Без права на развод
Шрифт:
Она выгибается в моих руках, стонет и царапает мне плечи, а я зверею от ее реакции, оттого что отдаётся мне, оттого что по-прежнему моя.
— Как же я скучал, котёнок, — шепчу в ее кожу и, прокладывая дорожку из поцелуев все ниже, опускаюсь на колени и закидываю стройные ножки себе на плечи. Целую гладкий лобок, веду языком ниже, раскрываю складочки и всасываю клитор, одновременно толкаясь сразу двумя пальцами внутрь тесного и мокрого лона. Меня разрывает от перевозбуждения, но я хочу выпить ее наслаждение. Играю языком с пульсирующим клитором, толкаясь пальцами глубже, и хрипло стону оттого, как она сжимает мои пальцы, награждая спазмами наслаждения. Безжалостно
Она так сильно извивается, что я стискиваю ее бедра, пытаясь удержать на месте. Мне так нравится мучить мою девочку, то нежно лаская кончиком языка клитор, то сильно его всасывая и одновременно поглаживая пальцами стенки лона. Ее стоны становятся громкими и рваными, словно Лера задыхается, ее ножки дрожат, а тело выгибается.
— Пожалуйста, пожалуйста-а-а-а, — выстанывает она.
— Блядь! — не выдерживаю я. Отрываюсь от ее лона и быстро поднимаюсь на ноги. Усмехаюсь, когда вижу, что Лера почти плачет. — Что «пожалуйста»? — спрашиваю я, а сам быстро расстегиваю ремень, ширинку и спускаю штаны вместе с боксерами. — Что «пожалуйста», Лера?! — упираясь в мокрые складочки, потираюсь об них налитым членом.
— Артур, пожалуйста, — повторяет она, запрокидывая голову, ударяясь о запотевшее стекло.
— Чего ты хочешь? — вкрадчиво спрашиваю я, а у самого в глазах темнеет от нашего безумия. Провожу мокрыми от влаги пальцами по ее губам и проталкиваю их в ротик. Толкаюсь во влагалище пульсирующей головкой, глядя, как она всасывает мои пальцы. — Отвечай! — рычу как зверь, потому что это невыносимо.
— Я хочу… — задыхается, — Хочу…
— Чего ты хочешь? — проталкиваюсь в нее еще немного и замираю.
— Я хочу кончить! — уже со злостью выкрикивает Лера и расцарапывает мне плечи.
— Какая горячая девочка, — усмехаюсь я. Хватаю ее за шею, притягиваю к себе и впиваюсь в губы, одновременно резко входя в нее до самого упора. Кусаю ее губы, поглощая стон, поскольку в этот момент моя девочка кончает, туго сжимая меня изнутри. На мгновение зажмуриваю глаза и замираю, удерживая Леру на месте, а потом сам срываюсь, обхватываю женские бедра, притягиваю к себе и начинаю двигаться, набирая бешеный темп, преодолевая сопротивление ее сокращающихся мышц от еще не отпустившего оргазма. Хочу еще один оргазм Леры, хочу видеть, как ей хорошо со мной, и насколько она моя. Но я уже перешагнул точку невозврата и от дикого голода по моей жене кончаю глубоко внутри с хриплым стоном. В глазах темно, голова кружится, тело содрогается, а мне мало ее. Я хочу еще!
Утыкаюсь в шею Леры и дышу моим личным наркотиком — медовым запахом. Кажется, я отключаюсь, ощущая только, как она гладит меня по спине. И так хорошо и спокойно становится, как никогда раньше.
— Скажи, что ты меня еще любишь? — прошу я. Так и не выходя из моей девочки, заглядываю в ее изумрудные глаза, подернутые дымкой наслаждения. Она молчит, но глаз не отводит. Убираю влажные волосы, прилипшие к ее щекам, целую припухшие губы, но уже нежно, лениво.
— А ты? — тихо спрашивает она.
— А я тону в тебе, котенок. Я просто не знал, что такое любить по-настоящему, вот и наделал ошибок, — прислоняюсь лбом к ее лбу и закрываю глаза.
