Без Вечного Синего Неба. Очерки нашей истории
Шрифт:
После Октябрьской революции вышло постановление, подписанное В. И. Лениным, об организации гидрографической экспедиции в моря Северного Ледовитого океана, с этого времени началось планомерное изучение трассы Северного морского пути, открывающей водный путь в устья сибирских рек.
В 1919 году Сибирский геологический комитет организовал экспедицию в низовья Енисея для поисков месторождений каменного угля, возглавил экспедицию молодой геолог Николай Николаевич Урванцев. Успех его экспедиции был потрясающий: кроме угольных, геологи отыскали медно-никелевые
По мнению историков, о норильской руде известно было еще в глубокой древности. Но одно дело знать, где она, и совсем другое – какая она, сколько ее. Экспедиция Урванцева детально разведала чудо-месторождение, вот почему Урванцева величали отцом города, его патриархом. Это он сказал, что добра, припрятанного в тех местах, хватит на многие века.
Если посмотреть на карту Сибири и где-то в среднем течении Енисея, севернее места, где Ангара заканчивает свой бег, сделать метку, а севернее Норильска – другую, то получишь размеры той кладовой, которой богат Норильск. Именно ради добычи этих сокровищ и построили советские люди город.
Погода на Севере меняется быстро. Вот и мы, вылетая из Москвы, полагали, что скоро будем в Норильске… Самолет делает вынужденную посадку на одном из аэродромов, не дотянув до Норильска полутора часов. Будем ждать погоды. В такие часы вынужденного безделья начинаешь задумываться о трудностях, с которыми живут северяне. Конечно, жизнь так устроена, что лучшее в ней добывается трудом.
Чем труднее путь, тем радостнее победа. А путь к норильским сокровищам нелегкий даже сейчас. Например, что такое суровый климат?
Когда мороз за пятьдесят? Когда зимой месяцами не бывает солнца?.. Можно долго перечислять «северные неудобства», но все это будет неполно, если не сказать: когда ветрено, когда очень ветрено, когда ураган страшной силы дует день, другой, неделю, а на улице жестокий мороз. У географов есть такой термин «балл суровости климата». Этот «балл» позволяет сравнивать погоду разных районов планеты. По специальной формуле, зная температуру воздуха и силу ветра, можно определить суровость климата любой территории. По этому показателю Норильск уступит, пожалуй, только Антарктиде да еще нескольким холодным точкам планеты.
Почему Норильску так не повезло?
У берегов Кубы начинается теплое течение Гольфстрим, оно заходит далеко на север, в моря Ледовитого океана, туда, где властвует тепло, нет льда, там много рыбы, морского зверя – словом, бурная жизнь круглый год. Теплые потоки проникают и в Баренцево море, делая северный порт Мурманск незамерзающим. Но проникнуть дальше островов Новой Земли Гольфстрим не может, слишком много он отдал тепла на долгом пути. За Карскими Воротами Арктика как бы растекается по континенту, захватывая просторы Западной Сибири, Красноярского края, Якутии.
У берегов Новой Земли сталкиваются теплая, влажная весна Баренцева моря и очень холодная, сухая зима Карского моря. Такого соседства природа не терпит: происходит быстрое смешивание теплых и холодных масс воздуха. Там и рождаются свирепые ураганы, там начинаются они.
Влажность теплого воздуха превращается в снег, который обильно покрывает землю Таймыра. Ураганный ветер, поднимая тонны снежинок, сам делается злым и колючим. Снежинки летят быстрее курьерского поезда. Пурга метет неделями.
А летом тяжелые черные тучи стелятся по самой земле… Это и есть Север!
…Ждать милостей погоды нам пришлось недолго. На следующий день я был в Норильске. Так, к пяти часам полета прибавились еще двадцать – на ожидание. Когда подлетали, я беспокойно поглядывал вниз: где же знаменитый город? Среди ровной тундры виднелись коричневые заплатки – островки леса. Сотни две озер и луж блестело на солнце. Железная дорога, уходящая вдаль. Здание аэровокзала, аэродромные постройки.
Города не было.
Задавать попутчикам вопросы мне показалось бестактным. Оказывается, в город нужно ехать на электричке! Железная дорога за Полярным кругом. Ни в одной другой стране мира такого не встретишь. Я представил себе, как выглядел первый паровозик, который в 1937 году, окутанный клубами пара, коптил здесь небо. Узкоколейка соединила Дудинку, порт на Енисее, с Норильском и как бы привела сюда бараки, рудники, шахты, лагеря, без нее ничего этого не было бы.
Дорогу строили зимой. В лютую арктическую стужу.
Шпалы и рельсы клали прямо на ледяное полотно.
Конечно, дорога получилась непрочной. Паровоз-«кукушка» сходил с рельсов, много вагонов везти не мог, о скорости движения и не говорили. Однажды поезд из Дудинки в Норильск – 128 километров – шел двадцать суток. Вот что такое километры в тундре.
В первую трудную зиму перевезли две с половиной тысячи тонн грузов. Очень много! Ведь раньше грузы к Норильску подвозили на оленях. Пытались возить на лошадях, но быстро отказались: не приспособлена лошадь к тундре. Николай Николаевич Урванцев вспоминал, когда привезли лошадей в Дудинку, посмотреть на них сбежалось все население поселка. А скоро по стойбищам Таймыра поползли слухи о безрогих оленях с длинными хвостами.
К лету первая железная дорога Норильска расползлась и утонула в болоте.
На следующий год положили насыпное полотно, и тогда вечная мерзлота стала давать уроки хозяйствования. Летом земля под дорогой согревалась и проседала. А зимой наоборот, на ровном месте начинал вырастать холм – полотно пучилось и разрывалось на куски. Бывали случаи, когда сильная пурга заносила паровозик и вагон по самые крыши… Много надо терпения, выдумки и настойчивости, чтобы научиться жить на Севере.
Инженер М. Г. Потапов нашел способ борьбы со снежными заносами. Если наклонить к ветру щиты и поднять их над землей, потоки воздуха будут завихряться. Искусственный вихрь, словно метла, станет сметать отложенный на железнодорожном полотне снег. Идея оказалась удачной. Часами простаивал Потапов около своих опытных сооружений, выбирая удобный угол наклона щита. И скоро стихия, казавшаяся непреодолимой, была побеждена, а Потапова прозвали Дядя Снегодув.