Безоружные
Шрифт:
Повернувшись к Муру, я подумала: как удачно, что эта погоня завела нас именно в госпиталь. Мы ведь и хотели здесь оказаться, но даже не думали, что это случится так скоро и что нас доставит на личном вертолёте глава Фарго.
Моя губа уже полностью зажила, осталось лишь снять скобы. Из-за ускоренной регенерации раны Мура тоже затянулись, но пули так и осталась внутри, причиняя боль и ограничивая движение. Когда он отстёгивал ремни безопасности, то делал это левой рукой. Поэтому, наблюдая за ним, я искренне желала, чтобы дело не дошло до
– Поднимайся и следи за машиной с воздуха, - бросил Виктор пилоту, выбираясь из кабины.
Главу Фарго выбежал встретить начальник охраны и, пока я спускалась на землю, уже успел сообщить хорошую новость.
– Мы задержали одного типа, он принёс сюда раненую девушку. Она – в ужасном состоянии, но он не лучше. – Мужчина перекрикивал шум работающих винтов.
– Где он?
– Ему вкололи транквилизатор. Пойдёмте.
Переглянувшись с Муром, я покачала головой.
Помогать раненым девушкам? Это так «в духе» Арчи. Этот герой чёртов стрелял в меня уже дважды, параллельно клянясь в любви. Вот его способ спасения. Никаких госпиталей и самопожертвований. Так что это либо ловушка, либо…
– Это не он, чтоб вас всех! – проорал Виктор, когда мы оказались в комнате, где держали задержанного. – Издеваетесь?!
За столом сидел какой-то опухший, помятый торчок. Полная противоположность Артура Рэмиры, как Фарго и заказывал.
– За исключением персонала, никто кроме него в госпиталь не заходил последние десять минут, - торопливо объяснил начальник. – Если хотите, мы покажем записи камер…
– Нахрен записи! – Нависнув над столом, Виктор взял ключи от своей машины и поднёс его к лицу бродяги. – Где тот, кто дал тебе это?
Тот с трудом поднял на него взгляд.
– А, этот чувак… Он ещё дал мне такую цыпочку, сказал, всё будет моим, если занесу её внутрь. Мне на тёлку чихать, похоже, она не выживет, но тачка… Вы никогда в жизни такой не видели, отвечаю.
Выпрямившись, Виктор убрал ключи в карман, и торчок, которого бесплатно накачали наркотиками, вяло возмутился:
– Эй, так нечестно, мужик…
– Сдохнуть хочешь?
– Ладно-ладно, не кипятись. Ты тогда хоть девку оставь. Я ей типа жизнь спас.
– О ком ты говоришь? – спросила я, и он ткнул в мою сторону пальцем.
– А ты похожа на неё. Рост, фигурка, платьице…
Я нахмурилась.
Та самая девушка, которую я встретила в бдсм-подземелье? Почему она осталась в доме?.. Хотя, помня её страх перед хозяином, думаю, она не захотела уходить без его разрешения.
– Вы её знаете? Имя? Возраст?
– спросил начальник охраны.
– Её сейчас оперируют, думаю, нужно сообщить родственникам.
– Я сообщу, - отмахнулся Виктор, судя по интонации, не собираясь этого делать.
У него были проблемы посерьёзнее. Двенадцать трупов и вдвое больше раненных – людей, которые жили с ним под одной крышей. И он должен что-то сообщить их родственникам.
– Если она выживет… - проговорила я, - то, по крайней мере, всё это не было таким уж бессмысленным.
Едва ли Виктор воспринимал итог этой погони именно так.
– Мы останемся здесь и узнаем, как прошла операция, - продолжила я и добавила тише: – Нам жаль. Правда.
– Ага. Даже не вздумайте сунуться на похороны.
Ну что ты, это конёк Арчи, не наш.
– Эй, - мрачно бросил Мур. – Рэмира перенесла не меньше потерь, так что, если кто и понимает тебя, то только мы. Не строй из себя вселенского страдальца.
– Рэмира сама сделала бы то же самое, если бы я выбрал не ту сторону. И ты был бы первым среди них, - произнёс Виктор, выходя в коридор. На ходу он связался с пилотом, чтобы сказать, что доберётся домой на машине.
– А что с ним-то делать? – спросил начальник, указывая на бродягу.
– Ничего. Отпустите, - ответила я, и Мур отлистал торчку несколько купюр, чтобы тот не считал себя ограбленным самыми богатыми людьми мира.
***
Операция прошла успешно. Это касается не только девушки, но и Мура, хотя ему извлекали пули без анестезии. Не то чтобы это помешало хирургам. О таком терпеливом и живучем пациенте они могли только мечтать.
– Как ты? – спросила я, когда он вышел из кабинета, застёгивая рубашку.
– Отлично, но в следующий раз я выбираю место «прогулки», - проворчал он. – Хотя, может, ты снова решишь не выходить из комнаты месяц. Я только «за».
– Если только ты тоже, - ответила я, и, судя по взгляду, Мур понял меня неправильно. – В смысле… Посмотри на себя, тебе досталось сильнее.
– Разве? – Он поднял руку, невесомо проводя большим пальцем по моей нижней губе, на которой появился второй, едва заметный шрам. И смотрел он так, словно этот след – худшее, что сделал Арчи за сегодня. – Никогда не видел так много твоей крови.
– Твоей было больше.
– Недостаточно, чтобы оправдать то, что тебя ранили, а тот, кто это сделал, до сих пор жив.
– Твоя жизнь – ничуть не менее ценная, пойми уже наконец. – Я улыбнулась через силу, чувствуя, как растягивается только зажившая кожа. – Почему бы нам не договориться? Что бы ни случилось, ты не будешь впадать в крайности. Не станешь таким же сумасшедшим, как Арчи, если увидишь моей крови больше, чем сегодня, идёт?
Вместо ответа, он наклонился и поцеловал меня, слишком осторожно для того, кто не прикасался ко мне целый месяц и на мгновение поверил, что уже никогда не прикоснётся.
– Больно? – Он отклонился всего на сантиметр, чтобы поцеловать глубже, с откровенной жадностью, как только я выдохнула:
– Нет.
Это всегда было настолько приятно или весь фокус в контрасте? Чувствовать тёплое скольжение его губ и языка там, где остался след безжалостного укуса…
– А так?
– Нет. – Я притянула его к себе, впиваясь в плечи, сминая пальцами зачерствевшую от крови рубашку. – А тебе?