Без Вечного Синего Неба. Очерки нашей истории
Шрифт:
Интересуются, выходит, наши современники крепостью…
Остальные свои встречи в Дагестане я стараюсь забыть: тяжелый сон. Несчастная страна. Обездоленная. Там трудно с хлебом, с бензином и со всем другим. Там бессилие и безнадежность, а это – страшно. Ибо, сказано в Коране, самое большое несчастье – безнадежность.
Не знаю, забуду ли когда-нибудь встречи с потерянными аксакалами, очень хочу забыть их пустые глаза. Невероятно, но факт: никто из них не смог вспомнить ни одну лезгинскую пословицу, ни одну традицию или праздник. Не помнят ни отцов, ни дедов… Как говорит в таких случаях горская пословица: «Шакал доволен только своим запахом».
С
Пустые мои хлопоты! И я вдруг с ужасом понял, что это поколение всю свою жизнь крушило, чтоб «до основанья, а затем…». У него своя история, свой отсчет времени. И ничего, кроме этой истории, они не хотят знать. Их устраивают легенды о прежней отсталости и дикости лезги, эти легенды они же придумали. Будто не было гениального Фагира – поэта XVI века; будто не было Салаха, Лезги Кадыра, Мирзы ал-Ахты и других мыслителей XVII века. Забыты Раджаб Амирханов, Мулла Нури, Мирзали Али…
Сколько великих умов Лезгистана вычеркнуто из истории!.. Великанов низвергли, а на постамент подняли карликов.
Руку пожму лишь Сулейману Ханмагомедову, аксакалу из Гилияра, его не приглашают в президиум на торжественных собраниях, но он рассказал о празднике яран сувар. Даже глаза заблестели у аксакала. Тогда, в его детстве, всю ночь горели факелы и костры на крышах домов, люди до утра веселились, ходили в гости, а мальчишки опускали в дымоходы сумки на веревках, куда положено было класть подарки: орехи, яблоки, всякую мелочь. Все-таки Новый год, он на Кавказе начинался весной, в конце марта.
В новогоднюю ночь за ужином в семье пускали по кругу «большую денежку». На счастье! А утром красили вареные яйца и катали их по траве… После праздника начинались полевые работы и кочевка в горы. И они тоже были как праздник!
Много радостных дней детства вспоминал уважаемый Сулейман-ага. И на каждом празднике – музыка, скачки, танцы. А долгими зимними вечерами собирались по очереди друг у друга, рассказывали сказки, спорили о жизни, женщины сучили шерсть… «Водка, пьянки – такого не знали». Куда все ушло?
Теперь в селениях, на равнине, по 300–400 домов, люди не знакомы друг с другом. Ведь многих насильно привезли с гор, порой специально рядом селили враждующие роды… Старики умирали и от смены климата, особенно болели дети… Таковы последствия «великих переселений» – чабану управлять легче, когда все на виду.
…Часто буду я вспоминать Тагирджал, там в полночь случилось землетрясение. Но тряслась не земля! То ушедшие лезги ворочались в могилах. Неспокойно ныне им, нашим предкам… Жеребца, у которого связаны ноги, спросили:
– Сколько лет тебе жить?
– Спросите у хозяина, – ответил конь.
Баку – Гусары – Москва, 1991–2009 гг.
Пропавшие границы и страны
С каждой новой поездкой откровеннее и откровеннее представала картина Кавказа, который напоминал
Эту страну тоже стерли с географической карты, вытравили из памяти людей. В итоге забыто величайшее государство, которое по уровню власти в культурной жизни Европы считалось никак не ниже нынешнего Ватикана.
С IV века в Кавказской Албании, главном духовном центре христиан, решались важнейшие вопросы становления религии. До 1836 года служила Албанская Апостольская Автокефальная церковь – куратор поколений европейских епископов и митрополитов. Здесь получали знания и сан. Самая значимая Церковь раннего Средневековья, колыбель христианства, и вдруг бесследно исчезла?.. Фантастика какая-то.
Меня как географа поразило, что нет описания границ Кавказской Албании. Какую территорию занимала страна? Какой народ заселял ее? Чем он жил? Все неизвестно.
А это важные вопросы, в них ключ к пониманию причин современных трагедий, вроде бы не связанных между собой, но связанных с Кавказом, с историей Европы… Как, скажем, судить о Чеченской войне, о грузино-абхазском противостоянии или об армяно-азербайджанском конфликте, не зная событий, предшествовавших им?
У каждого из нас есть шея, она дана человеку, чтобы оглядывался. Ну, хоть иногда… Я вспомнил эту восточную пословицу, желая «покопаться» в истории – оглянулся себе на беду. Кажется, увлекся и не заметил, как очертил контур границ Кавказской Албании, а с ним круг проблемы. Не следовало делать это, потому что теперь знаю: деление Кавказа на Северный Кавказ и Закавказье придумали политики. Войны – дело их рук. Придумывали, чтобы разодрать древнее государство, лишить истории и затем напустить туман на причину нынешних трагедий.
Налицо тончайшая попытка замести следы колониализма. Увы, этот вывод – не преувеличение.
Ныне, как известно, Кавказскую Албанию связывают с Северным Азербайджаном, что, мягко говоря, не корректно. Ее первой столицей был Дербент, но граница шла за Дербентом, на севере, как далеко? Ответа нет. А должна остаться естественная межа, потому что дальше лежал Дешт-и-Кипчак (его Хазарский каганат).
К географическим границам во все времена люди подходили ответственно, они проводили их по естественным рубежам: по фарватеру реки, по горному хребту. В противном случае на границе размещали курганы или приграничные камни.
Словом, мне требовалось найти в Дагестане то, чего давно уже нет… Но есть!
Дагестан – родина моих предков, страна гор, которая осталась без истории. Там народная память хранит то, что политики по недомыслию считают утерянным. А ничто не пропало, все по-прежнему на виду. Живо. Не беда, что находки выглядят этнографической загадкой, все зависит, как взглянуть на них – с каким знанием дела.
Среди кумыков бытует деление на «засулакских», то есть чужих. Для северных кумыков южные кумыки – засулакские, для южных – северные. Вроде бы бессмыслица? Но я подумал, не река ли Сулак была границей Кавказской Албании на севере? Похоже, очень похоже. Кумыки как народ появились в XIX веке, когда Россия колонизировала Кавказскую Албанию, до той ее победы южных кумыков звали кипчаками (барсилами), а северных – кавказскими татарами, или куманами. Те и те говорили на одном языке, их-то и объединили в один народ. Всех скопом. Не думая.