Без выстрела
Шрифт:
— Ну вот, полкилометра осталось. Как будем действовать? — задал вопрос Фёдор Фёдорович. Он приостановился, поджидая спутников.
Слушая Люду, Семён невольно выключился из настоящего. Слова Рукосуева заставили возвратиться к действительности.
Тропинка огибала поваленную ветром сосну и устремлялась вниз по склону, заросшему густым лиственным подлеском.
— Там? — показал Семен на зелёную чащобу.
— Внизу. Дом у самой воды стоит. Кругом вырублено. Не так, чтоб
— Это хуже. Если нас встретят выстрелами…
Фёдор Фёдорович зачем-то одернул куртку, застегнул на все пуговицы. Помедлив, сказал:
— Идти следует мне одному. Скурихин подумает, что в гости.
— Нет! — заступил ему дорогу Семён. — Нельзя одному. Их двое. Я попытаюсь подползти — наверное, у дома есть глухая стена без окон? Так вот, подползу с той стороны, а потом вы подойдёте. В случае чего, — я под боком…
— Опасно, — замотал головой Рукосуев. — Вдруг этот тип выйдет, пока вы ползёте. Очень удобная мишень.
— Ерунда. У вас будет наготове оружие. Стреляйте первым, если он вытащит пистолет.
— Пойду я. Одна.
Люда сказала это негромко, но твёрдо.
Семён обеспокоенно взглянул на Фёдора Фёдоровича. Тот снова покачал головой:
— Смешно. Что вы сделаете?
— Я не позволю ему стрелять!
— Боюсь, что это окажется нелегко, милая девушка. Лучше всего так, — снова повернулся Рукосуев к Семёну. — Я пойду открыто, отвлекая на себя внимание. Вы тем временем поползёте. Если не доверяете мне одному.
— Дело не в доверии… — запротестовал студент.
— Ладно, пора идти! — оборвал Фёдор Фёдорович.
Дом стоял на лужайке под тремя густыми плакучими берёзами. Он смотрелся в реку, прятавшуюся за высоким берегом. Но вся она спрятаться не могла. Узкая, сверкающая металлом полоса подрезала оголенные корни сосен на противоположном берегу. Огород возле дома окружал частокол, увешенный полосатыми половиками. Слева вплотную примыкали хозяйственные постройки. Правее, в центре луговины, стоял огороженный жердями большой стог сена. От дома к стогу вела хорошо видимая в отаве тропинка. Далеко за стогом прыгали по лугу две стреноженные лошади.
— Зайдите слева, — посоветовал студенту Фёдор Фёдорович. — Переползёте через луг и — по-за оградой — к двери. Повезло, что половики висят. А я, — он огляделся, что-то выискивая, — удилище срежу. Чтобы без подозрений. Ну, действуйте!
Кивнув, Семён нырнул в кусты. Обогнув луговину, выбрал направление и, отталкиваясь локтями, пополз. Отава казалась чертовски низкой, ружье затрудняло движения. И — каждую секунду к земле могла пригвоздить пуля, направленная из окна.
Одолев половину пути, он увидел краем глаза Рукосуева. Тот медленно приближался к дому, обстругивая длинный берёзовый хлыст.
До входа оба добрались почти одновременно. Гостинцев прижался к завалине, а Фёдор Фёдорович, отшвырнув удилище, решительно толкнул дверь. Семён замер. Сердце стучало так громко, что он боялся выдать себя стуком.
Дверь скрипнула тихонько. На пороге стоял Рукосуев, тревожно заглядывая в огород.
— Никого нет!
Сжимая ружье, Семён шагнул в сени.
— Совсем никого? Вот так номер!..
Фёдор Фёдорович сообщил шёпотом:
— Самовар горячий ещё, со стола не убрано. Двое за столом сидели — две чашки стоят. Думаю, что Серега с Варей. Где же тогда приезжий?
— Странно.
Ничего больше студент не успел сказать. От реки донеслись оживлённые голоса, мужской и женский.
— Идут.
Семен метнулся к окошку, приник к закоптелому стеклу.
— Того — нет.
— Скурихин с женой, — по голосу узнал Фёдор Фёдорович. — Ну что ж! Может, и лучше так…
Прямоугольник открытой двери заслонили двое. Лиц их не было видно на фоне яркого солнечного света.
— Фёдор Фёдорович! Бог соболий! — загремел обрадованный басок.
Словно для удара, взлетела выше головы широкая ладонь и опустилась медленно.
— Здравствуй… Сергей Михайлович, — ответил на рукопожатие Рукосуев. — Здравствуйте, Варя. Моя кланяться вам велела.
— Да ты с гостем, коза тебя забодай? — удивился хозяин, разглядывая студента. — Чего ж в тёмных сенцах человека держишь? Вы не обижайтесь, он у нас заполошный. Здравствуйте. Скурихин.
— Гостинцев, — вынужден был пожать протянутую руку Семён.
Женщина, поклонись молча, прошла в дом — стеснялась незнакомого человека.
— Хариусов половить надумали, — с плохо разыгранной беспечностью говорил тем временем Рукосуев. — Сам знаешь, чем выше по реке, — тем крупней рыба. Ты, однако, уезжал вроде?
— Только вечор приехал.
— Далеко побывал?
— Да нет. В Маккавеево. Человека велено было встретить.
— Кто же… велел?
— Как кто? Начальство.
— Т-так… Знакомый человек?
— Вчера утром и познакомились. Да ты в комнату проходи, чего встал? За столом лясы точить надо!
— Погоди… Значит, не знаешь ты, кто этот человек?
Точно прося извинения за несвоевременную болтовню, Скурихин жалобно взглянул на Семёна:
— Знаю, конечно. Новый техник-гидролог из области.
— Гидролог? — значительно поднял брови Семён.
— Ну да! С работой знакомится…