Безоблачное небо
Шрифт:
– Нет, не ловит, - ответил Фертах.
– Это дело городской стражи и таможенников. А Небесная стража контрабандистов убивает, как конкурентов.
– Серьезно?
– Да. Львиная доля контрабанды провозится на кораблях Небесной стражи. А за то, что я отказался в этом участвовать, мне подложили в каюту пару бутылок контрабандного коньяка и вышвырнули с флота. Как оказалось, защитники Облачного города не намного честнее и благороднее пиратов.
Вернулся Брюгге, и мы продолжили играть в карты. А все моральные разглагольствования я выбросил из головы. Жизнь слишком сложна, чтобы можно было кого-то судить. Это Серый, будь бы он здесь, азартно начал рассуждать на тему морали, долга и ответственности.
Когда я уже освоился с "тенью", Рэла решила провести высотный полет. Подготовка к нему заняла много времени. Для начала надо было прочитать несколько учебников про полеты на большой высоте.
Эти служебные пособия были написаны на рахальском диалекте, и на каждой книге стояло несколько грозных печатей, сообщавших об их крайней секретности. Республиканцы передали Изабелле служебные пособия для летчиков вместе с самолетом.
Читали мы их вдвоем с Рэлой. Она сама никогда не поднималась выше шести тысяч метров, так что ей все это было очень интересно. Кроме того, я то ведь во многом был самоучкой, меня мать учила летать, так что я просто не умел читать учебники и без помощи Рэлы ничего бы в них не понял. Но теория, теорией, а практика важнее.
Погода была отличной. Видимость идеальная, практически штиль, небо чистое до горизонта. Вместе со мной взлетела Рэла Мора, но не на своем "кондоре", а на самолете-разведчике Ар-3. Она должна была сопровождать меня до шести тысяч метров. Но перед полетом предстояло проверить связь.
– Я Курьер, как слышно?
– Курьер, слышу тебя хорошо!
– ответил оператор на "Изгнаннике".
– Слышу отлично!
– подтвердила Рэла.
– Ларингофон работает нормально, - сказал я.
– Подтверждаю!
Кроме особых правил, для полетов на больших высотах требовались еще и особые приборы. Например, ларингофоны для связи. Это была такая странная ерунда, которую нужно было прицеплять к гортани, и которая каким-то непонятным образом передавала твою речь, даже если ты сам себя не слышал.
Вообще надо сказать, что моя "касатка" сильно устарела и именно в кабине "тени" я это остро чувствовал. Взять хотя бы эти ларингофоны, с ними не нужно было орать, пытаясь перекричать шум двигателей. Радиостанция на СР-7 была в два раза меньше и легче тех, что стояли на "касатках", но при этом раза в три мощнее. Да и другие приборы были точнее.
– Начинаю подъем!
– Поняла, Курьер, иду за тобой!
Я летал по поднимающейся спирали, постепенно и плавно набирая высоту. Можно было, конечно, подняться быстрее, но зачем рисковать, когда в этом нет никакой необходимости?
На шести тысячах метров я остановился. Дышать на такой высоте было сложно даже мне, хотя и привык с детства к разреженному горному воздуху. "Изгнанник" казался отсюда небольшой серой искоркой, которую легко было потерять на фоне океана.
– Высота шесть тысяч сто!
– доложил я.
– Надеваю кислородное оборудование!
Нацепив маску, я включил подачу воздуха. Это было очень непривычно и странно.
– Ну все Курьер, дальше сам!
– сообщила мне Рэла.
– А я тебя здесь подожду!
– Понял, продолжаю подъем.
Дальше было сложнее. С каждой последующей тысячей метров самолет слушался меня все хуже и хуже. В какой-то момент я в буквальном смысле перестал чувствовать под крыльями воздух, запаниковал и чересчур резко дернул штурвалом в сторону. Самолет сразу же свалился на крыло и провалился вниз на пару сотен метров.
– Что случилось?! Курьер?!
– услышав мою ругань, сразу забеспокоилась Рэла.
– Все под контролем!
– доложил я, вытирая выступивший на лбу пот.
– Высота восемь тысяч четыреста метров, продолжаю подъем!
После девяти тысяч меня начало сильно сносить в сторону, поэтому пришлось постоянно поправлять курс. Ветер был бешеный, самолет начало раскачивать и подкидывать, почти как во время грозы, хотя небо по-прежнему было чистым. В пособиях я читал про подобное явление. Почему-то на больших высотах иногда встречались очень сильные ветра.
На десяти тысячах я остановился, доложил и начал маневры. А это было крайне непросто. Машина вела себя совершенно иначе. На любое движение штурвалом или педалями, самолет реагировал с заметным опозданием. Он вел себя, словно сонная и уставшая лошадь, вяло слушающаяся наездника. И в тоже время любой резкий маневр приводил к тому, что самолет на пару мгновений просто терял управление.
В какой-то момент я по старой привычке сильно дернул штурвалом. Самолет резко вильнул в сторону, дал сильный крен и внезапно провалился вниз. Я сразу повел штурвал на себя, стал работать педалями, пытаясь поднять самолет выше, и от нагрузки у меня потемнело в глазах, раздался противный шум в ушах и я едва не потерял сознание.
В этом полубессознательном состоянии я инстинктивно попытался сорвать маску с лица, чтобы мне ничего не мешало дышать. Хорошо, что застёжка была тугой и у меня ничего не получилось.
Рэла была внизу и ничего не заметила. С "Изгнанника" тем более ничего не могли увидеть. Если бы я отключился, потерявшую управление "тень" сильным ветром за несколько минут унесло бы за десятки километров в сторону и друзья не смогли бы найти даже обломков.
Придя в себя, я начал снижаться и раньше времени попросил разрешения на посадку. Выбравшись из самолета, я облегченно растянулся на полу ангара. Ко мне сразу подбежала Алисия.
– Ты в порядке. Пить хочешь?
– Давай.
– Что-то ты быстро вернулся, Курьер, - нахмурившись, спросила меня Рэла.
– Если бы я знал, что все будет так тяжело, я бы отказался, - ответил я.
– Храни боги тех безвестных героев, по чьим словам писали те учебники.
Потом выяснилось, что за этот короткий полет я похудел на пять килограммов. Высота оказалась опасной и непокорной. Сильная турбулентность, быстрые ветра, нехватка воздуха и странное поведение самолета. Я попробовал представить, как будет выглядеть война на такой высоте, и понял, что это за гранью возможностей людей и техники. Неудивительно, что в Северной республике решили использовать высотные самолеты-разведчики. Выше десяти километров, невидимые с земли они будут в полной безопасности.