Безликий
Шрифт:
— Включая Винтер?
— Да.
— Она пробыла здесь всю ночь со мной. — В его голосе слышался гнев. — И прежде чем ты спросишь, могла ли она улизнуть, вспомни мою свору гончих. Они бы подняли шум, если бы Винтер вышла из коттеджа.
— Это не значит, что она не могла отправить сообщение, — заметила Шелли, поднимая руку, когда Ноа разомкнул губы, чтобы продолжить спор. — Я просто поясняю, что скажет шериф в Пайке.
— Я не могла этого сделать. — Мягкий голос Винтер прервал напряженный обмен репликами. — Мой телефон
Глава 14
Винтер и раньше слышала, как бабушка говорила, что у нее мурашки по коже, но никогда не представляла, как это может быть. Когда Ноа остановился перед фермерским домом, она вдруг отчетливо поняла, что это значит. Ощущение такое, будто под кожей ползают жуки.
Дело не только в полицейской ленте, развевающейся на сильном ветру вокруг места, где ранили ее дедушку. Или в серых тучах, низко нависших с угрозой дождя или, может быть, снега — они казались еще не вполне определившимися. В воздухе витала тревожная атмосфера насилия. Как будто тот, кто нажал на курок, оставил после себя отпечаток зла.
Ноа выключил двигатель и посмотрел в ее сторону.
— Готова?
Винтер поморщилась. Тяжелый узел страха засел в ее желудке. Он образовался там с тех пор, как она обнаружила пропажу телефона.
Нет, неверно. Он ощущался уже несколько дней. Просто сейчас стал больше и тяжелее.
— Я должна убедиться, что моего телефона здесь нет. — Она заставила себя открыть дверь джипа.
Не успела Винтер сделать и шага в сторону дома, как Ноа оказался рядом с ней.
— Мы сделаем это вместе. — Он обнял ее за плечи.
Винтер с готовностью положилась на его силу. Сегодня утром ей нужен Ноа, и она не стеснялась признаться в этом.
Они двинулись к лестнице, ведущей на крыльцо. Резкий ветерок трепал ее куртку и вырывал пряди волос из хвоста. Винтер задрожала, но не от холода.
— Боже, — пробормотала она.
Ноа нахмурился и посмотрел на нее.
— Ты в порядке?
— Как давно это было?
— Что именно?
— Как я ездила в Пайк.
Ноа на секунду задумался.
— Пять дней.
Винтер покачала головой.
— А кажется прошла целая вечность.
— Да. Правда.
Они поднимались по деревянным ступеням, и Винтер подумала о своем бедном дедушке, лежащем на больничной койке, борющемся за свою жизнь, вместо дома, где ему самое место.
— Если бы я не открыла тот конверт, ничего бы этого не произошло.
Ноа нахмурился.
— Ты этого не знаешь.
— Знаю, — ответила она с яростью. — Это был ящик Пандоры, и если бы я могла вернуться в прошлое…
— Секреты никогда не остаются похороненными, — перебил Ноа, его голос звучал так же резко. — В конце концов, ящик Пандоры все равно открылся бы.
Они пересекли крыльцо и остановились перед дверью.
— Ты правда в это веришь?
Ноа повернулся и положил руки ей на плечи, глядя с мрачным выражением
— Да, верю.
Винтер нервно вздохнула.
— Я рада, что ты со мной.
Его глаза потемнели, когда он опустил голову.
— Мне не хотелось бы быть где-то еще. — Он прикоснулся губами к ее губам в легком поцелуе, прежде чем выпрямиться. — С чего бы нам начать?
Винтер облизнула губы, откладывая воспоминания о поцелуе на потом. Сейчас она хотела поскорее закончить с делом, чтобы они могли уйти.
— Полагаю, лучше всего попытаться проследить мои шаги с того момента, как я помню, что держала телефон, — решила она. — Я знаю, что вчера утром он лежал в спальне. Я посмотрела на него, когда встала.
— Давай начнем с нее. — Протянув руку, Ноа толчком открыл деревянную дверь. Он оглянулся на нее. — Я пытался запереть дом перед тем, как уйти прошлой ночью, но не смог найти никаких ключей.
Винтер фыркнула, когда они вошли в гостиную, темную от тяжелых штор и заставленную мебелью, покрытой одинаковыми вязаными одеялами, сколько она себя помнила. Здесь имелся камин, которым никогда не пользовались, и застекленный шкаф, в котором хранились мелкие безделушки, собранные за всю жизнь на окружных ярмарках, церковных праздниках и во время редких поездок в Канаду.
— Я сомневаюсь, что мой дедушка знает, где лежат ключи, — поделилась она с Ноа, направляясь к лестнице в конце комнаты. — Когда я была маленькой девочкой, он оставлял кувшины со сливками на кухне, и люди заходили, брали один и оставляли немного денег на столе.
Ноа напрягся, выражая неодобрение, но оставил свое мнение при себе, пока они поднимались по лестнице на второй этаж. Хотя он переехал в Ларкин, когда ему исполнилось четырнадцать лет, годы, проведенные в большом городе, наложили свой отпечаток. Он никогда не будет так же легкомысленно относиться к безопасности, как местные жители.
Они прошли по короткому коридору в спальню, приютившуюся под наклонным потолком. Здесь было тесно и прохладно, а единственной мебелью служили узкая кровать и две тумбочки. Зато из окна открывался потрясающий вид на ферму и окружающие дельты.
Винтер пересекла дощатый пол и прикоснулась к пустой тумбочке.
— Я оставила его здесь, когда укладывалась спать. Когда прозвенел будильник, я встала, приняла душ и оделась. — Она рассеянно вышла из спальни и вошла в такую же тесную ванную комнату. Быстрый осмотр показал, что телефона там нет. — Затем спустилась вниз, чтобы приготовить завтрак.
— Телефон был при тебе?
Она мысленно пробежалась по своим движениям за прошедший день.
— Да. Он лежал на стойке, пока мыла посуду, потому что я слушала музыку. Это последний раз, когда я помню, что он оставался у меня перед тем, как пошла в подсобку, чтобы надеть комбинезон и выйти на улицу. Я никогда не беру его с собой, когда нахожусь в теплицах.