Безлимитный поединок
Шрифт:
Итак, аналитической дискуссии не получилось, зато Карпов вновь безапелляционно заявил о неправомерности исхода 24-й партии, а значит, и всего матча. Но, как известно, история, даже шахматная, не знает сослагательного наклонения…
Вернемся, однако, к матч-реваншу. Уже 5 декабря 1985 года, то есть менее чем через месяц после потери титула, Карпов потребовал свое «droit de seigneur» — право господина, которое по новым правилам должно было быть реализовано между 10 февраля и 21 апреля 1986 года. Итак, ФИДЕ давала Карпову право на реванш в течение всего трех месяцев — случай в истории шахмат беспрецедентный! За последние годы это было уже третье произвольное изменение правил — и все к выгоде Карпова. В итоге для защиты своего титула ему было дозволено сыграть 96 партий, в то время как мне — новому чемпиону — никаких привилегий не предоставлялось вовсе! Более того, в случае проигрыша матч-реванша меня ждала сомнительная
Это было уже слишком. Явно надвигалась новая буря, которую мне следовало бы предвидеть. Но в эйфории, вызванной благополучным финалом августовской трагикомедии и последовавшей за этим победой над Карповым, я не учел, что одолеть Карпова за доской было необходимым, но недостаточным условием для того, чтобы решить все проблемы. Я недооценил, насколько трудно искоренить зло. И прежде всего я недооценил Кампоманеса. В известном смысле моя победа сослужила ему хорошую службу, потому что теперь он мог утверждать, что высокий уровень партий во втором матче доказывает правильность его решения о прекращении первого. Кроме того, заставив меня беспрерывно играть в шахматы, он тем самым лишил меня возможности вести политическую борьбу против него. Прошедший огонь, воду и все на свете филиппинец опять устоял на ногах.
Я не меньше Карпова хотел быть играющим чемпионом и вовсе не собирался почивать на лаврах; но понукания со стороны ФИДЕ выводили меня из себя. К тому же я не подписывался всю оставшуюся жизнь играть исключительно с Карповым! Не надо забывать о том, что наши бесконечные поединки сорвали график проведения международных турниров, что нанесло ущерб многим шахматистам. Но ФИДЕ, казалось, забыла, что в первую очередь должна заботиться именно о благополучии шахмат и шахматистов. Складывается впечатление, что в тот момент деятелей ФИДЕ занимали лишь два вопроса: возвращение Карпову чемпионского титула и положение их финансов, ибо матчи на первенство мира были главным источником дохода.
В то же время наши матчи с Карповым вызвали мощную волну интереса к шахматам во всем мире. И я чувствовал себя не вправе обмануть надежды многочисленных поклонников шахмат.
В декабре я поехал в Голландию, чтобы в Хилверсуме сыграть матч из шести партий с Яном Тимманом, считавшимся тогда третьим шахматистом мира. Для чемпиона, лишь месяц назад завоевавшего корону, это было поступком необычайным. Одно дело выступить в турнире и совсем другое — рискнуть своей репутацией в поединке. Ты просто не имеешь права проиграть такой матч, в то время как твой противник ничем не связан, а перспектива выиграть у чемпиона мира лишь подстегивает его самолюбие.
Впервые со времен Ласкера чемпион с готовностью откликнулся на брошенный ему вызов, не заставив соперника преодолевать финансовые или отборочные барьеры. Призовой фонд, выделенный Католической телерадиостанцией, выглядел довольно скромно для матча такого уровня. Но не деньги были целью моей поездки в Голландию. Я хотел, чтобы западные любители шахмат смогли воочию увидеть игру нового чемпиона мира. И, по-моему, наш матч с Яном удался. По крайней мере, несколько комбинаций оказались очень красивыми и волнующими. Когда я эффектно победил в последней партии (тем самым выиграв матч со счетом 4:2), сцену заполнили сотни болельщиков, желавших присутствовать при нашем совместном анализе.
После матча в Амстердаме состоялась пресс-конференция, на которой я открыто выступил против проведения матч-реванша. «Этот матч вообще не должен был бы состояться, потому что никто не должен иметь так много привилегий, — заявил я. — Чемпион мира сохраняет свой титул в случае ничейного результата, и этого достаточно. Я откажусь от реванша, если проиграю. Согласно решению, принятому конгрессом ФИДЕ, я стал чемпионом мира на один год — 1986-й. Мне сообщили о праве на реванш, предоставленном Карпову, всего за несколько дней до начала второго матча в Москве. У меня не было времени, чтобы протестовать».
