Без нее на ней женился
Шрифт:
— Ей нужен покой, — участливо пролепетала. — И если нам принесут зеленый чай, было бы просто замечательно. Он ей помогает.
— Хорошо. Я распоряжусь.
— Спасибо. — Изобразила на лице искреннюю улыбку. — Что-нибудь еще?
— Нет, — мужчина сделал шаг назад. — Пока нет.
— Тогда ждем ужин, — продолжая глупо улыбаться, выпалила и стала закрывать дверь.
И только когда она закрылась с характерным щелчком, смогла стереть с лица фальшь. Предположить не могла, что когда-нибудь придется так в открытую кому-нибудь врать.
Вернувшись
— Чего там? — пыхтя, вопросила она. Полотенце, что было накручено на голове и скрывало ее волосы, чуть было не свалилось, когда девушка переключила свое внимание на меня.
— Ужин будет через двадцать минут, — отчиталась. — И, кажется, этот рокер на тебя запал.
— Какой запал? — тонкие брови Наты поползли к переносице. Того и гляди, соединятся в одну.
— Константин, — не стала томить. — Так обеспокоился, когда я сказала, что у тебя проблемы с желудком…
— Ты… — Застегнув молнию на сапоге, Наташка выпрямилась и уперла руки в бока. — Что ты ему сказала?!
— Или с кишечником.
— Убью! — возмутилась жертва моего маленького обмана.
— Это первое, что пришло мне в голову, — стала оправдываться.
Тыкнув в мою сторону пальцем, словно хотела высказать все, что обо мне думает, девушка в итоге махнула рукой и вышла из ванной.
— Поторопись, — буркнула, закрывая дверь с той стороны.
Хорошо, что я не поведала ей о хроническом заболевании, которым она оказалась неожиданно больна. И если бы ей был безразличен этот нелюдь, она бы так не реагировала. А тут… видно было, что расстроилась. А с другой стороны, мы (если все удастся) скоро сбежим. И не факт, что Наташа еще увидится с этим наглым бородачом.
Топтаться и бездействовать не стала. Быстро разделась и полезла мыться. Терла себя разнообразными гелями. Намыливала волосы шампунями (лежало несколько тюбиков с разными ароматами). Были бы духи, пусть и резкие, и ими бы напшикалась. Главное — перебить запах. А как я буду пахнуть, все равно.
Вернулась в комнату, когда моя будущая напарница по побегу вовсю уплетала ужин. Я и не слышала, как кто-то входил.
— Оборотень пришел или… — снова опускаясь до шепота, начала говорить. И Ната опять перебила:
— Нет. — Махнула рукой, приглашая к ней присоединиться. Отужинать предлагалось за столом, на котором с краю стоял телевизор. Ничего, мы люди не привередливые. И так сойдет. — Девушка в униформе. Спросила о моем самочувствии… — Укоризненный взгляд в мою сторону. — Посоветовала выпить теплого чая с какими-то лечебными травками и ложиться спать.
Так как стул был один, я, взяв с подноса тарелку с пловом, облокотилась о край стола и приступила к трапезе. Мысль, что в еду могли подсыпать какое-нибудь снотворное или отраву, конечно, посетила мой мозг. Однако, желудок уже начинал немного побаливать, а к горлу подкатывала тошнота. Это и послужило причиной для риска. Впереди еще побег. И если я начну падать в голодные обмороки, нас точно поймают.
Ужинали быстро. Когда тарелки опустели, и чай был выпит, позвонили по телефону на первый этаж и вызвали горничную. Телефон, кстати, обнаружился в верхнем ящике стола. Зачем его туда положили, понятия не имею.
Девушка пришла довольно быстро и унесла поднос, перед уходом пожелав нам спокойной ночи. Натали мило ей улыбнулась и поблагодарила за ужин. Когда дверь закрылась, улыбка с ее лица исчезла, как у меня еще недавно, после разговора с Константином. И проворчав себе под нос что-то вроде «Какая к черту спокойная ночь, скоро утро», подруга вскочила со стула и подошла к окну.
— Ты высоты боишься? — Она обернулась и посмотрела на застывшую неподалеку от нее меня.
— Не так чтобы, а что? — Еще какую-то неделю назад я была готова сигануть с примерно такой же высоты, боясь угодить в лапы пьяного дружка отца. О каком страхе может идти речь?
— Тут у окна дерево растет, — вглядываясь в темноту за не очень-то чистым стеклом, продолжила пояснять Ната. — Если по-тихому спустимся по нему, обойдемся малой кровью.
— Хм, — я нервно передернула плечами. — Давно не лазила по деревьям.
— Надеюсь, руки помнят. — Подруга дотронулась ладонью до своей шеи и стала ее разминать. — Голова болит, чтоб ее.
— С чего это? — насторожилась, подходя еще ближе.
— Не знаю. Но это не причина бездействовать. Все решено. Гасим свет. Выжидаем еще примерно час и делаем ноги.
Так и поступили. Первым делом погрузили комнату во мрак, предварительно зашторив окна. Затем, не раздеваясь (ботинки тоже снимать не стали) легли в кровати и сделали вид, что спим. Как оказалось, поступили правильно. Минут через тридцать дверь в комнату отварилась (хотя мы запирали ее изнутри!). Кто сунул свой любопытный нос в наш номер, не видели. Я лежала к двери спиной. Наташа тихо посапывала, эмитируя сон. Полминуты и вот мы вновь лежим в кромешной темноте. До этого свет из коридора частично разрезал темень, касаясь широким лучом края моей кровати.
Еще примерно десять минут мы смотрели друг на друга и выжидали. Зрение более-менее привыкло без нормального освещения, и я могла определить, где стоит стол, задвинут ли стул, на каком расстоянии от окна находится «шикарное ложе» подруги.
— Пора, — тихо проговорила девушка, медленно вставая. — Вдруг они решили каждые полчаса сюда наведываться? Если и дальше продолжим лежать, я усну. Еще и голова эта…
— А если тебе станет плохо? — Состояние Наты беспокоило.
— Поздно идти на попятный, — отмахнулась та. — Пошли.