Безликая сущность
Шрифт:
– Да, вполне. – Из мелочности Агнесса не стала говорить «спасибо». Муж повесил трубку. Портал тоже исчез.
– И почему он звонит по телефону, если можно побеседовать через окошко? – протянула Эвелина.
– Понятия не имею. Девочки, отошлите работницу. Нам нужно многое обсудить.
…А благодаря Лейдеру теперь не придется ждать, пока работница приготовит ужин, попутно прослушивая все разговоры. Госпожа Леленк еще не давала поводов заподозрить себя в шпионаже на Лейдера, но позже, когда они сбегут, он обязательно ее расспросит. Чем меньше она узнает, тем лучше. А Агнессе уже не хотелось откладывать побег. Слабость от потери магии все еще сковывала все члены, но недостаток физических сил с лихвой
Кажется, унылому прозябанию в качестве супруги гильдмейстера приходил конец. И слава Всетворящему!
Эвелина отпустила работницу до завтра, Лайна закрыла окна, чтобы дымный воздух не усугублял возникшую одышку, и принесла теплый плед. Агнесса посмотрела на него… и с удивлением поняла, что не мерзнет. А обычно мерзла – лишение доброй части магии действовало, как кровопотеря.
– Почему ты улыбаешься? – поинтересовалась Эвелина, возвращаясь в гостиную с кофейником и чашками на подносе. – Он передумал?
– Как бы не так. Он чрезвычайно расстроен, но все-таки намерен пожертвовать тобой ради безопасности города, – Агнесса фыркнула и принялась разворачивать пирог. Абрикосовый, судя по запаху. – Лайна, принеси тарелки и ложки, пожалуйста…
– И поэтому ты так радуешься? – подозрительно уставилась на нее старшая дочь.
– А как ты думаешь? Нет, я радуюсь, потому что сегодня-завтра мы уберемся отсюда. – Агнесса не дождалась ложки и цапнула кусок пирога рукой. От потери магии, как и от обычного упадка сил, хорошо помогало сладкое. Облизывая пальцы, она подумала, что не годится на роль солидной матери – воплощения мудрости, строгости и справедливости. Дочери видели в ней подружку, да она и сама так себя поставила. Еще в юности, едва сменив родительскую опеку на Центр контроля над ведьмами, Агнесса решила, что никогда не станет вести себя с детьми так, как ее мать.
– Ты ничего не сделаешь. Особенно теперь, – мрачно сказала Лайна, появляясь на пороге с тарелками. – И уйти прямо сейчас мы не можем, потому что пока мне не сравнялось четырнадцати, он легко отследит меня по отцовским связям… Может, бегите без меня?
– Разве что если ты хочешь остаться с отцом, – ответила Агнесса. – Не хочешь? – Младшая дочь истово замотала головой и выпучила глаза для вящей убедительности. – Не отследит. По крайней мере, я на это надеюсь. Если мы не будем нигде задерживаться и станем постоянно перемещаться, он нас потеряет. Да нам так или иначе нельзя будет сидеть на месте! Я пока не знаю другого способа объединить ведьм, кроме как находить их и вербовать лично.
– Вербовать, – Эвелина передернула плечами и потянулась к кофе. – Звучит так, будто ты собираешься поднять восстание. Или ищешь шпионов.
– Шпионов вербуют не на улице, – назидательно сообщила Агнесса. – Ну а восстание… По сути, это и будет восстание. Без стычек наверняка не обойдется.
И ее с новой силой охватило сдобренное азартом волнение, когда она подумала, что цель близка. Ее цель и мечта с шестнадцати лет – основать женскую гильдию и получить право колдовать. Центр контроля над ведьмами, Лейдер, его право отнимать магию – все оттого, что по законам ведьма – это нечто среднее между угрозой и тяжким бременем. За ней нужно присматривать, держать под контролем ее магию, забирать излишки, пока они не вырвались наружу и не нарушили гладкий магический фон… Так уж вышло, что женская магия вызывала в нем какие-то возмущения и нарушения. Какие именно – маги из гильдий умалчивали. Наверное, серьезные, если они озаботились таким строгим контролем. Или ты выходишь замуж, получаешь домашнего надзирателя и преобразующий артефакт, через который он может отнимать твою силу, или сохраняешь личную свободу, но пьешь подавители магии и работаешь на заводе, где за их приемом строго следят.
