Безликое Воинство
Шрифт:
Светлых Чертогов отсюда не видно. Я хотела на них посмотреть со стороны, но Галш пустился в какие-то объяснения, состоявшие более чем наполовину из непонятных мне фраз, я же не настаивала и просто приняла, что не смогу их так увидеть.
На «Пикусе» нас в итоге собралась следующая компания: мы с Айкой (я на второй день знакомства уже воспринимаю её как близкую подругу, и не представляю, как может быть иначе!), Галш с Салинкаром, и ощупавший всех нас своими скользкими усами жук Пикусик. Жука, конечно же, должны звать так же, как корабль-звездолёт, но эориане используют для его имени ласковую форму.
Совсем скоро мне представился случай ещё раз убедиться, что хозяева Эоры любят и умеют насладиться изысканной пищей. В этом мире нельзя ни переесть, ни отравиться, и даже переваренная пища то ли полностью усваивается, то ли утилизируется неким волшебством… В общем, еда здесь — чистое удовольствие. А женщина-штурмовик с огненными волосами, по имени Нисса, покидая «Пикус», оставила нам угощение в виде роскошных сладостей и напитков, так что мы, прежде чем направиться к своей цели, ещё немного времени провели за столом. Я называю это «за столом», но на этом корабле нет мебели в привычном мне понимании. Точнее есть, но какая-то неявная (на самом деле трудно подобрать к ней верный эпитет): она лишь слегка обозначена в пространстве, не обладая очевидной вещественной формой. Как и в чертогах, она появляется по мере надобности из ниоткуда, а затем исчезает, когда нужды в ней нет. Впрочем, примерно такое же впечатление эфемерности оставляет всё на этом корабле, и к этому наваждению я постараюсь вернуться, когда буду описывать наше путешествие. Хотя бы немного
Параллельно сладкому обеду происходила подготовка корабля к путешествию. Она не похожа на процедуру отправления большого судна в плаванье или дирижабля в дальний перелёт, потому что корабль-звездолёт сам себя подготавливает, хотя экипаж за этим следит, причём может это делать, как я убедилась, не отрываясь от трапезы. Поглощая оставленные Ниссой яства и запивая их различными (также необычайно приятными на вкус!) напитками, эориане при мне обменивались между собой фазами, в которых были слова-термины, относящиеся к технике путешествия на корабле-звездолёте, но это были не команды; скорее, это походило на обсуждение. Слова в основном такие (каждое упоминалось по нескольку раз): дефицит насыщения, рубеж загрузки, синхронизация, выброс, нечёткость выброса. Всё это я записываю в том переводе, который мне рекомендовал заклятый медальон, и в том порядке, в каком они впервые для меня прозвучали. Дефицит насыщения возрастает и может достигать разных значений, при которых звездолёт готов к путешествию, точнее, к перемещению в другое место во Вселенной или в другой обитаемый мир. Медальон рекомендует для такого перемещения математический термин проекция на гиперплоскость, но я совсем не понимаю, к чему здесь этот термин. Упоминая рубеж загрузки, эориане называли цифры, и говорили ещё что-то про нечёткость выброса, точнее, высказывали по этому поводу не то сомнение, не то недовольство какой-то сходимостью (кажется, это тоже математический термин). Корабль-звездолёт «Пикус» показывает не самую лучшую сходимость. Почему? Потому что «Пикусика надо чаще выгуливать» — так сказала Айка Масс. Впрочем, вполне возможно, что она так пошутила. В своё оправдание замечу, что я, конечно же, описываю это, как могу, тогда как для меня, как и следовало ожидать, всё это остаётся совершенно непонятным.
