Безумный Макс. Ротмистр Империи
Шрифт:
Гранаты получились что надо! Маленькие, удобные для переноски и броска, а главное – мощные и удобные в использовании.
Иными словами – это был не бой, а какая-то пародия на учения в обстановке, приближенной к боевой. И не потому, что немецкая пехота была плоха. Нет. Просто не знакомая с новыми методами ведения боя и не готовая к ним. Да и не снаряжена должным образом. Комбинация скоординированного штурмового удара авиации с наступлением нового типа – оказалась непреодолимым фактором. Никто в мире так не воевал. Вообще. И пока еще даже не догадывался, к счастью.
Бойцы
На душе у него было крайне погано. И очень хотелось курить. Но, увы.
Так получилось, что он последовательно боролся с табаком в своем эскадроне. Нет, не запрещал, ибо это глупо. Просто давал серьезные и регулярные физические нагрузки как общего характера, так и на полосе препятствий. Тренировочный полигон, развернутый им под Царским селом, был абсолютно уникальным для этих лет. А вместе с тем и секретным. Вот там он своих добровольцев и гонял.
Тех же «талантов», что не понимали прозрачных намеков и продолжали попадаться курящими, он заставлял выкуривать пачку папирос, а потом гонял на полосе препятствий до изнеможения. Редкий «гений» доходил до пяти подходов. Большинство вырабатывали нужные рефлексы на табак заметно быстрее и не хуже, чем собачки Павлова.
Сейчас же, в коей-то веки, он сам пожелал подымить. Но, увы, был вынужден жевать травинку. Как и все остальные. Дожевав до состояния мочалки очередной стебелек растения, Максим выплюнул его и усмехнулся.
Ему было очень непросто «держать лицо» и под внешним спокойствием скрывать свое волнение. А дергаться было с чего. Ведь, как тот самый сыщик Федор Соколов из последней комедии Гайдая , он был вынужден выступать приманкой. То есть, действовать по методу – «ловля на живца».
Гучков старался. Из-за чего репутация Николая Николаевича таяла. И не только в гражданской среде, но и в армии. Последняя была особенно важна, потому что за кем армия, за тем и власть. Реальная власть. Настоящая, а не публичная говорильня. Но даже поистине ломовые усилия Александра Ивановича не позволяли быстро сдвинуть дело с мертвой точки. Слишком много в армии имелось людей, воспитанных на восхвалении военного гения Николая Николаевича младшего. Они верили в него и искренне считали, что все эти нападки Гучкова лишь грязь и тлен, которыми честного и достойного человека не опорочить.
Император же, числившийся де юре абсолютным монархом, был связан по рукам и ногам этим сторонниками дяди. То есть, он не мог взять и приказать его арестовать. Даже снять с должности просто так не имел возможности. Требовался повод. Веский повод.
Поэтому, получив телеграмму от Главнокомандующего, Максим практически мгновенно родил простую как кирпич идею. И уже на следующий день подал Николаю Николаевичу предельно реалистичный и довольно осторожный план рейда, ведущий к весьма неприятным для немцев последствиям. Но это была липа. Обман. Потому что действовать ротмистр решил, как Роммель в Северной Африке. То есть, так, чтобы никто точно не знал где он, куда
Почему так? Потому что Меншиков был уверен – или сам Николай Николаевич, или кто-то из его людей обязательно передаст план предстоящего рейда немцам. Обдумывая разные варианты, ротмистр раз за разом приходил к мысли о том, что Великому князю выгоднее всего передавать сведения противнику сразу без всяких промедлений. То есть, так, чтобы немцы наверняка успели отреагировать и подготовиться. А вот сведения об отряде он бы на его месте занизил, исказив. Чтобы Меншиков и дело сделал, и живым не выбрался.
Что у него было по плану? Пересечь линию фронта при поддержке авиаотряда и сводного штурмового полка. И отправиться стремительным марш-броском к городку Кроссен, что на Одере. Перебраться на левый берег по мосту и взорвать его к черту. Добраться до Франкфурта, там это дело повторить. А через Кюстрин вернуться на правый берег Одера, разрушив и эту железнодорожную переправу, отрезая тем самым 9-ой и 10-ой армии снабжение и пути отхода. А дальше по нижнему течению Варты цветными ракетами привлечь к себе внимание и, под прикрытием войск Ренненкампфа, переправиться по спешно возведенному понтонному мосту.
Реалистично? Более чем. Особенно если немцы ничего не узнают о планах заранее. Ведь весь его отряд на колесах и в состоянии поддерживать крейсерскую скорость в тридцать пять километров в час. Пойди – поймай без подготовки. Да и водителей хватает. Кроме штатного, в каждом грузовике имелось по одному сменщику. Менее опытному, но какая разница? А местами – и по два. Меншиков зря времени не тратил, выжимая из личного состава все соки тренировками…
Усмехнувшись своим мыслям, ротмистр вздохнул и пошел к кучке пленных, переживших этот бой.
– Гер майор, - произнес Максим, обращаясь к наспех перевязанному офицеру. – Мне нужно, чтобы вы указали расположение штаба вашего корпуса и армии.
Но он ничего не ответил, лишь побледнел и подобрался. Как и любой офицер в армии Кайзера майор прекрасно знал, из-за чего произошла трагедия в Восточной Пруссии. Да и грандиозный успех германской армии под Седаном тоже. Поэтому подобный интерес командира моторизированной части противника не внушал ему никаких светлых мыслей. Максим подождал с минуту и, достав пистолет, навел его на лоб ближайшего солдата. А потом вопросительно посмотрел на майора.
– Вы не имеете права расстреливать военнопленных! – Воскликнул тот.
– Чья бы корова мычала, - усмехнулся Меншиков. Немецкий язык он уже подучил и мог, пусть и с сильным акцентом, но уверенно изъясняться . – Вы знаете, что творится в германских лагерях для военнопленных? Вы знаете, что русские солдаты, чудом сбежавшие оттуда, называют их не иначе, как лагеря смерти? Ежедневные унижения и истязания. Серьезные физические наказания за любое, самое незначительное нарушение. Но главное – казни! Я своими глазами видел фотокарточки, захваченные нашей разведкой, где русские солдаты висят распятые на кресте . Вы считаете это нормально?