Безродная, или Свет ее тьмы
Шрифт:
Бранке часто приходилось наблюдать за тренировочными боями из окна, поэтому она лишь кивнула и молча направилась к площадке для поединков. Драться, так драться, не всё ли равно с кем. Только вот делать это лучше, когда злишься на противника, тогда вдохновение так и накрывает. За что же разозлиться на наставника? За лишние три круга? Но то ж за дело. Как же она забыла, он велел отрезать косу! Косу! Бранка будущий воин, но ещё и девушка, и косу носит по праву.
Где он есть, уже в кругу? Прекрасно, значит, можно нападать. Более крупного противника нужно сокрушать неожиданно и всей своей массой, а потому Бранка, не заморачиваясь на предварительные препирательства с похвальбой и угрозами, как это любили делать мальчишки, сразу
И Бранка нападала вновь и вновь, разойдясь уже не на шутку. Голова склонена, кулаки крепко сжаты – и вперёд, на того, кто может лишить её будущего. Задеть хотя бы раз.
– Всё, всё! – отступив за круг, тьёр Тангр поднял руки, объявляя, что поединок закончен.
Бранка глянула на него исподлобья и зло вытерла рукавом побежавший нос. Кровь? Но ведь противник даже не задел её, хотя мог размазать, как замешкавшегося таракана. Тоже вышла за круг и, выбрав снег почище, набрала его в горсть и приложила к переносице.
– Это не считается! – с вызовом сообщила она примолкнувшим зрителям. – Это… иногда само собой случается.
А наставник как будто и не заметил её конфуза. Стряхнул с одежды случайные снежинки, зачем-то осмотрел притихших воспитанников и только потом, похоже, больше для них, чем для себя сообщил:
– Здоровая злость есть, желание биться есть, а технику отработаем. Ну чего стали, рты раззявили? Стройся! Бранка, займи место в строю согласно роста! Да, и косу можешь оставить. Только сворачивай её, что ли, и прячь, а то очень уж хочется в бою схватить за неё и ею же и придушить, или же оторвать… вместе с головой. Со временем научишься и этому, – уже более приветливо пообещал он.
Кажется, её приняли. И у неё наконец-то есть место! Место в строю и в жизни. Улыбка окровавленными губами вышла немного страшноватой, но она была – счастливая улыбка человека, которого приняли в свои.
И пусть вечерами болело всё тело, измученное тренировками и боями с оружием и без него, а ещё нужно было читать толстенные фолианты, которые давали другие тьёры-наставники. Но Бранке нравилось, она была на своём месте. Вскоре даже мальчишки забыли, что она, вообще-то, девочка, и совсем не стесняясь, пробегали мимо неё по коридору в одном исподнем, а то и без него. Но это уже их дело, да и пялиться на их срам и поджарые худые зады вовсе не обязательно. А помыться самой всегда можно под приглядом Вера, преданно дежурящего у помывочной, пока там была его подружка. Похоже, он один не забывал, что они всё же разного пола.
Жизнь, даже став труднее, наладилась.
***
– Она нечестно дерётся! – прервав тренировочный бой, пожаловался Тохаб – здоровяк и увалень, своими размерами намного превосходящий противницу. – Кабы мне её обхватить…
– Я тебе не девка меня обхватывать, – заявила Бранка и, не услышав от наставника сигнала к прекращению боя, подпрыгнула с места, перескочила через неповоротливого партнёра и ударила того ногой в основание шеи. Благо, летом они тренировались босиком, да и били не в полную силу.
– Не девка она, – Тохаб потёр пострадавшее место. – Да о том только твоя коса и напоминает, а так ты ж многих парней в бою за пояс заткнёшь.
– Косу ещё заслужить нужно, – раздалась чья-то радостная реплика из окружавшей тренировочную площадку толпы мальчишек.
Что верно, то верно, волосы позволялось отпускать только проявившим смелость и отвагу воинам. И Бранке.
