Бездомный мрак
Шрифт:
— У вас есть мои фотографии?
— Надо поискать. Постараюсь принести их завтра. Не стоит забывать твое лицо, которое перекроили до такой степени, что от прежнего Максима Круглова ничего не осталось. Правда, остались глаза, а их ни один хирург изменить не может. Тут уж ни с кем тебя не спутаешь.
— Сколько я здесь еще пробуду?
— Трудно сказать. Но как только доктор Розин позволит, я тебя тут же заберу из больницы.
— Куда же?
— Под Москвой, в чудном месте, не хуже этого, есть отличный двухэтажный коттедж. Я уже нанял прислугу. Он принадлежит компании, но записан на твое имя. Старик скупил немало земли в Подмосковье,
— Я ни о чем не думаю. Я созерцатель.
— Отличная позиция. Пользуйся, пока есть возможность. Очень скоро тебя ждут большие перемены.
Когда за ним закрылась дверь, я уставился в окно и долго смотрел в небесную синь, словно искал ответы на поставленные передо мной вопросы. Ничего я там не нашел. Может показаться странным, но мне нравилось мое нынешнее положение и я вовсе не нуждался в каком-то имени и стремлении к свободе с ее заботами и проблемами. Мне нравилось наблюдать за происходящим со стороны и ничему не давать оценок.
Доктор Розин словно читал мои мысли. Вечером принесли телевизор и видеомагнитофон. Так он хотел перебросить мостик между мной и неведомым мне миром. За вечер я посмотрел два фильма. Смешную комедию и мелодраму о страстной любви. Впечатлений море. Я радовался как ребенок, переживал и смеялся. Вот что значит картинка. Я вижу и все понимаю без лишних комментариев.
Рассказ непонятен, потому что мой мозг лишен воображения.
На следующий день сняли бинты, с которыми я так свыкся. Казалось, что они меня сдерживали со всех сторон, и вот теперь я должен рассыпаться на части. Осколки, из которых я был склеен, слишком хрупкие, и мне стало страшно.
Потребовалось несколько часов, чтобы я привык к своему новому состоянию и начал шевелиться, не беспокоясь, что у меня отвалится рука или плечо. Перед обедом я попросил Риту принести зеркало. На сей раз отражение не напугало меня. Лицо приобрело живые оттенки, розовые шрамы пропали и краснота в глазах исчезла, а на голове торчал белобрысый ежик, сантиметра два длиной. Правда, я отчетливо видел шрам на своем черепе. Еще совсем короткие волосы не могли его спрятать, и он портил всю картину.
— Спасибо, Рита.
Она улыбнулась и убрала зеркало.
Свои руки мне увидеть не удалось. Как только сняли бинты, на меня надели перчатки из какой-то тонкой материи и подвязали их на завязочки. Как мне сказали, кожа еще не зажила и мне какое-то время придется оберегать руки от случайных царапин и всяческих травм.
Обед подали вовремя, и я остался им очень доволен. Кормили меня на убой, а на подносе всегда стояла вазочка с цветами. Нянчились со мной, словно с грудным ребенком. Иногда мне становилось неудобно за себя, я хотел большей самостоятельности, но ничего из этого не получалось.
После трапезы я еще некоторое время сидел на кровати, потом меня пересадили в кресло на колесиках, так что к приходу адвоката я был готов к прогулке…
Антон пришел вовремя. Он сам вывез меня из палаты, спустил на лифте вниз, и мы оказались на главной аллее парка.
— Остановите, — попросил я. Коляска остановилась.
— Я хочу встать и пройтись.
— Не страшно?
— Ничуть. Ноги у меня здоровые и слабости я уже не чувствую.
Он подал мне руку, и я встал. Поначалу меня немного покачивало, но Антон поддерживал меня под локоть. Вероятно, и ему было нелегко с больной ногой, но он не подавал вида. В этом человеке чувствовалась сила, и я не беспокоился за себя. С ним было легко, он не навязывал своих разговоров и не лез, что называется, в душу. Если я молчал, то и он не раскрывал рта.
Я сделал шагов тридцать и немного устал. Мы присели на скамейку и любовались замечательным строением конца восемнадцатого века, когда архитекторы вкладывали весь свой талант в создание каменных шедевров. Усадьба с ее дворцами и постройками радовала глаз. Все портили только решетки на окнах.
— Скажи мне, Антон, — сам того не замечая, я перешел на «ты», — в чем парадокс? Почему жизнь в психиатрической больнице так отличается от жизни в городе?
— Что ты имеешь ввиду?
— Посмотри на этот великолепный особняк. На первом этаже нет никаких решеток, а на втором и третьем все окна заблокированы кошмарными сетками. В городе все наоборот. Там окна первых этажей загорожены стальными прутьями, а верхние этажи нет.
Антон засмеялся.
— Откуда ты знаешь?
— Теперь мне показывают кино. Я человек новый в этом мире и замечаю все, что вижу.
— Ты прав. У нас замыленный взгляд. Не до того. Забот слишком много, а ты только начинаешь постигать этот мир. Объяснение твоему наблюдению очень простое. В городе первые этажи домов могут подвергнуться ограблению. Хозяева стараются обезопасить себя от нашествия жуликов. Правда, в наше время грабители действуют по другим схемам. Решетки им не помеха. Что касается больницы, то здесь никто не боится воров, заботятся о больных. Психиатрическая клиника — заведение специфическое. Больному может стукнуть в голову выпрыгнуть из окна. Первый, этаж в этом случае безопасен, а третий чреват серьезными последствиями.
— Однако на моем окне нет решеток.
— Это я попросил их снять. Никто не знал, в каком состоянии ты очнешься после стольких операций. Решетки плохо действуют на психику, а ты и без того перенес слишком много травм, как физических, так и морально-психологических.
Немного помолчав, я спросил:
— Ты привез мне фотографии?
— Да. Но не много. Только те, что нашел у себя. Твой дом опечатала прокуратура, они даже замки свои повесили. Но перед твоей выпиской я улажу этот вопрос. У следствия нет к тебе претензий, и они снимут свои запоры. Это не вопрос.
Он достал из кармана конверт и протянул мне. Я хотел ему сказать, что в перчатках не очень удобно распечатывать его, но не стал. Надо же когда-то становиться самостоятельным и привыкать к жизни без нянек. Я долго копошился с упаковкой, а он равнодушно наблюдал за моими действиями. Мне почудилось, будто он специально создавал для меня трудности. Я не в обиде, так и надо.
Наконец фотографии увидели свет. Я начал их разглядывать. На первом снимке был изображен хорошо одетый молодой человек. Он сидел на краю стола в какой-то комнате и разговаривал по телефону. Возможно, его застали врасплох и он не знал, что его фотографируют. Вид деловой, сосредоточенный.