Бездна. Дилогия
Шрифт:
— А если не успеем? — задыхаясь, спросила Валентина, с трудом удерживая равновесие, — Что тогда?
— Тебе реально интересно? — Таран споткнулся и упал на меня, — М-мать! Тупое животное! — сам беги! — огрызнулся боец, пытаясь подняться.
— Так я бы с радостью, — сколько там уже синяков, блин! — Если бы не твой начальник.
— Мудак он, а не начальник, — теперь мешок решили просто катить по гладкому полу и это решение мне понравилось много больше, — Сука, нах я повёлся?
Впрочем, насчёт хорошего решения это я немного погорячился. В прямом смысле. Труба становилась
Очень резко.
И мы пошли вместе с ним.
Всё это очень напоминало некий садистский аквапарк, в трубу которого усердные операторы разом сунули целую толпу. Видимо с целью поприкалываться. И у них всё получилось! Люди орали, визжали, размахивали руками и пытались вцепиться руками в гладкую скользкую поверхность. Я пытался не отставать от остальных. Разве что с последними двумя пунктами получилась незадача.
Температура внезапно снизилась. Мало того, откуда-то вокруг появилась прохладная вода, отчего сходство с трубой аквапарка стало вообще полным. Не доставало только весёленькой музыки. Да и, чёрт побери, ехать в мешке оказалось совсем не прикольно!
Тем временем покатый склон сменился вертикальным сливом и скольжение превратилось в очень даже свободное падение. Вода хлестала со всех сторон, мой мешок кувыркался, а спутники орали так, что я себя не слышал.
Впрочем, наш абонемент, очевидно, не предусматривал длительных развлечений, поэтому труба быстро закончилась. Несколько очень длинных мгновений мне казалось, будто я научился летать и теперь парю в сумрачном пространстве, полном водяной взвеси смутных силуэтов, вопящих, что есть мочи.
Секунда славы миновала, и я врезался. Сначала — в упругую волну, а чуть позже — в колючую каменную россыпь. Ну, в этот раз это точно был конец: кто станет искать мешок на дне реки, или куда там ещё меня забросила злодейка-судьба? А я и воздуха набрать не успел! Очень быстро лёгкие наполнились жидким огнём. А я даже водой дышать не мог, ибо торчал башкой в чёртовых камешках.
И тут меня выдернули из воды и бросили на мягкий песок. Кто-то тяжело дыша обрушился рядом, но кого прислал ангел-хранитель я не понимал, поскольку пытался пропихнуть в лёгкие хоть каплю чёртового оксигена.
Получило! Мать же ж моя, получилось! Я хрипел, скрипел и тарахтел, но по-прежнему оставался жив.
Потом сипящая Валентина очистила с моей физиономии каменную мерзость я первым делом я увидел грандиозную шишку на её голове. Аккурат посреди лба.
— Ты — единорог, — сказал я и вновь откинулся на спину.
— Сам дурак, — она задумчиво ощупала «украшение» и ухмыльнулась, — Я тебя опять спасла. Ну как, мир?
— Вытащи меня из мешка, перестань колоть всякую гадость и я сам себя спасу, — тотчас протестующе запищали рудименты совести и я согласился, — Ладно, мир. Прости, руки подавать не стану. Мешает что-то.
Девушка засмеялась, потом откашлялась и вновь засмеялась. Второй раз в её голосе слышались истерические нотки. Неудивительно. Рядом с нами торчал из песка кто-то в кевларовом костюмчике и судя по углу поворота шеи, приземление произошло не очень хорошо.
Из воды выбрался Паша и тяжело загребая ногами подошёл к жмурику. Дёрнул труп за щиколотку и тот медленно распростёрся на земле, дрыгнув напоследок ногой.
— Таран, б…дь, — Павел посмотрел на нас и его плоская физиономия отразила отчаяние, — А я ствол утопил. П…дец, короче.
— Угу, — согласился я, — Но ты не очень переживай; будет хуже. Может вытащишь меня из мешка?
— Сиди, — он махнул рукой и медленно пошёл вдоль берега.
На мелководье стоял выживший боец и прикладывал ладонь с водой к заплывающему глазу. Чуть дальше Маруся и Лаврентьев вытаскивали из воды верещащего Павлушу. Судя по воплям придурка, он умудрился или сломать, или вывихнуть ногу.
Валентина перестала истерически хихикать и легла на песок, рассматривая потолок пещеры, по которому неспешно скользили туманные полосы, отдалённо напоминающие облака. Дыры я не наблюдал. Неплохо мы полетали.
— Мы все умрём, — вдруг совершенно спокойно сказала Валентина и повернув голову, я увидел слёзы на её грязных щеках, — Все умрём.
— Несомненно, — извиваясь, точно червяк, я сумел сесть, — Все когда-нибудь умрём. Но у меня есть и хорошие новости: выход наружу находится совсем недалеко.
Часть 2. Феерическое продолжение
Близок локоть…
Паша присел напротив и яростно вверился в моё лицо, точно собирался играть в плохого и хорошего следователя. Получилось не очень. Больше напоминало что-то типа: тупой и ещё тупее. Остальные тупые за его спиной пытались перемотать ногу дико вопящего Павлуши к какой-то окаменевшей доске.
— Валя сказала, что ты знаешь, где находится этот б…дский выход?
— Не-а, — он даже позеленел и это доставило мне истинное удовольствие. А если подумать, кому эти уроды сделали хуже? Меня таскают по Бездне, да ещё и дают возможность безнаказанно изводить своих обидчиков. Мешок-шоу, — Просто выход на Бесконечную Лестницу.
Паша тяжело вздохнул, потом закрыл глаза и я увидел, как его губы шевелятся. Считает, лапочка, чтобы успокоиться и не зарядить мне ботинком по роже. Хоть, как пить дать считает, что это успокоило бы нервы на порядок лучше. Так, всё, собрался, собрался…
— Давай подробнее, — он оглянулся на группу наших парамедиков, которые благополучно довели пациента до визгов рожающей свиньи, — Я уже слышал про эту лестницу, но — ничего конкретного.
Я заёрзал, пытаясь сесть удобнее, упал на бок и Паша терпеливо вернул ребёнка на планету. Не-а, судя по багровой морде он не пнуть меня собирался, а пристрелить. Тоже неплохо.
— Лестница, это — прямой ход на поверхность, — тоном профессионального лектора возвестил я, — Дорога, с которой невозможно вернуться обратно. При себе и при, пока не выпрешься наружу. Имеются, правда, нюансы.