Безликое Воинство
Шрифт:
Когда мы с Жалящим в Нос прибыли в рубку, на свои посты, там узнали настоящую причину тревоги. Оказывается, несколько минут назад над островом, немного в стороне от нашей бухты, на высоте около 5 стадий пролетел такой же скоростной реактивный аппарат, какой был замечен нами два дня назад в районе речного устья, где потом мы встретили карапа и где я обнаружил скопление сил «безликого воинства». Опознали тогда этот аппарат как разведчика. Минут через 10 радар засёк его на обратном направлении, но теперь уже в отдалении: аппарат прошёл над соседним, разорённом «Кураем» и демонами, островом-птицей. Скорость полёта у него сверхзвуковая — Ибильза подсчитал по радару — примерно 700 узлов. Радужных нитей над островом уже не было видно, в свете Гелиоса они пропали, а с юга к нам приближались, похоже, те самые преследователи, о которых говорил капитан большого ракетоносца. И это были не несколько десятков кораблей, о которых он сообщал, а судя по засветке — целая армия, отделившаяся от идущего следом за ней сплошного фронта из неисчислимых аппаратов — того
Если кратко, мы попали в следующую ситуацию: «Курай» ещё не выходил на связь, а численность противника — враждебно настроенных демонических аппаратов — оказалась явно выше той, о которой заявлял его капитан. Стоило ли нам уже тогда задуматься об изменении первоначального плана?..
Помимо Скванака и всего офицерского состава «Киклопа-4», в рубке мы застали и разбушевавшегося карапского колдуна. Он опять явился туда без приглашения, чем вызвал всеобщее недовольство. Я до этого видел колдуна в возбуждённом состоянии, например, когда он расспрашивал саха о Гойтее, но на этот раз карап вконец потерял самообладание. Борода его колыхалась и бряцала металлическими кольцами, колдун громко кричал и плевался слюной, лицо его налилось кровью, а на косичках вокруг толстых губ повисли клочья пены. Он сжимал в шестипалой руке посох и, к нашему ужасу, впалые глазницы сморщенной головы на навершии светились зелёным огнём! Колдун уверял нас, что приближается страшная опасность и нам следует немедленно бежать от неё. Он вновь призывал направить «Киклоп» на север, в Симбхалу. Скванак смотрел на это представление со всё возрастающим раздражением, если не сказать с гневом, я уж думал, он и правда прикажет выбросить колдуна за борт, но капитан тогда всё же смолчал. Вскоре после нашего с Ибильзой появления карап немного угомонился и пустился в туманные объяснения:
— Прежде я предостерегал вас, беспечные мореходы, неоправданно смущать безмятежный покой Безликого Воинства, в коем оно здесь изначально пребывает, однако вы мне не вняли, и это не смотря на то, что ознакомились как с печальной судьбой большого подводного корабля, чей капитан пренебрёг добрым советом и тем сгубил себя самого и подвластных ему матросов, так и с иными прискорбными случаями, когда безрассудные действия возбудили в том воинстве враждебность, — говорил он нам, в перерывах между длинными фразами сипло втягивая в себя воздух огромными ноздрями. — Пока не стало слишком поздно, прекратите упорствовать в своих гибельных намерениях, уразумейте коварную истину и обратитесь к единственному пути, что ведёт к спасению! Демонам, что в этот час подступают к вам несметными легионами, свойственно сочленять свои рассудки и употреблять обретённый таким путём совокупный логос для взаимообразного вспомоществования, и коль скоро одни из них уличили вас в одном месте, их однородцы в иных местах о том прознают незамедлительно и примут вас во внимание, а побеспокоив малую толику означенного Воинства, вы повсюду растревожите исходно пребывающих в покое демонов, а также и их машины. Чем сильнее учиняется вами то беспокойство, тем больше демонов от него возбуждается и тем большие тьмы их машин принимаются рыскать, выискивая источник и причину, выдвигаясь в области, где вы их побеспокоили, также и обшаривая окрестности, и всё это с одним лишь убийственным намерением. Устремитесь же прочь отсюда, пока не стало слишком поздно, ибо чернокрылый Фанат уже погасил факел, что освещал вам путь, и впереди вас ждёт лишь гибельная тьма, а в той тьме — мстительный рой когтеносных дочерей Тавмаса!
По-моему, все мы тогда не то, чтобы не придали значения смыслу его пафосной речи, но остались при своём. Поскольку под опасностью колдун, очевидно, имел в виду приближающуюся демоническую волну, а план, по которому мы собирались действовать, как нам представлялось, не требовал изменений, никто из нас и не усомнился, что нужно и дальше придерживаться намеченного: нанести преследователям как можно больший урон, использовать большой остров как заслон и воссоединиться с «Кураем», который, кстати, во-вот должен был подойти к северо-западному побережью. На тот момент мы считали, что на нас надвигается некая оперативная группировка примерно из сотни демонических машин, а всё «безликое воинство» сила хотя и многочисленная, но простая и предсказуемая, это даже не армия в традиционном понимании, это лишь примитивно организованные или вовсе беспорядочные орды, вооружённые однотипным оружием, дальность действия которого ограничена одной-двумя стадиями… О, Близнецы! Теперь-то я уверен, что лучше бы нам было сразу, самым полным ходом, бежать прямиком на север! Но тогда ещё первоначальный план выглядел имеющим все шансы на успех. Напичканный огненными сюрпризами остров предоставлял нам одновременно и укрытие, и какой-никакой оперативный простор, и мы рассчитывали дождаться товарищей, чтобы в итоге совместно с «Кураем» дать успешный бой наступающим демонам, в первую очередь в нужный момент атаковать их термоядерным оружием. И я, конечно, не мог тогда и предположить, что Скванак-Ан уже изменил ситуацию вкорне и тем, как показали дальнейшие события, предопределил нашу дальнейшую судьбу.