Как же быстро пролетело время. Наверное, так бывает всегда, когда человек счастлив по-настоящему. Пусть окружающие её парни и не стали закадычными друзьями, но и врагами, злобно шипящими за спиной, они не были. Совместные тренировки, долгие походы с наставниками и вечерние посиделки у костра крепко сплотили всех. Даже то, что у Бранки в предках были тёмные, и её дух-покровитель тоже тёмный, не так уж их и шокировало. Подумаешь, тёмный, да он, вернее, она, похоже, и забыла о своей подопечной, ведь даже имя своё до сих пор не открыла. А Тёма. Разве может быть страшным дух с именем Тёма? Есть дух, и ладно, значит, Бранка такая же, как все. Все те, кому дух-покровитель не очень-то и покровительствует. Бедной девчонке и магии-то ни крохи не досталось, вот и приходится осваивать науку чистого боя. Ну да и ладно! Даже те из мальчишек, которые этой самой магией владели, всё равно больше полагались на верный клинок.
Стоило признать, отчаянная воительница сама выбила себе место в жизни, даже князь Домитр, в последнее время заметно постаревший и поседевший, иногда останавливал на ней свой задумчивый взгляд. И уж точно не как девушкой интересовался. Да и кто бы глянул на Бранку, как на девушку? Грудь и попа в её шестнадцать не особо и впечатляют своими размерами, руки больше похожи на руки воина – с мозолистыми костяшками и жёсткой ладонью, лицо – загорелое и обветренное. Единственная краса – шикарная чёрная коса, да и та всегда упрятана в тугой узел и под повязку. Нет, как на девушку, на неё точно никто не заглядывался и не считал таковой. Разве что Вер, так и он больше по привычке. Да и то, давно уж о женитьбе не заговаривал, знать, успокоился. Скоро закончится срок его обучения среди отроков, и там уж как князь велит: либо останется воин при княжеской дружине, либо в отцовские земли поедет – укреплять границы с соседним Ринголом – неспокойным сборищем полудиких кочевников, уважающих только один аргумент – силу.
Тут уж как получится. Пусть Веринд не первый сын и, вообще, бастард, но бастард признанный, а во всех княжеских домах наследие передаётся по одному принципу: не самому старшему, а исходя из выбора семейных артефактов. Ну а артефакту всё равно, давали ли родители претендента друг другу клятвы в храме Первопредка или нет. Кого из потомков сочтёт достойным, тот и будет править родом после смерти правителя или какой другой причины вроде его исчезновения или, скажем, слабоумия. И такое бывало, что открывался Артефакт Выбора и при живом правителе, знать, не устраивал тот чем-то вотчину подвластную. Бывало, что и женщин тот Артефакт избирал, а то и родичей дальних, что уж о бастардах говорить. Он же не на княжеские симпатии полагался, а на свои разумения. И не поспоришь с выбором тем, только благословенный Артефактом мог править хоть всем великим княжеством, хоть самым малым его куском. Тут уж не людям распоряжаться.
***
Лето. Солнце сияет вовсю, речка тёплая, опять же, ягоды в близлежащем лесу, духмяный аромат свежескошенного сена совсем лишает разума ошалевших парней, да и девушки всё больше норовят сбежать из-под присмотра тьеры Летты и лишний раз улыбнуться бравым воинам. Сколько уж сговоров случилось, некоторые даже с запозданием – приходилось особо нетерпеливым девицам подтягивать повыше пояса на юбках, чтобы не так пережимали их округлившиеся чрева, ну да то ладно, лишь бы прикрыта была та оплошность браком законным, всё же не простые девы при княжеском дворе обучались, а дочери достойных людей.
Живи да радуйся, но мрачно было ясным летом в замке верховного князя. Не вернулся из Долины в эту ночь Лиховёсны последышек его, прижитый от вдовицы одной, обитающей при замке благодетеля. Не то беда, что прижитый, беда, что прямых потомков князя не осталось, а значит, ждут Таинрат нелёгкие времена. Чья в том воля? Первопредка или злых людей? Всякие разговоры ходят. А верховный всё больше молчит. Скроется в своей башне, и по нескольку дней может не показываться.
– Уж не потерял ли наш князь разум от горя? – шептали по углам одни.