— Я люблю тебя, Артур, иначе меня бы здесь не было. Но мне мало моей любви, я хочу ответной, настоящей, где меня не предают.
— Лера, я понимаю, что слова ничего не значат, дай мне время, чтобы… — она не дает мне договорить, прикладывая пальчик к моим губам.
— Тихо, я все вижу по твоим глазам. — Перехватываю ее руку, и прикладываю ладонь к своей щеке. Мне не хватало ее тепла. — Просто больше не предавай, иначе во мне все умрет, следующего раза я не выдержу.
— Я буду хранить тебя, моя маленькая женщина, моя жена, моя любовница и мои сердце и душа!
Она кивает и тепло улыбается, верит мне. И я счастлив как идиот.
— Я прощаю тебя, но, к сожалению, никогда не забуду о случившемся, поэтому готовься — в дурном настроении тебе припомнится все, — смеётся Лера, игриво отталкивает меня, спрыгивает с подоконника и абсолютно голая заходит в комнату. Оборачивается и манит пальчиком. — Пойдем, я буду тебя кормить.
— Ну пошли, — смеюсь я. Покорми мою похоть, маленькая развратница
ЭПИЛОГ
Пока Артур играет с Даной, запираюсь в ванной и дрожащими руками распаковываю сразу три разных теста на беременность. Мне страшно до дрожи. Не знаю, почему так страшно. Я не девочка, у меня уже есть ребенок и любимый муж, который, наверное, будет рад. Но одно дело — запланированная беременность, а другое — вот так неожиданно, по глупости. Боже, что я за дура-то такая?! Как девочка опять забеременела, потому что забыла принять таблетки! Складываю тесты на раковину, сажусь на край ванны и жду, кусая губы. На самом деле тесты не нужны. Я чувствую, что беременна. Тошнота и слабость по утрам, перепады настроения и задержка менструации — верный признак, но все-таки нужно убедиться.
Мы купили новый дом, поближе к городу, не такой огромный как усадьба, но тёплый и уютный. Артур опять доверил мне дизайн. И я опять все оформила чисто по-женски, кроме кабинета Артура и комнаты для отдыха с бильярдом и баром — это муж мне не доверил. Мы ездили отдыхать в Европу с нашей доченькой, и это стало самым ярким событием за последний год.
Мой сумасшедший муж купил целую оранжерею для моего маленького бизнеса. Все хорошо, Артур действительно изменился по отношению ко мне. Он стал более внимательным и заботливым, а главное — более страстным и темпераментным. Я называю его маньяком, когда он открывает для меня что-то новое в сексе, пошлое и развратное. И сама вместе с ним превратилась в развратную самку. Он заставляет меня кричать, выгибаться под ним и бесконечно сладко умирать от оргазмов. Раньше я даже и не подозревала, что секс может быть таким многогранным, таким фееричным и острым, на грани, но таким сладким.
Люди не меняются, и Артур не кардинально изменился. Он все такой же импульсивный и ревнивый. Как и любая пара, мы скандалим и спорим, иногда я с ним не разговариваю, но он быстро ломает любое мое сопротивление. Ломает любовью и лаской, и я не могу устоять перед своим мужем. Я бессильна перед его любовью. Он и дочь — моя жизнь. И это страшно — так любить. Когда не можешь дышать без мужчины, когда смотришь на мужа и думаешь: если с ним что-то случится, то и меня не станет.
Я простила Артура. Простила, потому что невозможно жить с этим грузом и копить в себе боль, злобу и обиду — это все разрушает. Но, естественно, я ничего не забыла и никогда не забуду, где-то глубоко внутри скрывается боль. Людям свойственно ошибаться, люди учатся на ошибках. И, наверное, если бы Артур не совершил эту ошибку, он не осознал бы своих чувств и ценности семьи. Теперь я тоже дико его ревную, к каждому женскому взгляду и к каждой его ответной улыбке на них, но я переживаю это все внутри, поскольку мой муж не дает повода. Он не смотрит на противоположный пол как на женщин, его глаза горят только рядом со мной. И я хочу отчаянно верить, что так будет всегда.