Без жалости
Шрифт:
— Но меня это больше не беспокоит, Джон. Я понимаю тебя.
— Спасибо, — послышался в трубке его шепот. — С тобой все в порядке?
— Да.
— Я вернусь, как только смогу. Не знаю, как нам с ней поступить…
— Я позабочусь о ней — мы позаботимся. Что-нибудь придумаем.
— Хорошо, Сэнди… Сэнди?
— Что, Джон?
— Спасибо. — Послышался щелчок, и связь прервалась. Рада помочь тебе, подумала она, опуская трубку. Какой странный человек. Убивает людей, делает это с полным отсутствием жалости — ей еще никогда не приходилось видеть такого, да и вряд ли
Доктор Сидней Фарбер выглядел именно так, как предполагал Эммет Райан, — лет сорока, невысокий, с бородкой, семитскими чертами лица, с трубкой в зубах. Когда детектив вошел в кабинет, доктор не встал ему навстречу, всего лишь сделал приглашающий жест в сторону кресла. Райан направил ему с посыльным выдержки из ведущегося расследования еще перед обедом, и ему было ясно, что психиатр уже ознакомился с ними. Страницы материалов расследования лежали перед Фарбером на столе, разделенные на две стопки.
— Я знаком с вашим коллегой Томом Дугласом, — заметил Фарбер, попыхивая трубкой.
— Да, сэр. Он сказал, что ваша помощь в деле Гудинга была неоценима.
— Очень больной человек, этот мистер Гудинг. Надеюсь, его лечат должным образом.
— Насколько болен вот этот? — спросил лейтенант Райан. Фарбер поднял голову и посмотрел на детектива.
— Он совершенно здоров, как мы с вами — пожалуй, с физической точки зрения даже здоровее. Но не это самое главное. Вы только что сказали: «Вот этот». Следовательно, по вашему мнению, убийцей во всех случаях является один и тот же человек. Объясните мне, почему вы так считаете. — Психиатр откинулся на спинку кресла.
— Сначала я придерживался иной точки зрения. Том заметил это раньше меня. Причиной всему высокий профессионализм.
— Совершенно точно.
— Значит, мы имеем дело с психически ненормальным человеком? Фапбео покачал головой.
— Нет. Настоящий психопат — это человек не способный справиться с жизнью. Он видит действительность в особенном, только ему понятном свете, и его понимание жизни обычно резко отличается от того, как ее понимают все остальные. Почти во всех случаях расстройство психической деятельности легко заметно и выражается простым и понятным способом.
— Но ведь Гудинг…
— Мистер Гудинг является тем, кого мы называем — существует такой новый термин — «последовательным психопатом».
— Ну хорошо, однако его соседи ничего необычного в поведении Гудинга не заметили.
— — Это верно, но психическое расстройство мистера Гудинга выражалось в том, что он убивал своих жертв со страшной и отвратительной жестокостью. А вот в этих убийствах нет ничего ритуального. Он не уродует трупы, никаких следов сексуальных мотивов — обычно это заметно по разрезам на шее, понимаете. Нет. — Фарбер снова покачал головой. — У вашего убийцы побудительные мотивы чисто деловые. Убивая людей, он не дает выхода своим эмоциям, просто убивает их, спокойно
— Тогда что это за причины?
— Совершенно очевидно, что он убивает людей не ради денег. Причина в чем-то ином. Ярость в нем бьет через край, но мне приходилось встречать подобных людей.
— Где? — спросил Райан. Фарбер молча указал на стену напротив. В дубовой раме на красном бархате были приколоты серебряные крылья парашютиста, нашивка подразделения рейнджеров и боевой знак пехотинца. Детектив был настолько удивлен, что не сумел скрыть этого.
— Глупо с моей стороны, — небрежно махнул рукой Фарбер. — Еврейский юноша хочет показать, насколько он крутой. Впрочем, — по его лицу пробежала улыбка, — я добился этого.
— Мне Европа не слишком понравилась. Правда, в интересные места я так и не попал.
— Вы были в какой части?
— Рота «Е», второй батальон 506-го полка.
— Сто первая воздушно-десантная, верно?
— На все сто, доктор, — кивнул детектив, подтверждая этим, что и он был когда-то молодым и глупым, вспоминая, каким худеньким парнем был тогда, выпрыгивая из грузового отсека самолета С-47. — Нас забрасывали в Нормандию и Эйндховен.
— Ив Бастонь? Райан кивнул еще раз.
— В тот раз было мало веселого, но туда нас по крайней мере доставили на грузовиках.
— Так вот, лейтенант Райан, с этим вы и столкнулись сейчас.
— Объясните, пожалуйста.
— Ключ к разгадке заключается вот в этом. — Фарбер показал на страницы с записью показаний миссис Чарлз. — Камуфляж. Он пользуется камуфляжем, в этом можно не сомневаться. Для того чтобы вонзить нож в затылок жертвы по самую рукоять, требуется большая физическая сила. Это не мог быть какой-то алкоголик. У них масса проблем со здоровьем.
— Но это не подтверждается обстоятельствами, — возразил Райан.
— Думаю, что подтверждается, хотя, на первый взгляд, это незаметно. Давайте вернемся в прошлое. Вы служите в армии, в самом отборном подразделении. Ведь перед началом операции вам потребуется разведка, правда?
— Обязательно.
— Применим это к городским условиям. Как провести разведку? Понадобится маскировка. Вот наш друг и решает замаскироваться под пропойцу, уличного бродягу. Сколько таких бродяг мы встречаем на улицах города? Они грязные, дурно пахнут, но вообще-то ничуть не опасны, разве что один по отношению к другому. Они — невидимые люди, и вы не обращаете на них внимания. Все так поступают.
— Но вы все-таки не объяснили…
— А вот как он приезжает в этот район и уезжает? Вы считаете, что он ездит на автобусе или нанимает такси?
— У него машина.
— Да. Камуфляж — это такая штука, которую можно надевать и затем снимать. — Фарбер взял со стола фотографию места, где был найден убитый парень, пытавшийся ограбить миссис Чарлз. — Наш друг убивает двух человек в двух кварталах отсюда, покидает место, где он оставил мертвых, приходит сюда — зачем? — И действительно, на снимке было отчетливо видно пустое место между двумя стоящими у обочины автомобилями.