Безумный мир

Рассел Эрик Фрэнк

С банком вышло легче, чем он ожидал. Клерк молча сунул чек под телесканер, прибор мигнул зеленым глазом – все, мол, в порядке, подпись не подделана, и деньги ему выдали без проволочек.

Плотно набитый бумажник сразу поднял ему настроение. Армстронг отметил это событие небольшим пиршеством в кафе недалеко от Боулинг-стрит. Он быстро проглотил еду и попытался связаться с Хансеном. Никто не отвечал. Минут через двадцать он позвонил еще раз – и опять безрезультатно. Третья попытка, предпринятая еще через полчаса, также ничего не дала.

Армстронг

вспомнил, что на первом этаже того же самого здания, где помещалась контора Хансена, была табличка какой-то другой фирмы. Вот только какой? Он долго ходил вокруг телефонной будки, пока наконец не вспомнил название: «Королевская мантия». В телефонной книге фирма значилась. Он набрал номер.

Круглолицый, чересчур смуглый человек возник на экране и произнес:

– КМ слушает. Что вам угодно?

– Мне нужна контора мистера Хансена, но я никак не могу туда дозвониться. Вы не подскажете, может, у них что-то стряслось?

– Мне узнать? Сходить и выяснить?

– Если вы будете настолько любезны…

– Да уж буду, – сказал толстяк. – Ждите. Не уходите далеко. Я пошлю посмотреть. – Его луноподобное лицо повернулось в сторону, и он крикнул: – Эчер! Эчер! Сбегай наверх и сообщи Хансену, что люди не могут до него дозвониться. Скажи ему, что один джентльмен ждет его здесь, внизу. – Он снова посмотрел прямо в экран: – Подождите. Эчер вернется через минуту.

– Очень вам благодарен.

Армстронг бесстрастно смотрел на лунолицего, который, в свою очередь, глазел на него, пока оба наконец не ощутили некоторое замешательство. Пауза затянулась.

– Отличная нынче погода, – произнес Армстронг, чтобы сказать хоть что-нибудь.

– Отвратная! – возразил лунолицый. – Мой бизнес летит к чертям. Кстати, а вам нравится хороший мех? У нас его завались. Приходите и выбирайте.

– Сожалею…

– Когда не сезон, мы продаем дешевле, – настаивал человек. – Вот когда термометр поползет вниз, цены начнут взбираться вверх. Сбросим для вас процентов десять, но только сегодня. – Он умолк, повернулся в сторону, затем снова взглянул на Армстронга. – Заперто. У Хансена никого нет.

– Ладно. Разыщу его в другом месте. С вашей стороны было чрезвычайно любезно пойти ради меня на такие хлопоты – поверьте, я крайне благодарен…

– Никаких хлопот, – уверил лунолицый. – Так что не забудьте: скидка десять процентов.

Улыбнувшись, Армстронг отключился. Улыбка сползла с его лица, сменившись угрюмой маской. Никого в конторе, даже Мириам… Очень похоже, что хитрый детектив пришел к тем же выводам, что и он сам, и по тем же причинам решил залечь на дно. Если оба они проделают это по всем правилам конспирации, им потребуется чертова уйма времени, чтобы разыскать друг друга. Между тем оба они, и довольно скоро, понадобятся полиции по делу рыжего и его дружков. А полицейские не склонны церемониться со свидетелями, которые пускаются в круизы.

Еще одной болевой точкой оставался «Норман-клуб». Линдл и его подручные отпустили его без каких бы то ни было условий только потому, что были уверены – обдумав все хорошенько,

он вернется к ним добровольно. Постепенно до них дойдет, что он не собирается влиться в их ряды и останется их противником, несмотря на установленную психотроном нормальность. И, поняв это, миндальничать они не станут. Если они сумеют его поймать, то найдут способ расправиться с ним так, чтобы не вызвать подозрений у окружающих. Инстинктивно, не зная точно почему, Армстронг приписывал «Норман-клубу» большее коварство, чем банде рыжего. Он подозревал, что, если жертвы последней умирали от внешне вполне естественных причин, жертвы первого не умирали вообще – они становились настоящими зомби… Испытав однажды действие психотрона, нетрудно было представить, что можно сотворить с человеком благодаря ему!

Он должен сразу опередить их на несколько ходов, потому что Линдл скоро очнется от спячки, и тогда шкура Армстронга и гроша не будет стоить. Гвардейцы рыжего тоже домогаются его – сильнее, чем Антоний домогался Клеопатры. Завтра, в крайнем случае послезавтра, в дело вступит полиция, а может быть, и ФБР. Целая стая гончих – но он заставит их побегать!

Войдя еще в одну телекабину, в полумиле от первой, он позвонил в Айдлвилд и зафрахтовал реактивный двухместный самолет до Нью-Мехико. Ему предоставили опытного пилота и зарегистрировали под фамилией Томпсон. Затем он позвонил Клэр Мэндл.

– Это я, – без всякой на то необходимости сообщил он.

– Вижу. – На лице Клэр появилось лукавое выражение. – И вы снова рассудительны и спокойны.

– Я? – Он изобразил изумление. – Любовь прошла…

Она на миг смутилась, но потом с обычной уверенностью язвительно заметила:

– Вы и во сне не расстаетесь со своей иронией? Сегодня вы для меня слишком остроумны, мистер Армстронг.

– Джон!

Она не обратила на это внимания.

– Джон! – настаивал Армстронг.

– Можете дразнить меня – но только с безопасного расстояния.

– Если вы отказываетесь называть меня Джоном, я тоже буду звать вас не Клэр, а… – он подумал и с триумфом закончил: – Птичка!

Она вздрогнула, что доставило Армстронгу удовольствие, и ответила:

– Ну хорошо – пусть Джон! – Клэр сменила тон и заговорила по-деловому: – Мне кажется, вы звоните мне не ради очередной маленькой перебранки. О чем вы хотите проконсультироваться со мной на этот раз?

Внимательно наблюдая за ней, Армстронг выпалил:

– "Норман-клуб".

– А-а, – безразличным голосом протянула Клэр.

Слегка изумленный, он фыркнул:

– Так вы о нем знаете?

– Не фыркайте на меня, как боевой конь! Конечно! А кто о нем не знает?

– Девяносто девять процентов людей, – отрезал Армстронг. – И что же вам известно?

– Только то, что он существует, – рассеянно ответила Клэр, – и что в нем состоят некоторые весьма влиятельные люди. Как-то они приходили к Бобу. Хотели, чтобы он к ним присоединился.

– И он присоединился?

– Точно не знаю, но сомневаюсь.

– Кто за него поручался?