Безумный бог
Шрифт:
Сванхилда тут же бросилась меня защищать:
– Малика вряд ли можно назвать зеленым новичком. Он ведь дотрагивался до «Кайринишада» и говорил с самим Единственным!
– Это он так утверждает. – Форнолт уставился на меня, как кобра, не мигая. – У нас есть только его слово. Откуда мы знаем, что он не преувеличивает?
Нет, в самом деле, странный какой-то храм, в котором Преданные Кайрика не осмеливаются назвать кого-то лжецом.
Сванхилда раздумывала не дольше секунды, а потом сказала:
– Мы знаем благодаря тому, что я видела у ворот. От спин
– А еще мы знаем благодаря Хале, – добавила другая сестра, черноволосая красавица по имени Тира, и указала в дальний угол, где моя великолепная кобыла дожевывала единственную молочную козу храма. – Сколько еще лошадей питается плотью и выдувает из ноздрей черный туман?
– Весомый аргумент, – заметила сестра, которую звали Ода, а затем брат по имени Дьюрин добавил:
– Я верю ему.
Это вызвало гул согласия и одобрительные кивки. Оглядывая круг, я заметил, что все сестры храма, а также несколько братьев смотрят на меня с, тем же самым выражением обожания, которое я успел прочесть в глазах Сванхилды. Несомненно, этот восторг в большей степени вызвало божественное сердце в моей груди, чем моя дородная фигура, раздетая в бане, – во всяком случае, у мужчин, как я надеялся.
На лице Форнолта, полном изумления, вспыхнула ярость, которую сменило хитрое выражение, переросшее в милосердное согласие. Оно смотрелось так же фальшиво, как смотрелась бы маска звериной свирепости на моем лице.
– Что ж, ладно, вопрос, видимо, улажен. – Настоятель хлопнул в ладоши и поднялся. – Пожалуй, схожу-ка я за маленьким сюрпризом, который давно приготовил. А потом мы посидим у камелька и подумаем, как нам отомстить Великому Уничтожителю.
Сванхилда нахмурилась:
– Что еще за сюрприз?
– Увидишь, – ответил Форнолт. – Вымой потир, а я скоро вернусь.
Форнолт зажег факел от горящего камина, пересек пустой зал и исчез на темной лестнице. Сванхилде не понравилось предложение Настоятеля, но она, тем не менее, сняла потир с каминной полки и отправилась его мыть дождевой водой из кадушки.
Как только они ушли, ко мне подошла Тира и уселась рядом. Она продела руку под мой локоть и придвинулась поближе, задев эфес моего кинжала под робой. После этого она придвинула губы, собираясь что-то прошептать.
Но прежде чем девушка совершила неловкость, я похлопал ее по руке.
– Прости меня. Тира, но Сванхилда уже просила позволения заняться мной позже. – Тут проклятая магия Блудницы заставила меня добавить: – Но даже с ней, боюсь, я не отвлекусь от своих мыслей о Физуле Чембрюле. Кроме того, я совсем недавно овдовел.
Тира нахмурилась:
– Овдовел? Какое это имеет значение? – Она чуть отстранилась. – Послушай, я знаю, что ты один из Избранных, но я совсем не…
С лестницы донеслись шаги Форнолта, и Тира умолкла. Она продолжала держать мою руку, но я сразу понял, что ей не очень хочется вызвать у Настоятеля ревность, ибо она больше не прижималась так крепко к моему боку. Секундой позже вернулась Сванхилда и вовсе не рассердилась, увидев другую женщину, сидящую так близко подле меня. Она лишь подошла и села с другой стороны, тоже близко, беря пример с Тиры. Какая жалость, что мои мысли были так поглощены Физулом Чембрюлом!
Настоятель вышел в центр круга и продемонстрировал свой сюрприз – пыльную бутылку с каким-то алым напитком. Я сразу заметал, что он поменял кольцо с печаткой на другое, ведь ни один купец с таким зорким глазом, как у меня, не примет тусклое серебро за холодное железо.
– Самый лучший портвейн, какой только можно купить за деньги, – объявил Форнолт, – или следует сказать, какой можно украсть?
Последние слова вызвали нервный смешок у его прислужников, половина из которых избегала смотреть мне в глаза, тогда как вторая половина бросала украдкой взгляды в мою сторону. Возможно, они посчитали, что я поступаю эгоистично, не отослав одну из женщин прочь, возможно, им было известно нечто о взаимоотношениях Настоятеля и Тиры, о чем я не подозревал.
Форнолт подошел и торжественно откупорил бутылку, после чего протянул руку к Сванхилде:
– Потир, моя дорогая.
Сванхилда бросила на меня взгляд.
– Сестра Сванхилда, подай мне потир.
Ее рука дрожала. Она потупилась, словно все-таки ревнуя ко мне Тиру, и передала потир Форнолту. Пока он наполнял бокал, я наклонился к Сванхилде и прошептал:
– Тебе не о чем беспокоиться.
Сванхилда удивленно вскинула на меня глаза:
– Разве?
Форнолт отпил из потира и демонстративно погонял глоток во рту.
– Я уже сказал Тире, – прошептал я, – что слишком поглощен своей миссией, чтобы развлекаться сегодня вечером.
Сванхилда наморщила разочарованно лоб и зашипела:
– Но, Малик…
Настоятель почмокал губами и громогласно заявил:
– Отличное вино!
Он быстро долил бокал, взболтал его содержимое и передал мне. Сванхилда перехватила бокал.
– Сванхилда! – сказал Настоятель. – Ты не думаешь, что нам следует позволить Избранному Кайрика первому вкусить вино?
Сванхилда перевела взгляд на собратьев по вере, но они все избегали смотреть ей в глаза из-за ее позорного поведения, а она, тем не менее, не выпустила из рук потира. В груди моей разлился холод от такого необъяснимого оскорбления, ведь с тех пор, как я покинул Калимшан, у меня во рту не было ни капли вина, хорошего или плохого.
Тира потянулась через меня к Сванхилде:
– Дай ему выпить. – Она отобрала у товарки чашу и передала мне, и я увидел, что у нее тоже подрагивают руки. – Разве может капелька вина причинить вред такому всемогущему человеку, как Малик?
Если бы я уже не поднес потир к губам, я подумал бы дважды, прежде чем отпить из него. А так вино успело попасть ко мне на язык и пролиться в глотку, прежде чем до меня дошел смысл ее слов. Но даже тогда я засомневался, ибо не почувствовал ни малейшего привкуса горечи или постороннего запаха. Я не был уверен, что Настоятель отравил вино, до самой последней секунды, когда мой живот вдруг странным образом наполнился, а в груди забулькала какая-то мягкая масса.