Поняв, что
Не помню уже, почему (кажется, Скванак мне тогда кивнул?..), я отправился на верхнюю палубу проводить карапа и его новоявленную свиту. Не подумайте, что меня подводит память, просто то, что я там увидел, затмило непосредственно предшествовавшие этому события. Там, на верхней палубе, карап какое-то время наблюдал, как матросы готовят лодку, при этом он беспокойно поглядывал на юг и проявлял всё большее нетерпение, и когда у матросов вдруг что-то не заладилось с креплением подвесного мотора, колдун сгрёб своими огромными ручищами в охапку всех троих своих сопровождающих и… все четверо исчезли! В момент исчезновения раздался знакомый мне хлопок и короткий свист — я слышал их много месяцев назад в доме Виланки! Наши матросы бросили заниматься лодкой и так и застыли с открытыми ртами.
Но делать нечего, время поджимало, враг приближался, и на счету была каждая минута. Матросы принялись спешно сворачивать лодку, которую едва успели надуть, а я поспешил обратно в рубку. Там я и узнал о смене командования.
Всё было законно и не выходило за рамки флотского Устава! Любой, кто прочтёт мои записи, поймёт, что я не мог даже предположить подобного исхода. Я ждал подвоха от Путры-Хара, я действительно опасался, что он может как-то использовать амбиции Такетэна, чтобы перетянуть его на свою сторону. Меня беспокоил ропот матросов по поводу карапа и саха, да и сам сах не внушал доверия. Но всё вышло иначе.
Решающий за Всех в полной мере проявил дух своего Честного имени. Он объявил нам, офицерам «Киклопа-4», что карап и малаянцы готовили мятеж, а Озавак-Ан неоправданно тянул время и тем препятствовал подавлению этого мятежа в зародыше, поэтому Дважды Рождённый временно отстранён и пока будет находиться в своей каюте. При этом мы, не смотря на случившееся, будем придерживаться запланированной тактики. Рядом со Скванаком, когда он это объявлял, стояли Путра и Такетэн, и смотрели они на нас — на меня с Ибильзой и на штурмана Туликая — так, что мы поняли: эти двое знали о готовящемся смещении Дважды Рождённого, более того, всё это было ими и проделано.
Скванак-Ан — небольшого роста круглолицый флотский начальник — до этого момента находился как будто в тени Дважды Рождённого, его часто называли за глаза «вторым капитаном», хотя формально оба капитана равноправны и делят свою власть на судне поровну, точнее, в тесном содружестве осуществляют единую власть. И вот теперь Скванак словно вышел из тени на свет и предстал перед нами в единоличной власти. Формально ничего противозаконного не произошло. Скванак на ранг выше Дважды Рождённого и имел полное право сделать то, что сделал. Он не арестовал Озавака, не приставил к нему охрану, не запер того в каюте — он просто отдал ему приказ временно отойти от дел. Нам не запрещено было даже беседовать с отстранённым капитаном — вход в его каюту ни для кого не заказан. Это означало, что Дважды Рождённый покорно принял свою участь. У меня тогда, помнится, возникло чувство бессилия, если не сказать безысходности, я был уверен, что Скванак поступил неправильно, но я не мог ничего с этим поделать. И ещё я ощутил то самое неприятное чувство в груди и дрожь в руках, какие случились у меня, когда мне приказали высадиться с разведкой на «Копье Ксифии».
Два дня назад, разговаривая с Путрой в реакторном отсеке, я был уверен, что всё это лишь его подозрения, что если кто-то и попытается сместить капитанов, это будет исходить от Слышащего Движение моториста. Но теперь я думаю, что за всем этим изначально стоял Скванак-Ан! Не удивительно, что ему легко удалось задуманное. На стороне Решающего за Всех оказался амбициозный Такетэн, которому накануне сам Скванак передал в подчинение четырёх матросов и, конечно же, сам Путра со своими помощниками. Я не сомневался, что и моя команда в этой ситуации предпочтёт подчиниться решению Скванака — все матросы «Киклопа-4» наверняка возликовали, узнав, что сах и карап покинули наш борт. Даже если бы мы с Ибильзой решили воспротивиться, мы ни у кого не нашли бы поддержки. В общем, так Скванак-Ан разом избавился и от карапского колдуна, и от остатков экипажа «Компры», и от власти Дважды Рождённого.