Бездушные. Моя топь
Шрифт:
– Ты прошла посвящение, птичка.
– Марк перебил её мысли и тихо простонал, откидываясь на постель.
– заштопала меня... я теперь почти как новенький.
Девушка оглянулась на мужчину. Расслабленная поза и прикрытые веки говорили о том, что он, наконец, спокоен. На его губах снова играла хитрая ухмылка.
– Вы убили их всех?
– именно в этот момент перед её глазами возник образ брата. Даже если сильно постараться, она не могла себе представить его с оружием в руках. Не могла представить, что он тот, кто губит чужие жизни. Кто без зазрения совести
– Не совсем...
– не поднимая век, Марк нащупал её запястье и потянул на себя, укладывая брюнетку рядом с собой. Подставляя под её голову своё невредимое плечо. Сделал вид, что не заметил то, как она напряглась. Напряглась, но всё же покорно выполнила немую просьба. Хотя... вряд ли это была просьба.
– Не совсем?
– Петр... ты ведь знаешь его. Так?
– Это он приезжал?
– слегка оживилась, и приподняла голову.
– Он продал твоего брата. И приехал, чтобы забрать тебя... у меня.
– Он жив?
– Я оставил его в живых. Для тебя, птичка.
Она лишь нахмурилась, давая понять, что не понимает к чему он клонит. Марк открыл глаза и, прищурившись, посмотрел на девушку. Прекрасна... даже тогда, когда лицо испачкала в крови. В его крови. Чуть громче произнёс:
– Правда... она ведь нужна тебе? Ты услышишь её. Только...
– замолчал, всматриваясь в своё отражение в глазах напротив, - только для начала мне нужно тебе кое-что сказать, Иви...
Глава 35
– Ты лжёшь! Будь ты проклят! Я ненавижу тебя! Ты даже представить себе не можешь, как я тебя ненавижу! Всех вас! До единого!
Она продолжала вырываться из его крепких объятий. Словно дикая кошка впивалась в его кожу когтями, оставляя на шее и плечах кровавые борозды. Марк уверен, что не перехвати он её руки вовремя, она бы выцарапала ему глаза. Она бы их выдавила к чертям собачьим! Сцепил зубы до мерзкого скрежета, когда навалился сверху, сжимая хрупкую фигуру и подминая её под себя. Ничего не говорил. Лишь терпеливо сносил удары и сжимал своими ногами её колени, чтобы та ненароком не задела причинное место.
– Я не верю! Ложь! Пусти меня!
– Иванка чувствовала, как разрывается на лоскуты её грудная клетка. Как сердце вдруг болезненно сжалось, заставляя её открыть рот и на миг замереть. Сделать обессиленный вдох и подавиться им.
– Плачь...
– Марк опустил голову, утыкаясь носом в углубление её ключицы.
– Я знаю, что тебе больно. Плачь.
Он прекрасно осознавал, что его слова ничего не значат. Они не были способны утешить её и снять боль. Иванка потеряла единственного родного ей человека. Она потеряла брата. Каким бы ни был Виктор — она его любила. Он заменил ей родителей. Иви осиротела дважды.
Брюнетка продолжала впиваться ногтями в его кожу. Вой постепенно стих, и сейчас девушка лишь тихо скулила. Марк дождался, когда она затихнет и перекатился нас бок, утягивая её за собой. Иванка не сопротивлялась. Только спрятала заплаканное лицо на его груди и мелко затряслась.
– Я убью их, слышишь?
– тихо
– Я убью их всех до единого, Иви. Я от них места живого не оставлю. Это не пустые слова, птичка.
Не пустые. Потому что он начнёт уже сегодня. Даст ей время успокоиться. Прийти в себя. Остыть. Только она должна сделать это как можно быстрее. Желательно: до завтра. Сначала она узнает правду, которую до сих пор не может принять. А потом они полетят туда, где им предстоит найти ответы на все вопросы.
Марк закрыл глаза, вновь зарываясь рукой в её волосы. Мягко массируя кожу головы и пропуская пряди сквозь пальцы.
Насколько ему известно, тело Виктора было транспортировано на родину. Кто занялся организацией похорон — Марк понятия не имел. Но он обязательно вынюхает все подробности.
Никто из них больше не произнёс ни слова. У него до сих пор поперёк глотки стояла кость. Ему не привыкать приносить плохие вести. Но в случае с Иванкой, это оказалось сложнее, чем он ожидал.
Прошло не менее часа, прежде чем Марк понял, что ослабевшая девушка заснула. Крепко прижавшись к горячей груди и тихо посапывая забившимся носом, она всё ещё держала кулачки сжатыми. А между её бровками залегла глубокая морщинка.
Он попытался выбраться из сладкого плена лишь тогда, когда за окном начало смеркаться. Густые вечерние сумерки погрузили спальню в темноту, наводя дремоту даже на Марка. Мужчина сдержал зевок и крайне осторожно поднял голову девушки, вытаскивая из-под неё свою руку. Бесшумно поднялся и, ещё раз взглянув на спящую девушку, вышел из комнаты, не забыв при этом захватить с собой аптечку. Ему нужно обезболивающее...
...
– Давно пришёл в себя?
– кивнул на монитор, где было изображение Петра, что сидел на коленях и испуганно озирался по сторонам. В плотной, почти осязаемой темноте, мужчина с трудом мог ориентироваться. По характерному запаху и витавшей сырости, он должен был догадаться, что скорее всего, его скинули в подвал.
– Около часа назад.
– Мануэль скучающе провёл пальцем по клавиатуре ноутбука, стирая несуществующую пыль и взглянул на Марка.
– Всё нормально?
– перевёл взгляд на перевязанную руку своего хозяина.
– Нормально. Жить буду.
– отмахнулся, пряча довольную улыбку. Хотелось замурлыкать, словно кот. От мысли, что о нем позаботились именно она, его лицо расплывалось само собой.
– Куда дели остальных?
– На стройку...
– Правильно... там от них пользы будет больше.
– Я тоже так подумал.
– Мануэль не сдержал широкой улыбки, обнажая клыки и вышел из-за компьютерного стола.
– С этим что делать будем?
– Поболтаем немного. Мне нужна информация.
Оба мужчины вышли с веранды и отправились на задний двор. Марк всё ещё видел перед собой её истерику. Красивое лицо, искаженное болью лишь подстёгивало его сейчас к жестокости. И так было ясно, что Петр не жилец, но кто сказал, что этот ублюдок умрёт быстро?
– Марк?
– Мануэль остановился перед железной дверью, что вела в подвальное помещение.