надо. Я просто хотел узнать, интересует ли тебя что-нибудь еще или нет». Вот что такое тотальный интерес — тысячи раз в течение двенадцати лет проходить через зал к мастеру и ничего не замечать вокруг. Его ничего не интересовало, весь его интерес был только к мастеру. Мастер сказал: «Не нужна никакая книга. Там нет никакой книги. Я просто хотел узнать, глазеешь ли ты по сторонам, или ты полностью сфокусирован, нацелен на меня как стрела».
Той ночью произошла передача. Мастер сказал: «Не уходи. Останься на ночь здесь». Баязид лег рядом с мастером — но не мог заснуть. Наступил момент потрясающей важности. Он не мог заснуть, не мог собрать мысли — наступил величайший момент его жизни, такой многообещающий, такой решающий. Его ум полностью застыл от невыносимой жажды, голода, и пламя сделало свой прыжок.
На следующее утро Баязид был уже совершенно другим человеком. Прежний человек умер, новый родился. Никаких учений он не получал. Он просто ждал двенадцать лет — это и было посланием, это и было методом, который мастер использовал в его случае. Если бы он ушел за день до этого, все двенадцать лет были бы потеряны им в один миг.
А он мог уйти, потому что человеку свойственно терять интерес: двенадцать лет — совсем немалый срок. Сколько еще придется ждать? Ум упрямо нашептывает: «Что ты тут делаешь? Уходи от этого человека, ведь ничего не происходит — а прошло уже двенадцать лет!» Но даже двенадцать жизней ничего не стоят, потому что, когда все происходит, вы понимаете, что ради этого можно было отдать и двенадцать тысяч жизней. Да и это недорогая цена, и это было бы малой платой.
Третий остался, но его так долго ничему не учили, что, потеряв интерес, он покинул круг учеников.
Когда все трое ушли, учитель обратился к ученикам с такими словами:
— Первый человек — иллюстрация принципа: не судите о главном по внешнему виду.
…Потому что внешний вид открывает только внешнюю сторону вещей, а не саму реальность. Первый судил по внешнему виду. Поведение всегда снаружи, сам человек спрятан в глубине. Поведение похоже на рябь, покрывающую поверхность океана, сам океан глубоко под поверхностью. Вам надо идти глубже. Глазами глубину не увидишь, для них открыта только внешняя сторона вещей.
У суфиев есть фундаментальное правило: не судить о главном по внешнему виду. Первый человек был иллюстрацией этого правила: он судил на основании увиденного и покинул мастера. Как можно разглядеть глубину глазами? Вы можете видеть, что я делаю, но как можете вы разглядеть меня с помощью глаз? Вы можете слышать ушами то, что я говорю, но как можете вы услышать меня с помощью ушей? Вы можете потрогать мое тело, но как вы можете потрогать меня? Все чувства поверхностны. Не судите ни о чем по внешнему виду, с помощью чувств, потому что у всего на свете есть внутренняя сторона. У всего, даже у камня, есть внутренняя сторона. Не судите по внешнему виду.