Без страха и сомнений

Камерон Стелла

Лэнгли потянулся и достал карманные часы:

– Да, и в самом деле пора. Леди Лэнгли всегда тревожится, когда я задерживаюсь.

Уж не та ли это леди Лэнгли, которая сейчас должна быть в Нортамберленде и присутствовать при родах собственной дочери? Лэнгли тоже пора убираться. Он, как и полковник, заметил призрак и испугался, что, несмотря на безупречную наследственность, его сочтут сумасшедшим.

Проклятие, а ведь из нее получилось очаровательное привидение. Как давно он видел ее в последний раз? Три года назад.

За все это время он ни разу не ответил на ее письма, ни разу не попытался встретиться с ней, как ни хотелось ему этого.

– Я пойду с вами, – промолвил сэр Артур, откинувшись в кресле. – Томас, прикажи заложить карету.

Дворецкий выскочил из комнаты в гулкий, выложенный камнем вестибюль.

Вот и еще один опасается за свой рассудок.

Сейбер поднялся вместе с остальными.

Она застыла. Он понял, что она хочет, чтобы он остался, – когда все разойдутся, ему придется наконец встретиться с ней лицом к лицу.

– Ты тоже пойдешь с нами, Эйвеналл? – осведомился полковник. – Для тебя это время позднее?

– Меня ждет дама, – заявил он достаточно громко, чтобы его услышал еще кое-кто.

Сэр Артур усмехнулся и похлопал Сейбера по спине:

– Блистательная графиня Перруш? Наслышаны мы о ней, как же. С ней не соскучишься, правда? Много требует, но много и дает. Судя по тому, что о ней говорят, просто удивительно, что ты вообще сумел от нее оторваться.

Сейбер обнял Лэнгли за плечи и направился к двери.

– Должен же мужчина когда-то отдыхать, – промолвил он в ответ.

Это заявление вызвало одобрительный смех. Джентльмены поплелись из комнаты.

Сейбер был почти уверен, что Бест, Лэнгли и Фоулс еле сдерживают себя, чтобы не броситься со всех ног прочь от призрака, – ведь каждый из них думал, что привидение явилось только ему.

Откуда она узнала про легенду о призраке Сибли?

Как ей удалось проникнуть в клуб джентльменов?

Как? Ха! На это у нее есть живой и изобретательный ум.

И Сейбер сделал то, что должен был сделать: не оборачиваясь, он прошел мимо единственной женщины на свете, которую смог бы полюбить, – он не имел права допустить, чтобы она связала свою жизнь с таким человеком, как он.

Эйвеналл Сейбер прошел мимо самого очаровательного, самого нежного в мире создания – Эллы Россмара.

– Элла Россмара! – Леди Джастина, виконтесса Хансиньор, одетая в бледно-персиковый атласный пеньюар, поднялась с кресла, стоявшего у окна в спальне Эллы. – Наконец-то ты явилась. Прикрой дверь и потрудись объясниться. Сейчас же, слышишь меня? Что ты делала? Где ты была? Если твой отец проснется и увидит, что меня нет, тебя ожидает не только мое неодобрение.

Выскочила в ночной… ночной… О Боже правый, да ты совсем потеряла голову. Отвечай, что…

– О, прошу тебя, мама! – перебила Элла. – Как я могу что-то объяснить, когда ты и слова мне не даешь сказать? – Она

закрыла дверь и прислонилась к ней спиной.

Грозя пальцем, мать направилась к ней, прихрамывая сильнее, чем обычно.

– Не смей разговаривать со мной таким тоном, юная леди. Ты меня до смерти перепугала. Что это на тебе надето?

– Костюм привидения. – «Ну, кто тебя за язык тянул, дурочка!»

Леди Джастина беззвучно ловила ртом воздух. Янтарные глаза ее сделались совсем круглыми.

И тут вдруг Элла выпалила:

– А кто такая графиня Перруш?

– Элла!

– Ну что, мама?

– Я сейчас разбужу твоего отца!

– Тогда я разревусь.

– Не выдумывай, ты никогда не плачешь. Так где ты была?

Элла прижала ладони к горящим щекам и мысленно призвала себя к спокойствию и благоразумию.

– В клубе Сибли на улице Сент-Джеймс.

Почтенная леди беззвучно ахнула, попятилась к розовому креслу с дамасским узором и тяжело опустилась на сиденье.

– Мне надо было…

Леди Джастина жестом приказала ей умолкнуть.

– Это клуб джентльменов, Элла.

– Ну да, и что?

– И ты была внутри?

– Да.

– Ты… Но как ты проникла туда?

– Поттс…

– Поттс! – Мать устало прикрыла глаза. – Ну конечно. И как я могу порицать беднягу за это? Ты ведь просто вьешь из него веревки.

– По-моему, ты тоже вьешь из него веревки, мама. – Поттс служил кучером в семье матери уже много лет – сколько именно, он и сам толком не помнил. Выйдя замуж, леди Джастина уговорила его перейти на службу к Россмара. – Папа рассказывал мне о рискованных поездках, которые ты совершила в компании Поттса. – Поттс всегда старался отговорить хозяев от сомнительных прогулок, но в конце концов делал так, как ему приказывали, – и умел держать язык за зубами.

– Это к делу не относится. Зачем тебе понадобилось ездить в клуб?

– Я хотела, чтобы Сейбер меня увидел.

После этих слов воцарилось молчание. Леди Джастина еще глубже погрузилась в кресло. Сейбер был ее нежно любимым кузеном. Она отвела взгляд, нервно теребя ленточки пеньюара.

– Сейбер – завсегдатай клуба Сибли. Он частенько туда наведывается. Я узнала про легенду о призраке, которого может видеть только тот, кто не в своем уме, и, одевшись привидением, разыграла этот спектакль.

– О Элла, как ты могла!

– Тебе прекрасно известно как! Я люблю его, и он меня любит, и однако же он совсем не хочет меня видеть.

– Он ни с кем из нас не видится вот уже много лет… во всяком случае, очень давно.

– Я люблю его, – упрямо повторила Элла.

– Тебе это только кажется. Ты еще совсем ребенок. Элла сердито швырнула серую вуаль на кровать.

– Мне уже двадцать лет. И не забывай, что я оказалась в Лондоне только потому, что вы с папой меня уговорили. Вам не терпится избавиться от меня.