Бездушный
Шрифт:
Чем дальше я уходил от поселения, тем опаснее становилась местность. Даже с низким Чтением Следов я не раз замечал опечатки лап крупных хищников. На третий день наткнулся на место, где пировала стая волков. Они оставили после себя наполовину растащенный на кости скелет оленя с обглоданной головой, увенчанной роскошными рогами с множеством острых отростков. При виде такой короны я даже проверил её на возможность использования в качестве материала под амулеты. Увы, но не повезло. Навык не увидел ничего полезного в этой куче кожи, кости и бог знает чего ещё.
Ночевать я старался на крепких деревьях, выбирая те, что далеко отстояли от соседних
Сквозь чуткую дрёму я сначала услышал тихий звон, а затем болезненно-яростный рык зверя под собой. Этого было достаточно, чтобы мгновенно пробудиться и схватиться за арбалет. Через несколько секунд колокольчики вновь зазвучали, сообщая, что предыдущие звуки мне точно не приснились. Напрягая зрение, я смог различить в тусклом свете луны, как по стволу карабкается чёрная тень. Делала она это практически бесшумно. А ведь я даже с поясом карабкался довольно-таки громко, когда острые шипы на ножных скобах врезались в кору и древесину. Если бы не моя сигнализация, то я рисковал проснуться уже на том свете.
Прицелившись, я спустил тетиву, целясь в центр фигуры. Почти тут же раздался рёв боли, и тень стала карабкаться ко мне в разы шустрее. До этого явно сторожилась, чтобы не разбудить меня.
— Чёрт, чёрт, чёрт, — сквозь зубы забормотал я, спешно натягивая тетиву, накладывая болт и наводя оружие на зверя. До него было метра три, времени на прицеливание не оставалось и пришлось стрелять, как говорят иногда, от бедра.
Щёлк!
Стрела вошла в шею, отчего зверюга уже не завыла, а завизжала. Заодно и темп существенно замедлила, дав мне время, чтобы достать из инвентаря короткое копьё и часть древка, мгновенно соединить их, увеличив оружие вдвое, и выставить в сторону противника. Почти подобравшись ко мне вплотную, хищник махнул лапой, чтобы отбить копьё. Я успел повернуть наконечник так, чтобы подушечками тварь прошлась по остро заточенной кромке. Я наточил её ещё в посёлке до состояния бритвы и до сих пор не использовал копьё.
Зверь вновь взвизгнул и дёрнулся назад. Несколько секунд он сверлил меня глазами, блестевшими желтоватым цветом, когда на них падал лунный свет. Потом спустился немного вниз и решил забраться по другой стороне дерева, даром что оно оказалось почти в метр диаметром.
Никогда до этого момента я ещё не перезаряжал арбалет так быстро. На всё у меня ушло, наверное, секунды три. А потом выстрелил прямо в глаз, появившийся в метре от меня из-за толстого сука. Одного из тех, в чьей развилке я устроился на ночёвку.
Щёлк!
Попадание было золотым. В этот раз зверь не издал ни звука, расслабил когти и полетел вниз на землю. Даже если мои стрелы не убили его, а лишь оглушили, то падение с десяти метров должно было добить. На всякий случай я ещё дважды выстрелил в едва заметную в темноте тушу у подножия дерева, так как сообщения о победе не получил.
Наконец, где-то через минуту перед глазами развернулась надпись:
'Вы нанесли смертельный урон существу Белой ветви тигровой росомахе
Вы получаете: 1 великую марку общего развития
2 больших
78 крошечных марок общего развития
2 малых марки усиления навыка Ночное зрение
1 жетон с навыком Ночное зрение
1 жетон с навыком Втягивающиеся когти
1 жетон с навыком Непахнущая шерсть'.
После такой побудки заснуть больше не удалось. Перед рассветом увидел, как под деревом появились некрупные звери числом в полдесятка. Несколько минут они кружили вокруг неподвижной туши убитого мной зверя, а потом дружно накинулись на нее с разных сторон с поскуливанием и коротким шакальим тявканьем.
«Вот же гады ползучие, — со злостью подумал я при виде того, как стая мелких хищников уничтожает мою добычу. — Чтоб вам кость поперек горла встала».
Больше на инстинктах и нервах, чем от желания пополнить список добычи я выстрелил в одного из шакалов. И даже попал, судя по громкому визгу боли. Но так как перед глазами не появилось оповещение о моей победе, то рана оказалась не смертельной. Либо зверь сдохнет позже.
С росомахи я рассчитывал снять шкуру и покопаться во внутренностях. В первую очередь меня интересовали её клыки, которые у такого хищника могли сгодиться на создание амулетов. Ведь за зверя мне была отсыпана целая великая марка. Кажется, впервые на охоте я сорвал такой куш, и плевать, что по факту охотились на меня. Практически столько же, сколько давали за киборгов. А ведь с тех падал повышенный хабар за счёт своей принадлежности к враждебной ветви.
Увы, но когда полностью рассвело, то под деревом я увидел только следы ночного пиршества: кровавые пятна, клочки рыжеватого и чёрного меха, осколки костей, разгрызенных сильными зубами. Намного хуже было то, что отсутствовала голова росомахи, на которую я уже нацелился ради ее клыков. Не удивлюсь, если ночные шакалы отгрызли и утащили её специально. Мозг такого зверя точно был сильным амбраватом, который будет отличным подспорьем для роста щенков, например.
Долго висеть на дереве не стал. Проверив как смог окрестности на наличие опасностей, убедившись, что их нет, я активировал мимикрию и быстро спустился на землю. Попутно забрал остатки своей сигнализации, которую серьёзно порвала ночью росомаха. Придётся остановиться на ночёвку раньше обычного, чтобы всё починить перед установкой. Минувшая ночь показала, что колокольчики и острые шипы, привязанные на верёвку, а та обмотанная серпантином вокруг ствола, спасли мне жизнь.
Глава 20
Ручей оказался крупным. Я бы назвал его мелкой речкой, это было бы ближе к истине. Ширина его менялась от полутора метров до трёх, а там, где шире глубина была до колена, редко выше. В узких же местах вода доходила мне до груди. Дно и берега были каменистыми, причём на мелководье дно устилал крупный песок с мелкими камнями.
Когда я пришёл к нему, то в нетерпении несколько раз использовал талант рудознатца. И… меня постигло жестокое разочарование. Прокаченный за время дороги до десятки навык показывал практически всё, из чего состояло дно и берега ручья. Кладовщик не стал рассказывать об этом нюансе, либо сам не знал или посчитал, что я в курсе.