Безумные мечты
Шрифт:
– Да, – задыхаясь, прошептала она. – Да, да…
И снова она была жадной и требовательной, нежной и покорной. Казалось, рафинированная интеллектуалка Мадлен Баррингтон исчезла, а осталась непредсказуемая, неуправляемая, любящая женщина.
Рэнсом любил ее жадно и неистово, опаляя пламенем своей страсти. Мадлен издала сдавленный крик, и Рэнсом поспешно закрыл ей рот ладонью.
– Тише, девочка, тише, – прошептал он, весь дрожа.
Мадлен зажмурила глаза от переполнявшего ее наслаждения и желания получить еще большее. Рэнсом
Мадлен уже не контролировала собственное тело, подчинившееся, казалось, каким-то древним инстинктам. Под ними заскрипела кровать, и тогда Рэнсом, навалившись на нее всей сладостной тяжестью своего тела, слегка укусил Мадлен за мочку уха:
– Тише, тише…
Увлекаемая водоворотом страсти, Мадлен старалась подавить рвущиеся наружу стоны и крики. Она дарила себя всю, без остатка. Мускулы ее тела сжимались в самых тайных, сокровенных местах, и Рэнсом совсем терял голову.
– О Господи, Мэдди… – хрипло простонал он.
– Рэнсом, Рэн… – крикнула она.
Но он вовремя прикрыл ей рот ладонью. Мадлен обвила ногами бедра Рэнсома, выгибаясь ему навстречу, и он излился в ее трепетную глубину, сотрясаясь всем телом.
Слезы текли из-под закрытых век Мадлен. Оказывается, она совсем не знала себя, вот она настоящая, только с ним, с этим человеком…
Немного погодя она успокоилась и только тихо всхлипывала, прижавшись к его груди. Их окружала кромешная тьма.
Мадлен повернула голову, пытаясь разглядеть лицо Рэнсома.
Он громко вздохнул и прижался к ней.
– Как бы я хотел сейчас видеть тебя.
Рэнсом лежал очень тихо, но Мадлен знала, что он не спит, судя по его напряженному дыханию и по легким прикосновениям к ней время от времени.
Так они лежали долго, несколько часов. Мадлен прижималась спиной к животу и груди Рэнсома. Он обнимал ее и тихонько целовал в плечо. Сама же Мадлен пребывала в сладостной полудреме.
– Сколько еще нам ждать? – спросила она Рэнсома, для того чтобы услышать его голос.
Он слегка приподнялся и посмотрел в узкое зарешеченное окошко. Солдаты забрали его часы вместе с другими вещами.
– Часа полтора.
Расслабленная от переполнявшего ее удовольствия, Мадлен чуть не замурлыкала, почувствовав ладонь Рэнсома на животе, а потом ниже, между ногами.
«Сегодня я могу умереть», – подумалось снова Мадлен. Но страха она не чувствовала – Рэнсом ласкал ее грудь, чуть сжимал пальцами соски, целовал плечи и затылок. Она еще сильнее прижалась к нему спиной и закрыла глаза.
Рэнсом молчал, и Мадлен не знала почему. Он так же переполнен чувствами, как она, или боится?
Она снова почувствовала сладостную дрожь внутри. Как прекрасно они любили друг друга! Как хорошо ей было с Рэнсомом! И пожалуй, главное – им хорошо вдвоем, хотя она не могла бы определить, почему именно с этим человеком, так непохожим на ее прежних знакомых. Мадлен окончательно решила: Рэнсом ей нужен
Мадлен беспокойно зашевелилась – мысль о том, что она ничего не знает о чувствах Рэнсома к ней, была не слишком приятной. Однако в глубине души она знала, что вряд ли сможет до конца понять этого человека. Именно его непредсказуемость и привлекала ее.
Горестные вздохи Мадлен ранили Рэнсома в самое сердце. Еще никогда она не была с ним такой молчаливой: за несколько часов Мадлен только и спросила, долго ли им еще ждать.
Неужели же она снова отстранилась от него, на этот раз только в своих мыслях, не имея возможности бежать?
Он подумал об этом и испугался. Почему он потерял голову из-за нее?
Да, конечно, секс с ней был потрясающим, непохожим на прежние его переживания. Это и пугало его: никогда он не чувствовал себя настолько зависимым от женщины. Ведь после того, что он пережил с Мадлен, никакая другая женщина не сможет никогда удовлетворить его.
Черт побери! На миг Рэнсом пожалел о том, что встретил ее.
Но уже в следующее мгновение он уткнулся носом в ее душистые мягкие волосы и почувствовал, что дороже ее, Мадлен Баррингтон, у него нет никого на свете. Непостижимая, непредсказуемая и таинственная женщина. Он, пожалуй, не пережил бы, если бы снова ее потерял.
Господи, но почему же именно она? Почему эта гордая, высокомерная, упрямая и ранимая женщина? Почему именно она, которая не восхищается тем, от чего другие умирали бы от восторга, и замечающая то, что он хотел бы скрыть?
Конечно, Рэнсому было бы гораздо проще притвориться перед самим собой, сказать, что ему от нее нужен только секс и больше ничего. Но это неправда – Мадлен была нужна ему и еще для чего-то.
Он не принадлежал к тем мужчинам, которые забывают о существовании женщины сразу же после того, как переспят с ней. Напротив, именно после секса он старался отдать женщине всю свою ласку и заботу, как-то помочь, защитить. Понимая значение физической близости, Рэнсом никогда не ставил ее на первое место в собственной жизни.
Но никогда и ни к кому он еще не чувствовал такой нежности – чтобы начинало щипать в горле. Он ощущал себя совершенно беззащитным перед Мадлен: любое ее неосторожное слово могло ранить его, причинить боль. Пропало чувство защищенности, которое Рэнсом привык считать одним из основных в своей жизни. Никогда еще, ни с одной женщиной не испытывал Рэнсом такого счастья – просто от того, что лежал рядом: казалось, ничего большего ему и не надо. Лежать бы так всегда – и сжимать ее в объятиях. Он был готов пожертвовать ради нее всем – даже собственной жизнью.