Без образа и подобия
Шрифт:
Звенислав увел нас из взятой крепости, как только Альберт немного пришел в себя. Особой необходимости в спешке не было – просто какой смысл оставаться? Малик умер, а присутствие посторонних действовало вампирам на нервы. Все-таки район боевых действий, армия ордена еще продолжала сопротивление. Поэтому мы вернулись в Питер и, не сговариваясь, отправились к Олегу. Тот слегка утих и перестал ворчать, может быть, потому, что перед уходом щедро облил тело колдуна кислотой, с наслаждением наблюдая, как оно разлагается в смердящую лужицу. Пусть хоть так утолит свою жажду мести. Забавно, но мы так и не сменили боевую форму, напугав внезапным появлением выставленного Никифором охранника. Прибежавший вожак внимательно осмотрел трех жутковатых монстров, сплюнул и приказал своим не беспокоить.
Следующий день провели в каком-то странном оцепенении, вяло лежали рядом, лишь изредка перебрасывались короткими фразами. Вспоминали, думали, что делать дальше. Сам не ожидал от себя такой хандры – слишком неожиданным вышел финал. Конец ничегонеделанию положил заявившийся Дир, «взбодривший» ученика крепким пинком. Альберт мокрой тряпкой врезался в недовольно затрещавшую от такого обращения сосну, вслед за ним зашевелились и мы с Олегом. Братство Щита не стало исключать Альберта из своих рядов: по просьбе Дира нашли лазейку в законах. Старый маг, похоже, обладает нешуточным влиянием.
После торопливого прощания, следом за скрывшейся в портале парой, засобирался и я. Почувствовал необходимость привести мысли в порядок. Определиться, наконец, что делать дальше. Остаться с кицуне на положении то ли друга, то ли наемника? Как бы хорошо лисы ко мне ни относились, все-таки я не связан с ними кровными узами, а значит, чужой. Так уж устроена эта раса: на первом месте для кицуне стоит клан. Всегда.
Предложение Асархаддона всерьез я не рассматривал. Князь Марселя жесток, могущественен, заботлив к своим детям и, как показала короткая сценка с упустившими Малика воинами, справедлив. Идеальный правитель, наилучший господин для всех, кто любит служить. А меня раздражают ограничения. Служить Асархаддону честь, но пусть он найдет себе другого вассала. К тому же, он слишком силен и слишком беспощаден: такое сочетание качеств пугает. Нет, если я и стану вассалом князя, то не скоро.
Звенислав считает, его отец не рассердился на меня за отказ, формулировка которого соответствовала древним представлениям о чести. Сам мастер Питера тоже будет рад видеть меня в числе своих подданных – он даже согласен официально назвать не принадлежащее к роду детей ночи существо своим учеником. Редкое событие: вампиры не любят допускать посторонних к внутреннему кругу знаний. Очень щедрое предложение. Звенислава я уважал – наши оценки добра и зла имеют много общего. Если через тысячу прожитых лет я стану таким же – буду только рад. Только почему-то хочется плюнуть на все и уехать, куда глаза глядят.
Мир нелюди и магов, мир укрытых рас опасен, его обитатели лишены прекрасных иллюзий, правящих миром людей. Милосердие, гуманность, всепрощение… Здесь все это есть. Равно как и жестокость, подлость, предательство. Тысячелетиями со снисходительным интересом наблюдающие за жалкими потугами смертных существа следуют множеству путей – загадочных, пугающих, манящих. А я же ничего не видел. Ни подземных городов дварфов, ни ритуальных боев драконов, травящей лося стаи оборотней, надменных и прекрасных сидов – ничего. Впрочем, я видел демона и бога, говорил с князем вампиров и общался с духами мертвых, этого тоже не следует забывать. Так что, уйти? Найти Татьяну, посмотреть, как она устроилась. Навестить Братство Щита: им всегда нужны хорошие бойцы. Попробовать сунуться к дагонам – мастер Адапа оставил нечто вроде адреса, поговорить с последними представителями мудрой расы. В любом деле важен первый шаг: нужно лишь решить, в какую сторону идти. А чего я хочу?
В данный момент – покоя.
Видимо, я хочу слишком многого.
– Не стой у двери. Входи.
Прошло еще несколько секунд, прежде чем раздался щелчок открывающегося замка. Чистый Родник не сразу переступила порог – почему-то замешкалась. Не напрягаясь, слух легко улавливал ее учащенное сердцебиение и дикую смесь запахов, выдававшую смущение, решительность, неуверенность и десятки других испытываемых чувств. Мне даже не пришлось оборачиваться.
– Что это за артефакт? – неловко завязала разговор девушка.
– Подарок Асархаддона.
Маленький шарик темного стекла, который я бездумно вертел в руках, раньше принадлежал Малику. С его помощью находили людей, подходящих для инициации в тварей. Чем ярче светится шар, тем больше носителей нужной комбинации крови, подходящей ауры, иных соответствующих параметров. Вблизи от искомого объекта шарик теплел, менял цвет на ярко-алый. Сейчас он даже не мерцал.
Во всем мире нет никого подходящего. Сколько там миллиардов людей?
– Крылатая Ночь уничтожена, – тихо сказали сзади. – Если кто и остался, их скоро добьют.
– Да. Вампиры не боятся войны. – Я отвернулся от окна. Кицуне сидела на коленях, проигнорировав низкий табурет.
– Звенислав не все рассказал тебе. Орден совершил ошибку. Старейшины хотели использовать вражду между княгиней Нгавой и князем Марселя, но не учли всех последствий. На мастера Москвы напал сын княгини. Если бы покушение закончилось удачно, разгоревшаяся распря ослабила бы Повелителя, а Крылатая Ночь объединила бы вокруг себя несколько малых орденов. Мятежники спутали все планы.
Нгава стала пешкой в чужих руках и потому утратила статус. Ее место в Совете отдали марсельцу, ее воины расплачиваются службой за ошибку прародительницы.
Я слегка пожал плечами. Судьбой проигравших магов и внутренней грязью вампиров пусть занимаются другие – те, кому она интересна.
– Разве ты не должна сейчас лежать в трансе?
– Из-за войны пришлось прерваться: слишком много переменных. – Видящая слегка улыбнулась. – Я выяснила главное – остальное подождет. Ты сердишься?
– Сержусь? За что?
– Клан не нашел твоего врага, не сдержал клятвы.
Вот уж о чем совсем не задумывался.
– В каком-то смысле вы меня к нему привели. Косвенным путем.
– Я рада. Тогда… С моей стороны не будет дерзостью задать вопрос: что ты собираешься делать дальше?
Хороший вопрос, – знать бы ответ. Чистый Родник неправильно истолковала мое молчание и съежилась еще больше, безуспешно пытаясь держать спину выпрямленной. Пальцы непроизвольно смяли натянутое на колени платье, голова девушки поникла.