Бездушная

Елена Острикова

Отъехав на несколько сотен метров от дома Артура, Роман обратил внимание, что за ним следует черный фольксваген. Еще пару километров и два поворота – но машина так и не исчезла. Это не было совпадением. Кто бы это мог быть? У следователя всегда достаточно врагов, но среди его последних дел не было ничего громкого или резонансного. Роман пытался разглядеть номера преследователя, но безуспешно: то ли из-за сгущающейся темноты, то ли они были специально как-то замаскированы.

Заехав во дворы, Роман стал петлять между домами, стараясь сбить преследователя с толку. Он вырос в этих местах, и знал все объезды и преграды, так что оторваться оказалось не такой уж и сложной задачей. Но ему этого было мало. Из преследуемого он решил стать преследователем. Взяв из машины кобуру с табельным оружием, Роман стал

возвращаться пешком прежним путем, прячась за деревьями и в тени зданий. И вскоре он увидел тот самый черный фольксваген. Водитель как раз парковался. Он оказался не так уж и ловок.

Спрятавшись за кустом, молодой следователь стал разглядывать выходящего из машины водителя. Роман не поверил своим глазам. Он знал этого человека, но не стал предпринимать никаких действий. Прокравшись к своей машине, он поехал домой. На этот раз на хвосте никого не было.

Глава 6

Тет-а-тет

Алиса чувствовала это. Будто воздух сгущался и становился тяжелее там, где она находилась. Куда бы она ни шла, за ней словно следили сотни глаз. Может быть, и слежки никакой не было, но девушка была уверена, что привлекла чье-то внимание. Это неизменное желание обернуться, идя по улице; чувство, будто кто-то ловит каждое ее слово, пытаясь найти в нем какой-то смысл. Она привыкла жить в своем замкнутом мирке. А теперь Алиса была не одна. И ей это безумно нравилось.

Тайна Алисы была в безопасности. Разгадать ее невозможно было и за тысячу лет. А все те, кто знали правду, молчали, будто под страхом смерти. Но им никто не угрожал. Основными причинами их молчания были непонимание, неуверенность и стыд.

Алиса не боялась. Секретом ее бесстрашия было сознание того, что боль могут причинить только близкие люди, а таких рядом с ней уже давно не было.

Напряжение, создавшееся вокруг Алисы, не могло поддерживаться вечно. Любая интрига со временем теряет свою остроту. Все закончилось в тот момент, когда кто-то подсунул под дверь ее квартиры записку. В изысканном конверте, достойном помещать в себя приглашение на бал, было напечатанное на простом белом листе предложение встретиться с указанием места и времени.

Придя в урочный час в парк, залитый полуденным солнцем, Алиса вовсе не удивилась, увидев сидящую на скамейке Анну. Та была как всегда элегантна. Одетая в белое платье, открывающее загорелые плечи, она сидела ровно и неподвижно. Темные волосы ее на этот раз падали на плечи, скрывая крошечную татуировку. Глаза Анны были надежно спрятаны за темными очками, но Алиса сразу же ее узнала.

– Привет! – Алиса поприветствовала девушку как старую знакомую и села рядом с ней.

– Здравствуй, Алиса! – Анна улыбнулась ей чуть заметной, но приветливой улыбкой. – Меня зовут Анна.

Девушка повернулась к собеседнице, демонстрируя золотой медальон в форме сердца на шее, и сняла очки.

– Я знаю. Но рада познакомиться. Могу я надеяться, что эта встреча ознаменует конец всех этих шпионских игр? Я, знаешь ли, предпочитаю откровенность.

На лице Анны на мгновение появилось удивленное выражение, но быстро исчезло. Она явно недооценила наблюдательность Алисы.

– Разумеется. Но откровенность не всегда возможна. Однако я очень надеюсь, что ты поймешь мои чувства. Но прежде я хотела бы кое-что узнать. Как ты относишься к Артуру, и что тебе от него нужно?

Алиса усмехнулась:

– Не сомневалась, что речь зайдет о нем. Что еще могут обсуждать две девушки, кроме как привлекательного мужчину?

– И все же? – Анна вопросительно вскинула бровь.

– У меня нет к нему романтического интереса, если ты об этом. Место, насколько я могу судить, свободно. Но я бы не советовала. Это мое личное мнение, конечно.

– Чего же ты тогда от него хочешь?

– Ну, прежде всего, получить оставшуюся часть денег за портрет. Я и правда на мели. А вообще…

Алиса задумалась. Почему-то ей очень захотелось выложить загадочной знакомой всю правду, но правда эта была слишком невероятной. Да и она сама не была уверена в своих намерениях. Девушка решила не врать:

– Я еще не знаю. Я испытываю к нему довольно противоречивые чувства. А какой интерес он представляет для тебя?