Я также воспользовался случаем подыскать возможную замену Кампоманесу и нашел ее в лице бразильца Линкольна Лусены, который согласился баллотироваться на пост президента ФИДЕ в 1986 году в компании с Реймондом Кином. «Последние годы, — сказал я, — в шахматном мире было много проблем. Во время моего пребывания здесь я познакомился с людьми, готовыми внести больше демократизма в шахматную жизнь. Они хотят, чтобы шахматисты знали о том, что происходит, они хотят, чтобы правила были честные и чтобы мнение шахматистов уважалось. Я тоже хочу этого. Как чемпион мира я считаю своим долгом поддерживать людей, работающих во имя таких целей». К сожалению, эта пресс-конференция была ошибкой, которая впоследствии мне дорого обошлась. Чтобы одолеть Кампоманеса, недостаточно иметь добрую волю и благие намерения.
По возвращении домой я получил послание, в котором мне была выражена поддержка со стороны только что созданного Европейского шахматного союза. Он обратился в Шахматную федерацию СССР с предложением отменить матч-реванш.
Совет Европейского шахматного союза собрался в Хилверсуме (Голландия) 22 декабря 1985 года и обсудил среди прочих дел вопрос о намеченном матч-реванше Карпов — Каспаров.
Мы выделяем следующие пункты против идеи матч-реванша:
1. Это может оказать разрушительное воздействие на здоровье игроков (как было отмечено Кампоманесом, когда он прекратил матч-84).
2. Общественная значимость шахмат снизится ввиду большого количества матчей между одними и теми же двумя игроками.
3. Ни один из участников не может принести шахматам пользу своим участием в других соревнованиях, потому что они тратят все свое время на игру друг с другом.
4. Ни один другой чемпион мира никогда не обладал титулом меньше одного года, прежде чем должен был защищать его, а в данном случае это может произойти всего через три месяца.
5. Идея матч-реванша не была вынесена на обсуждение Совета гроссмейстеров.
6. Конгресс ФИДЕ в Граце только рассмотрел, но не утвердил большинством в 2/3 голосов (как это требуется Уставом ФИДЕ, пункт 4.14) условия матч-реванша.
7. Каспаров был информирован о матч-реванше только за два дня до начала матча-85. Это обстоятельство не дало ему возможности прокомментировать или опротестовать это решение. Кроме того, исполком ФИДЕ не известил конгресс в Граце о заявленных ранее протестах Каспарова против матч-реванша.
На основании вышеизложенного Совет Европейского шахматного союза считает, что матч-реванш не должен состояться, и почтительно предлагает Шахматной федерации СССР сделать все, что в ее власти, для отмены матч-реванша.
Президент Р. ЛИТТОРИН
Тимман, Ларсен и некоторые другие присоединились к этому требованию. Помощь была как нельзя кстати. «Был счастлив узнать, что Европейский шахматный союз создан для защиты интересов сильнейших шахматных стран, — заявил я в ответ. — Новый год — это обычно время мира, но иногда за мир приходится бороться. Надеюсь, что в следующем году мы восстановим подлинный мир в нашем шахматном доме, и тогда шахматисты смогут направить свои усилия на создание красивых партий в нормальных условиях».
Надо сказать, что выступление европейских гроссмейстеров в поддержку моих требований было сопряжено с определенными трудностями. Во-первых, шахматисты знали деспотическую власть ФИДЕ. Один из них сказал мне: «Если они так относятся к чемпиону мира, то что же могут сделать со мной?» Во-вторых, многие тогда воспринимали мою борьбу против системы диктата и произвола как борьбу за собственные интересы, а проблему матч-реванша считали нашим внутренним делом с Карповым. Поэтому, даже несмотря на то, что меня поддержал ряд шахматистов — Любоевич, Сейраван, Найдорф, Шорт (заявивший, что «вся процедура розыгрыша первенства мира смердит»), гроссмейстерам не удалось достаточно твердо выступить против проведения матч-реванша.
В письме от 4 января 1986 года я призвал Шахматную федерацию СССР определить свою позицию по проведению матч-реванша. В нем, в частности, говорилось:
«Напряженная ситуация вокруг матч-реванша является следствием произвольного толкования и неоднократного изменения правил матчей президентом ФИДЕ. Волюнтаристские действия Кампоманеса вызывают резкую и обоснованную критику в шахматном мире. Так, Европейский шахматный союз направил Шахматной федерации СССР обращение, в котором он призывает ее употребить все свое влияние для отмены предстоящего матч-реванша. До сих пор я не знаю ответа нашей федерации на это обращение. Поэтому я считаю, что до сих пор сохраняется беспрецедентная ситуация, когда правила трактуются двояко: отдельно для Карпова и отдельно для всех остальных. Обязательными к исполнению могут считаться лишь постоянно действующие правила, не предусматривающие специальных привилегий для кого-либо. Никто не имеет права единолично решать проблемы, связанные с утверждением правил, — ни президент ФИДЕ, ни чемпион мира. Настал момент, когда стала очевидной необходимость создания справедливых, упорядоченных и постоянно действующих правил, утвержденных ФИДЕ в кратчайший срок.