Безудержная страсть
Шрифт:
Рассудок отключился. Голова пошла кругом. И лишь подчиняясь своему первобытному инстинкту, Шеннон продолжала стонать и как можно сильнее раздвигать бедра, чтобы только поглубже впустить в себя твердую плоть любовника.
Наконец, когда ее оголившиеся чувства достигли своего апогея, девушка, не помня себя от нахлынувших ощущений, громко вскрикнула и непроизвольно обмякла. Резкие толчки партнера уже не накаляли ее внутреннюю атмосферу. Однако сейчас она была совсем не против столь затянувшегося вторжения в свое тело. Ей это даже нравилось. Хотя, сейчас ей нравилось абсолютно все. Устало прикрыв веки, Шеннон блаженно улыбнулась. Притуплено
Проснувшись от того, что ее грудь сжимает чья-то ладонь, брюнетка недоуменно свела брови. В комнате было темно. Однако то, что она находилась не в камере предварительного заключения, Шеннон знала совершенно точно. В тюрьме не бывает мягких кроватей с шелковыми простынями, да ещё и со спящими мужиками под боком. Осторожно убрав с себя мужскую руку, девушка присела в постели и непонимающе нахмурилась. Но стоило ей только почувствовать влажные простыни под собой, как она тут же вспомнила о содеянном, отчего ее чеки мгновенно приобрели довольно розовый оттенок.
Она позволила этому слащавому олигарху любить себя. Позволила, да ещё и сама при этом получила несравненное удовольствие!
Недовольная сама собой брюнетка поспешила слезть с кровати. Шеннон не знала, каким именно образом она вновь очутилась в доме Мануэля вместо того, чтобы сидеть за решеткой, но разбирательство по этому поводу решила оставить на потом. Стянув с постели верхнюю простынку, девушка укутала в нее свое обнаженное тело и на цыпочках отошла от широкой кровати. Вся сложившаяся ситуация довольно сильно напоминала ей кадр из ее недавнего прошлого. Вот только теперь вместо сейфа она украдкой пробиралась к двери. Дойдя до цели, девушка тихонько провернула ручку, но дверь так и не открылась. Понимая, что ее заперли, Шеннон яростно сузила глаза, мгновенно переменив свое направление. Бесшумно подбежав к окну, брюнетка осторожно приоткрыла штору. Яркий луч солнца на мгновение резко ослепил глаза. Но вот, проморгавшись, Шеннон посмотрела в окно. И первое, что она увидела, заставило ее едва ли не зарычать от возмущения.
Резко раздвинув плотную материю штор, она гневно выкрикнула:
– Когда это ты успел поставить решетки на окна?!
Одиноко лежащий посреди широкого матраса мужчина недовольно поморщился от заполонивших всю комнату ярких лучей и сквозь каверзную улыбку посмотрел на стоящую у окна девушку:
– Я вижу, кое-кто стал заметно лучше себя чувствовать.
– А я и не жаловалась. – Вовсе не думая поблагодарить этого напыщенного нахала, бойко выкрикнула Шеннон. – Я никогда серьезно не болела. И это бы само собой прошло.
– Ну да, конечно. – Все ещё хриплым после сна голосом отозвался брюнет.
Присев в постели, он внимательно посмотрел на обмотанную бардовой простыней девушку.
– Хотела опять своровать мою простыню? – Насмешливо усмехнувшись, поддел он. – Ты так меня всего постельного белья лишишь.
Проигнорировав столь тупую
– Решил держать меня здесь взаперти?
– Прости, но губернатор Искьи почему-то не хотел тебя отпускать под каким-либо другим предлогом. Пришлось поставить решетки и убедить его, что здесь ты в точно таком же заточении, как и в его грязной, сырой каморке.
– И зачем это губернатор отдал меня тебе? – Сощурившись, Шеннон внимательно посмотрела в ухмыляющееся лицо Мануэля.
– Все очень просто. – Вновь усмехнулся он. – Связи. Я далеко не последний человек на этом архипелаге. А растаивать меня своими отказами губернатору вовсе не хочется.
Хмыкнув, Шеннон в очередной раз обозлилась на всех «светил» этого продажного мира. Как всегда все решали лишь деньги и только оттого, что у Мануэля они были, а нее нет, он был в глазах всей общественности сам царь и бог, она же – всего лишь нищая оборванка.
– Отпусти меня. – Решительно потребовала брюнетка.
– Ну нет, милая, – покачал головой мужчина, – связи – связями, но все же я дал слово, что ты будешь находиться здесь весь отведенный срок, покуда не придет разрешение на твой перевод в Неаполь.
Злобно усмехнувшись в ответ, Шеннон посмотрела на камин. Ей так и хотелось запустить в этого самовлюбленного ублюдка чем-нибудь потяжелее. Однако на широкой гранитной полке золотых балерин уже не стояло. Резко переместив взгляд на декоративный столик, девушка подбежала к нему и, схватив хрустальную вазу, со всей силы зашвырнула ее в Мануэля. Вовремя увернувшись от снаряда, мужчина позволил дорогой безделушке пролететь мимо и разбиться на мелкие осколки об стену.
Опечалено вздохнув от таких событий, Мануэль не спеша поднялся с кровати.
– Прекрати. – Строго велел он, однако в это время в него уже летела бронзовая пепельница.
Ловко увернувшись и на этот раз, разъяренный брюнет подбежал к девушке и, резко закинув ее на плечо, вновь направился к постели.
– Пусти меня! – Колотя кулаками по его спине, взбешенно прокричала Шеннон. – Скотина, отпусти меня сейчас же!
Грубо исполнив ее пожелание, Мануэль бросил девушку на матрас и, резко перевернув на живот, содрал с нее простынь.
Тяжелый увесистый шлепок по мягким ягодицам не заставил себя долго ждать.
Едва не вскрикнув от боли, Шеннон прикусила губу. В более унизительном положении ей было трудно себя представить.
– Предупреждаю всего один раз, – залепив новый жгучий шлепок, строго проговорил мужчина, – если ты ещё хоть что-нибудь сломаешь в этом доме, то клянусь, будешь языком вычищать оставленный тобою мусор, а так же получать по своей заднице, словно маленький, негодный ребенок. Ты все поняла?
От сильной боли ягодицы обожгло огнем, но не это ее сейчас волновало больше всего. Он унизил ее. Этот негодяй унизил ее, словно она была для него и правда шаловливым ребенком, а не взрослой женщиной.
– И не думай, милая, что раз я уберег тебя от той вонючей камеры, то ты сможешь и впредь из меня веревки вить. – Послышался его злобный шепот у ее уха. – Если я не ошибаюсь, то вы, мисс Пэкстоун, прибыли к нам из Чикаго, штат Иллинойс? За что тебя там взяли? Пыталась украсть очередные драгоценности у местных простофиль?
Резко вывернувшись из его объятий, Шеннон недоуменно уставилась в торжествующее лицо Мануэля.
– Откуда тебе это известно? – Едва шевеля губами, пораженно спросила она.