Я тоже не молчала за этой трапезой, и как бы между делом, вкратце рассказала Айке о своей семье и о том, при каких обстоятельствах с ней разлучилась. После рассказа я в третий раз за сегодня затронула тему свидания с родными — обратившись теперь с такой просьбой к этой юной эорианке. Я не стала сразу же упоминать разговор с профессором и, тем более, с учителем Рамбуном. Я просто спросила, можно ли мне будет навестить моих родных, хотя бы ненадолго. Айка лишь поинтересовалась, смогу ли я показать место, так как она не знает их адреса. Это вышло легко, если не считать того, что они с Галшем как-то странно переглянулись — наверное, подумали о том, как к этому отнесётся профессор. Я тут же заверила их, что профессор мне это свидание разрешил. Но это моё замечание вызвало лишь новый обмен взглядами и загадочные улыбки. «Ну и ладно, пусть думают, что хотят, — решила я. — Главное, что они согласились.» Ещё я опасалась, что в это влезет долговязый Салинкар: ведь правилами Симбхалы ученикам с поверхности запрещены свидания и вообще какие-либо сношения с теми, кто остался в их прежнем мире. Но ему, похоже, мои желания и проблемы были совершенно безразличны, он даже не вслушивался в наш с Айкой разговор.
Как и предсказал мой почтеннейший учитель, во время путешествия на «Пикусе» мне представился прекрасный случай понаблюдать жизнь эориан в естественной для них обстановке. Если Светлые Чертоги специально созданы и приспособлены для того, чтобы люди из разных миров чувствовали себя в них комфортно, то корабль-звездолёт «Пикус» никто для этого не приспосабливал. Он такой, каким им пользуются эориане. Если я верно поняла, что-то специально для нас с Салинкаром всё же было сделано, иначе бы мы вообще потерялись в чужеродном для нас окружении. Но даже так я не могу отделаться от ощущения, что я здесь какая-то неуместная. Моя жизнь протекала в скромной обстановке в кругу моей семьи, и хотя мы несколько раз переезжали, у меня было не так уж много контактов с внешними миром и совсем не было постоянных друзей. Я всегда считала для себя, что это должно быть очень увлекательно — собраться с друзьями в дальнее путешествие, через таящий опасности океан, на надёжном и уютно обустроенном корабле. И вот я как раз попала в подобную ситуацию на борту «Пикуса», но пока ощущаю здесь одиночество и растерянность. Поначалу я вообще чувствовала себя как маленькая девочка, которую забыли в далёком, непонятном и враждебном месте, душа моя замёрзла. В такие моменты я почему-то вспоминаю Адишу, и тогда на душе у меня становится чуть теплее. Но теперь меня согревает и тепло заботы, которую проявляет обо мне блистательная Айка Масс.
Постараюсь передать обстановку корабля-звездолёта, но прошу и здесь не ждать исчерпывающего и ясного описания. Я не могу представить себе, как звездолёт «Пикус» устроен или действует, что в нём для чего служит, и даже как он внутри спланирован — всё это для меня непостижимо. Я даже не нахожу на «Пикусе» ничего явного — в привычном мне понимании яви, я боюсь потерять здесь чувство реальности, и я словно стою на тонкой жёрдочке безо всякой опоры и пытаюсь сохранить равновесие. В помещениях Светлых Чертогов обстановка исходно очень проста. В ней нет не только ничего лишнего, но также и того, что обычно имеется в присутственных местах на Гее: коридоры Чертогов совершенно пусты, так же, как и те помещения, которые не обустроены для гостей или по их желанию. Пуст и главный зал: мебель там появляется по необходимости, и когда эта необходимость проходит, скрывается из вида и мебель. Я не видела, как выглядят места для приёма пищи, но если исходить из прочитанных мной ещё в Симбхале описаний и