Безоблачное небо

Холмс Шерлок

– Это правда. Команда вас обожает, вы хороший тактик и стратег. Немногие капитаны смогли бы выиграть такой бой. И я понял, почему все эти "джентльмены удачи", так охотно ошиваются вокруг Вольных островов, грабят эльфов, но даже не пытаются пощипать Северную республику или Империю Радек. Вся их вольная братия не выдержит боя даже с одним современным военным кораблем.

– "Изгнанник" не военный корабль. Мы тоже, в каком-то роде, охотники за удачей.

Некоторое время мы стояли молча, наблюдая как буксиры тянут торговый корабль.

– Ты осуждаешь меня?

– За что?
–

искренне удивился я.

– За то, что убила несколько тысяч человек, ввязалась в бой, в котором погибли члены команды, а другие остались инвалидами.

Я тихо рассмеялся.

– Что смешного?

– Да я просто подумал, что если бы на моем месте был бы Серый, он бы с радостью начал разговор на эту тему. Вы бы сейчас выслушали несколько часовых лекций на тему морали, добра и справедливости...

– А что скажешь ты?

– Для меня убить человека ножом проще, чем вам выкурить сигару, - спокойно ответил я.
– Я сбрасывал бомбы на жилые кварталы по приказу людей, которые получили за это ордена, а меня и моих товарищей назвали военными преступниками. Я видел генералов, продававших собственных солдат. Я видел глаза товарища по эскадрилье, который по ошибке сбил корабль полный женщин и детей. А на Вольных островах я жил с убийцами, наемниками, работорговцами и пиратами. Что я могу ответить на ваш вопрос?

– Ты не похож на человека, который переживает из-за того, что убивал на войне.

– А кто сказал, что я переживаю? Была война, я убивал, пытались убить меня, мне повезло, а им нет. Если ты умер с оружием в руках - сам виноват, что оказался слабым, а если ты гражданский и умираешь безоружным - ну так кто мешал тебе пойти в армию?

– Интересная позиция... А как насчет детей?

– Дети...
– я долго молчал, прежде чем ответить.
– Дети всегда страдают сильнее других и платят за грехи родителей. Таков мир. А что ответите вы? Вы переживаете?

– Я? Нет. Меня в этой жизни волнует лишь одно.

Я вопросительно посмотрел на Изабеллу.

– Чтобы в этом небе не было никого, кто мог бы бросить мне вызов! Никого! Слабые погибают, сильные живут. А все остальное... твой напарник... как ты называл его рассуждения о добре и морали?

– Я...
– я замялся.

– Говори прямо.

– Хрень собачья, - я все-таки не смог сказать как есть и выразился мягче.

– Вот именно, - жестко сказала Изабелла.
– Все это хрень собачья. Лишь тот, кто силен, может защитить то, что ему дорого... или отомстить за то, что было ему дорого.

Я удивленно посмотрел на капитана, но мне хватило ума не задавать вопросов. Её сигара давно догорела, но она не обращала на это внимания. Изабелла постояла еще немного, невидящим взглядом смотря в сторону, а потом молча развернулась и ушла внутрь. Я проводил её взглядом и пошел обратно на летную палубу. У меня было слишком много своих демонов в душе, чтобы беспокоить чужих.

Проснулся я утром с отвратительным привкусом во рту, ноющей головой и прекрасным ощущением прикосновения горячей гладкой кожи к телу. Я лежал на узкой койке, а на мне сладко спала красивая и обнаженная черноволосая девушка, и я бы очень хотел вспомнить, как её звали.

Я очень осторожно выбрался из-под девушки, старясь её не раззудить, и едва не наступил на механика, спавшего прямо на полу. Рядом с ним лежала рыжеволосая красавица. Собрав в охапку свою одежду, я легонько пнул мужика. Он дернулся, но сразу замер, с непередаваемым выражением лица глядя на свою спутницу. Я тихо показал ему на дверь, он кивнул. Очень тихо и аккуратно мы выбрались из каюты.

– Спасибо, - буркнул механик, держась за голову.

– Не за что, - негромко ответил я.
– Блин, где бы похмелиться...

– Пошли... уй... нахрен я так пил вчера, - он с раскаянием посмотрел на дверь каюты.
– Как же её звали то...

– Она медсестра...
– неуверенно ответил я.

– Не важно, - махнул техник и опять охнул.
– Пшли, у меня в шкафчике есть.

Отхлебнув какого-то самогона, я почувствовал себя лучше. После этого можно было и делами заняться.

Наградные за бой были щедрыми. Я сходил к Лидаэли, несколько минут смотрел, как она смеется, и заказал у неё платье для Алисии. А потом заглянул в кабак Джека. У него оказались хорошие новости. Правда, пришлось немного подождать в отдельной кабинке в его кабаке.

Он выглядел как заправский воздушный волк в старой потрепанной штормовке с седой бородой и запахом перегара. Кого-то такой вид мог обмануть, но мне сразу было видно, что он давно на мели. Я молча подвинул к нему поднос с едой и выпивкой. Он поблагодарил и начал есть.

– Что вы хотите узнать?

– Ты видел такие самолеты?
– я протянул к нему рисунок.

– Да... раздери меня акулы. Я видел их!!!
– в ярости он смял листок бумаги.

– Расскажи где и когда?

– Зачем? Хочешь посмеяться над стариком?! Хотя... раз ты накормил, можешь смеяться...
– он махнул рукой и угас, вспышка ярости ушла, оставив его без сил.

– Я тоже их видел, - спокойно ответил я.
– И сбил два, но они убили моего штурмана.

– Врешь!

– С чего бы это? Так ты их видел или просто придумал эту историю, чтобы выпрашивать на выпивку в кабаках?

– Видел... это было двадцать лет назад. Я служил помощником капитана на "Сентинеле". Это был торговый корабль семьи Трорсанов из этого города. Хороший, быстроходный клипер, на нем можно было бросить вызов и пиратскому фрегату! Это был хороший рейс, мы шли курсом на Жемчужные острова. Везли вино, оружие и сталь для островитян и собирались закупить там груз драгоценных камней, ценного дерева и жемчуга. Выгодное дело.

– Сколько судов было в отряде?

– Шесть. Все лучше суда семьи Трорсанов. Командовал отрядом сам Мэл Трорсан, глава семьи. С ним еще была его любимая дочка. Как сейчас помню её... черные волосы и глаза, бойкая и непослушная. Она забралась на корабль тайком, а когда её нашли матросы - уже было поздно разворачиваться.

– И что случилось?

– Буря, - старый моряк потемнел, а в его глазах были слезы.
– Всего лишь буря или месть жестоких богов. Мы решили обойти её с юга, чтобы не рисковать, а надо было идти через её сердце!