Но Агнесса никогда не верила, что женская магия настолько опасна. Естественно, она будет вызывать нарушения, а как иначе, если айламадский фон годами ограждали от ее вливаний! Но нарушения – еще не угроза. Это всего лишь признак изменений…
– Что-то я плохо представляю, что будет, если мы найдем хоть десяток союзниц и заявим свои требования, – протянула Лайна.
– Я тоже плохо представляю, – усмехнулась Агнесса. – Поэтому союзниц нужно найти больше десятка. Было бы отлично, если бы мы могли проникнуть на какой-нибудь завод и заменить там подавители магии на воду или сироп. Через неделю магия у сотрудниц восстановится, а целый завод ведьм – это уже вполне серьезная сила…
– Надо было тебе сразу устроиться на завод, – заметила Эвелина, верная своей привычке все взвешивать и просчитывать. – Было бы намного легче.
– В семнадцать мне так не казалось, – вздохнула Агнесса. – Я думала, выйду замуж за мага, буду наблюдать, как у них все организовано, как работают гильдии, что можно перенять, какие слабые места, узнаю все об их деятельности из первых рук… Это потом оказалось, что ничего толком узнать нельзя, а наблюдать можно только за связными порталами да преобразующим артефактом, – она посмотрела на свое обручальное кольцо, тонкий золотой ободок со слабо переливающимся камнем. Что уж говорить об информации из первых рук, если она даже не понимала толком, как устроено кольцо! Обыкновенная драгоценность, заколдованная на отъем женской магии и преобразование в привычную для мужчин, или некое сверхъестественное вещество, принявшее вид золота?
– И как мы сможем кому-то противостоять, если так ничего и не знаем? – Лайна заметно побаивалась. И, скорее всего, была права… Агнесса стряхнула с себя этот заразительный страх. Нельзя. Сейчас не время трусить. Не время смотреть вниз, когда ступаешь на тростинку над бездной.
И все-таки до чего жаль, что будущее скрыто непроницаемой пеленой мрака. И что нельзя заглянуть в него хоть краешком глаза. Не было такого колдовства, и не работали никакие артефакты, зачарованные на предсказания, и лгали хитрые деревенские ведуньи с бегающими глазками – все их умения заключались лишь в способности правильно готовить отвары лекарственных трав… Будущее не дано знать никому, и нет пророков, способных его предсказать.
– Мы что-нибудь придумаем, – сказала Агнесса и отодвинула пустую чашку. – Давайте собирать вещи. Нужно взять все необходимое, но обойтись без чемоданов.
* * *
В городе ли, за городом – дыма было одинаковое количество. И днем, и ночью. В Айламаде, прижавшейся так близко к Арке, просто не могло быть иначе. Арка только называлась аркой – на деле это был гигантский разлом в земле, в котором постоянно полыхал тщательно поддерживаемый огонь. Львиная доля добываемого угля уходила в это ненасытное жерло. Все слишком хорошо помнили, что произошло, когда оно погасло. Тысячи потусторонних сущностей хлынули тогда наружу, и многие маги положили свои жизни, чтобы изгнать их обратно.
С дымом и сажей на улицах давно смирились. Как и с вечным мраком. Арка без остатка пожирала дневной свет, втягивая его в себя. Лишь иногда маги погоды пытались превратить дым в обычный серый туман, а хлопья сажи с неба в черный снег. Но солнце все равно оставалось привилегией других, далеких от Арки краев, а раз так… Снег ли, сажа, смог или туман – темнота оставалась неизменной. Темнота и фигурные газовые фонари. И электрический свет. И прорезающие тьму лучи автомобильных фар.
Да, без магии подавляющему большинству людей тоже жилось вполне комфортно. И женщинам. Особенно тем, кто никогда не знал вкуса силы, пьянящей голову… Два мира просто сошлись в один в какой-то точке и научились мирно сосуществовать. И мир обычных людей Агнессу не привлекал.