моих собственных впечатлений, скорее всего, они обустроены примерно так же. В Чертогах встречаются подчас предметы странного вида архаичной обстановки: массивная, изготовленная простыми инструментами мебель, литые металлические подсвечники с толстыми восковыми свечами, причудливая, но очень красивая посуда, даже печи и камины с живым огнём — всё это упоминают и бывавшие в мире Эоры симбхальские мудрецы, и я видела что-то похожее, к примеру, на завтраке у Призрачного Рудокопа. Но всё это такое же преходящее, как и места для гостей в главном зале — существует лишь до тех пор, пока его используют. А потом опять — словно чистый белый лист. С кораблём-звездолётом всё обстоит ещё загадочнее! Я уже не беру в расчёт, что здесь нет каких-то корабельных помещений вроде кают, столовых или прогулочных палуб. Так, после того, как мы отведали угощение штурмовика Ниссы, стол и всё, что на нём оставалось — всё это незаметно куда-то делось, исчезло, а мы, не выходя из-за стола, оказались сидящими в креслах-ложах, окружённые звёздным небом. Этим «Пикус» заметно отличается от Светлых Чертогов: на этом корабле не нужно никуда ходить, его пространство это как бы несколько мест в одном, мест вполне зримых и осязаемых, но в то же время неопределённых и зыбких, а те изменения, что с ними происходят, они и вовсе за рамками здравого смысла. Мне приходится напрягать всю волю, чтобы видеть вокруг что-то
Логика исполнения желаний на «Пикусе» другая. Когда меня вдруг начало клонить в сон, я рассудила, что если немного посплю, то, проснувшись, стану воспринимать окружающее гораздо лучше. Зал этот, очевидно, предназначен для наблюдения и управления кораблём, а не для отдыха, и я вообще не была уверена, что здесь уместны подобные занятия. Поскольку Айка с Галшем тогда о чём-то между собой говорили, я не стала их прерывать, а встала со своего места и ушла, решив, что если захочу попасть в отдельную каюту или спальню, корабль выполнит мою просьбу и переправит меня туда. Однако вместо помещения, подходящего для отдыха, я оказалась опять в том же зале, а моё и без того пологое кресло окончательно приняло подобие ложа, даже с небольшим пледом или одеялом. При этом окружающая обстановка — панорамный экран, три других кресла и огромный жук-анак — как будто отодвинулись на дальний план, но не буквально, а лишь в моём сознании! Это меня совершенно смутило и мой сон как рукой сняло. Но я всё же легла, укрылась пледом, но про себя подумала, что спать теперь не буду. И тогда всё вернулось к прежнему состоянию: кресло опять стало больше походить на сиденье, и даже плед исчез. Чуть позже я мысленно, но уверенно и твёрдо, попросила попить, и тогда словно из воздуха передо мной появился даже не столик, а нечто похожее на прозрачную полку с отделениями, и в этих отделениях были разнообразные напитки, и не протянув ещё к ним руки, я знала, каков каждый из них на вкус — я как будто давно и часто их пробую и узнаю лишь по виду. Хорошо, хоть туалет в этом мире не обязательно посещать… Я, кажется, ещё не упоминала об этом очередном чуде эориан. Об нём написано и в некоторых документах из библиотек Симбхалы. Там сказано, что по меньшей мере в Светлых Чертогах не найти отхожих мест, потребность в них удалена неким эорианским волшебством, и это весьма кстати, поскольку люди разных миров привыкли делать это по-разному, и многим из гостей введение соответствующих правил в этикет принесло бы дополнительные неудобства… В общем, корабль-звездолёт словно ненавязчиво подсказывает мне, чтобы я просто сидела на одном месте и не пыталась куда-то отправиться что-то искать — мне всё принесут и всё для меня сделают его невидимые прислужники.