Анна задумалась ненадолго, потом произнесла:

– Знаешь, Алиса, в жизни мы редко испытываем настоящую ненависть. Обычно это только обида или раздражение. Настоящая ненависть, порожденная причиненной сильной болью, может жить вечно. Сколько бы лет ни прошло, как бы сильно ни изменилась жизнь, она все еще гложет изнутри. Иногда даже кажется, что все изменилось, что на смену обиде пришло равнодушие, но достаточно одного мимолетного напоминания о человеке, чтобы былые чувства вспыхнули с новой силой. И ты вновь пленник призраков прошлого. Может быть, кому-то и причиненное когда-то этим человеком зло покажется не таким уж страшным, не смертельным. Но человеческий разум – страшная сила. Он продолжает возвращать тебя к мыслям о человеке, который и думать забыл о прошлом и живет счастливой жизнью, не давая вырваться из замкнутого круга. Что же делать? Как жить с этим?

Анна говорила с подлинной страстью, поразившей Алису. Она сразу захотела узнать девушку получше, но сдержалась. Как бы ни интересовала ее личность мстительницы, а теперь не оставалось сомнений, что Анной движет месть, сейчас было самое неподходящее время для налаживания дружбы и духовной близости.

– Как следует поступить? – повторила Анна.

– Может быть, просто простить негодяя?

– Если бы все было так просто… – невесело усмехнулась Анна. – Даже если понимаешь, что это самый лучший путь, иногда это просто невозможно, сколько ни старайся.

– И что же Артур сделал такого ужасного? – любопытство просто распирало Алису.

Анна посмотрела вдаль, туда, где яркое солнце пряталось за кронами высоких деревьев:

– Я не могу сказать. Это не только моя тайна. Но поверь, случись это с тобой, Алиса, ты бы чувствовала то же самое.

Глава 7

Обрушение

Николай Парищев в очередной раз обновил страницу, но результат оставался тем же. Сколько бы он ни вводил свои имя, фамилию и пароль, вместо кнопки Login высвечивалась странная фраза: «Несчастье – это инструмент, с помощью которого Бог придает нам более совершенную форму». Забавно, что одна эта фраза рушила не только его карьеру, но и, кажется, всю его жизнь.

И это теперь, когда все только начало налаживаться. Он со вздохом откинулся в старом офисном кресле, которое противно заскрипело в ответ. Бросив взгляд на зеркальную поверхность шкафа-купе, он увидел седеющего небритого мужчину за пятьдесят, хотя на самом деле ему не так давно исполнилось сорок семь лет. Глубокие морщины, мрачный взгляд, вечно недовольное выражение лица. Парищев попытался улыбнуться своему отражению, но вышла какая-то гримаса: он уже успел позабыть, как это делается. В комнате стоял полумрак, и это в разгар солнечного летнего дня! И все из-за разросшихся в палисаднике деревьев. А старая грымза с первого этажа не позволяла спилить ненавистную поросль, грозясь всеми возможными инстанциями. С трудом отодрав от потрескавшейся полировки старого стола чашку с кофе, оставившую грязный след, Николай отхлебнул горький напиток и обнаружил, что кофе давно остыл. Поморщившись, он достал пачку сигарет, вышел на балкон, прикрыв дверь, и затянулся, с удовольствием вдыхая дым. Но едва привычная доза никотина стала успокаивать расшатанные нервы, как раздался крик жены, требовавшей немедленно прекратить курить при ребенке. И как она только могла учуять запах, проникающий в узкую щель в двери? И тут как по команде навзрыд расплакался младенец – ребенку и двух месяцев нет, а уже весь в мать. И почему опять девочка? У Парищева уже было две дочери от первого брака, а он всю жизнь мечтал о сыне. Стоило, конечно, догадаться, что тридцатишестилетняя женщина, остававшаяся до встречи с ним старой девой, только и думает о том, чтобы родить ребенка в законном браке, а все остальное ее мало интересует. Если до регистрации и в первые месяцы их супружества он еще чувствовал тепло с ее стороны, а отсутствие инициативы во многих сферах их отношений списывал на застенчивость и неопытность, то наступившая вскоре беременность пустила все под откос. Учитывая ситуацию, он терпел ее жалобы и капризы, но постоянные напоминания о его финансовой несостоятельности совсем убивали энтузиазм как в отношении предстоящего появления на свет наследника, так и жизни в целом.