И ещё одно наблюдение — возможно, очень ценное или даже уникальное. Здесь, на борту «Пикуса», сами Айка и Галш преобразились, при том, что Салинкара Матита это никак не коснулось. Описать эту их метаморфозу ясно и достоверно я, наверное, не смогу, но всё же постараюсь, так как считаю своё наблюдение очень важным. Облик наших антиподов остался прежним, и в то же время он стал другим, под стать самому звездолёту. То есть внешняя их форма не изменилась, но я воспринимаю их совсем не так, как в Светлых Чертогах или на «Тай-Та», или как теперь вижу рядом с собой своего однокашника Салинкара. Эорианские ученики как будто бы переносилось из действительности в моё воображение и вдруг застряли где-то на полпути. Думаю, это отлично от призраков: призраки тоже воспринимаются где-то на грани между реальностью и грёзами, но, как утверждают видевшие их, они неосязаемы и едва уловимы чувствами. Эориане, как и весь их корабль, стали другой явью, очевидной, осязаемой, но непривычной мне, совершенно чужой и даже пугающей, и нас с Салинкаром теперь затягивает туда, в это иное существование. Ощущение в чём-то схоже с боязнью высоты, только проникает в моё сознание гораздо глубже. Конечно, такое переживание не добавляет мне уверенности и я вообще чуть ли не в панику впадаю. И это в то время, когда сами Айка и Галш естественны и легки в общении, от них веет спокойствием и уютом, они с таким доверием и теплотой относятся к «Пикусу» — как к любимому родному дому.
Кажется, Айка Масс понимает мою растерянность и всячески старается меня поддержать. Не оставляет своей заботой Салинкара Матита и славный Галш Талеса. Я очень надеюсь, что с их помощью мы постепенно привыкнем, что душевное тепло ангелоподобных людей потихоньку нас согреет, и эта чужеродная явь в конце концов примет нас.
Должна ещё описать свои ощущения от выброса. Медальон подобрал довольно точное слово, но я и подумать не могла, что выбрасывать-то будут меня! Возможно, такие же ощущения бывают у путешествующих на карапском корабле, но вчера я весь путь от Геи до Эоры проспала в саркофаге и не видела даже снов. Сегодня на «Пикусе» моё путешествие проходило в совершенном бдении и при обострённых чувствах, и хотя я была готова ко многому, тут я испытала такое, что, как мне кажется, чуть не рассталась со своей душой. Мне сложно будет передать словами эти ощущения, но я попробую это сделать, прибегнув к аллегории. Представьте себе, будто вы летите в ракетном аэроплане, а ещё лучше (если сможете такое представить) — вас каким-то образом поместили в фугасный снаряд, которым затем выстрелили. На огромной скорости вы пролетели по тёмному каналу ствола, всё быстрее разгоняясь. И вот канал закончился, вас выбрасывает в бесконечное тёмное пространство, и тут же вместе со снарядом разрывает на мириады частиц, а частицы эти разносит по всему Мирозданию. Взрыв снаряда сопровождает яркая белая вспышка, которая пронизывает вас, просвечивает насквозь все ваши разлетающиеся частички, на мгновение превращая во вселенское облако ослепительного белого света. Если вы представили это, значит, немного подошли к тем ощущениям, что испытала я! Тело моё при этом не чувствовало никаких перегрузок, все они пришлись на мою душу и, поверьте, это гораздо тяжелее перенести. Теперь я боюсь вновь испытать такое, а ведь придётся ещё раз, и очень скоро — на пути к Гее — мы достигнем её за два выброса, и ещё дважды — на обратном пути. Для долговязого Саликара, по всему видно, это не менее тяжкое испытание, но он, в отличие от меня, не постеснялся спросить про неприятные ощущения у Галша Талесы. Тут нужно отдать должное антиподам: они постарались смягчить наши переживания:
— Да, первые несколько раз это бывает неприятно для пассажиров, но не опасно, и вы потом привыкните, — ответил Салинкару эорианин. — К сожалению, здесь мало чем можно помочь… Хотя я могу, например, отключать на это время ваше сознание, но на такое обычно никто не соглашается.
— А вот мы от путешествий получаем одно только удовольствие, — добавила Айка Масс с лукавой улыбкой. — Можете нам завидовать…
Антиподы опять говорят про синхронизацию и дефицит насыщения. Значит, сейчас мне придётся пережить те же неприятности. Но мысль о том, что мы скоро уже прибудем в мой родной мир, где я, возможно, встречусь с родными, воодушевляет меня. Даже краткое возвращение домой стоит этих и многих других переживаний, и с этой мыслью я готова к любым испытаниям.