Безупречный друг
Шрифт:
– И ты побежал звать на помощь? – Спросил отец.
– Нет, конечно, я бросился искать его сам. Я нырял, заплывал все дальше и звал Витю, но он молчал и не показывался. А потом судорога свела мне обе ноги… – Я расплакался громко и безудержно.
Отец обнял и прижал меня к себе. После нескольких минут рыданий, мне стало значительно легче. Я отодвинулся и посмотрел на папу. По его щекам тоже катились слезы.
Мы, не договариваясь, встали и пошли проверить удочки. На крючке каждой из них висело по одному хорошему лещику. Возможно, сейчас это выглядит как сказка, но в те времена рыба едва не запрыгивала сама в
Отец достал из сумки термос с чаем, картошку, сваренную в мундирах, вареные яйца, огурцы, помидоры и зелень. Мы отлично пообедали на свежем воздухе, несмотря на назойливое солнце. Впервые после трагедии у нас было действительно хорошее настроение, как мне казалось.
– Ну, так, что там было дальше, после того, как тебе свело судорогой обе ноги? – Неожиданно, как бы между делом спросил отец.
– Я выплыл на берег. – Ответил я.
– С середины реки со сведенными ногами? – Недоверчиво спросил он.
И тут я почувствовал, что тот самый момент, когда я поделюсь с кем-то своими тайными переживаниями, настал. Моя измученная душа давно жаждала этой исповеди. Я начал в подробностях описывать, как появился какой-то крепкий парень, тогда я еще не знал, что его зовут Иваром. Как он нырял, выискивая Витьку, а потом вытащил меня почти в бессознательном состоянии.
– А как его зовут? – Спросил папа.
– Я не знаю, было не до знакомств. Я едва пришел в себя, сразу же побежал за подмогой, а он остался охранять вещи и ждать, вдруг Витя найдется. – Ответил я.
– Так почему же его не оказалось на месте, когда ты пришел с милицией?
– Я не знаю. А что? – спросил я.
Отец тяжело вздохнул и сказал:
– Видишь ли, сынок, тело твоего брата так и не найдено, причины смерти не установлены, поэтому нельзя исключать убийство.
Я раскрыл глаза от ужаса. Отец продолжил:
– Это обстоятельство не стали рассматривать, ведь городок у нас маленький, тебя все знают и понимают, что ты не сделал бы своему брату ничего плохого, но, Сережа, если там был кто-то еще, это меняет дело.
– Нет!
– Витя слишком хорошо умел плавать. – Ответил отец. – Сам бы он ни за что не утонул, ему помогли. Возможно, тот парень.
– Он спас меня и старался спасти Витьку! – В недоумении промямлил я. – Человек сделал доброе дело и его тут же обвиняют в убийстве. Витька сам утонул, на моих глазах.
– Нет, сынок, ты отвернулся….
На этом доброе времяпрепровождение отца и сына закончилось. Отец сообщил новые подробности в милицию. Я умолял его не делать этого, чтоб не навлекать на бедного парня неприятности, но это было бесполезно. Точно так же, как отец сначала обрел смысл жизни в том, чтобы максимально сблизиться со мной, единственным оставшимся сыном, теперь он стал одержим поисками убийцы своего любимого первенца. С того дня отец ежедневно требовал от меня все новые и новые подробности нашего последнего купания. Я рассказывал все то немногое, что сам знал, без утайки. Я не мог на сто процентов поручиться за Ивара, поэтому иногда даже желал, чтоб его нашли. В какой-то момент, отец стал по нескольку часов к ряду допрашивать от меня, максимально подробно разбирая внешность спасшего меня парня. Таскал меня по каждому поводу в милицию, снабжая мой рассказ деталями и домыслами, которых и близко не было в моем рассказе.
За две недели он так меня достал, что я готов был сбежать из дома и вообще из города. Если быть честным, то я даже собрал кое-какие вещи, выбрал направление и набросал первоначальный план соей дальнейшей жизни в скитаниях. Так же я не исключал возможности утопиться в той же реке, чтобы меня оставили в покое. Однако утопление я оставил, как последний козырь, на случай не удавшегося побега или возникший в его ходе непреодолимых проблем. В день, когда я был в шаге от побега, перед нашей калиткой показался тот самый парень. Я припомнил, как он вытащил мое почти бездыханное тело из воды, как в такой холод нырял в поисках Витьки. А также представил, что будет с ним, когда отец доберется до него. Задыхаясь от ужаса, я выбежал навстречу Ивару.
– Беги и больше не приходи! Тебе нельзя здесь показываться! Отец вбил себе в голову, что ты утопил Витку! – Громко шептал я.
– Да знаю я. Приходи на то место, поговорим. – Ответил он, шлепнув меня по плечу, словно передав эстафету, и убежал.
Я предупредил маму, что прогуляюсь до училища, уточню группу и расписание на первое сентября, и пошел к речке на «то самое» место. Ивар уже стоял на берегу и смотрел на воду.
– Привет. – Окликнул я.
– Привет! Меня Ивар зовут, кстати. А тебя как? – Спросил он, поворачиваясь ко мне.
– Меня Сергей. Что за странное имя, Ивар? Ты – иностранец, что ли?
– Имя как имя, славянское. А я – такой же русский, как и ты.
– Ясно. – Я пожал плечами.
– Ну, спасибо тебе, Сергей, за то, что объявил меня во всесоюзный розыск. – Улыбнулся он.
– Прости, случайно вышло. – Промямлил я.
– Да? И как же? – спросил Ивар, все еще улыбаясь.
– Отец позвал сюда на рыбалку, мы отдохнули, наловили рыбы и я разоткровенничался. До этого я никому не говорил, что был не один….
– Да, ничего не скажешь, отцы умеют дать под ребро. – Сказал он.
– Он испортил не только отдых, но и наши отношения. Мы теперь как чужие. Не просто чужие, а следователь и подсудимый. Хотя, нет, скорее – уже осужденный. – Сказал я и на глаза навернулись слезы.
– А с чего ты взял, что его утопили, он же сам утонул? – Спросил Ивар.
– Это отец так считает.
– Странный он у тебя. Все ведь произошло на твоих глазах? Ты же никого не видел? – Удивился Ивар.
– Я отвернулся… – Ответил я и заплакал.
– Я ведь тоже никого не видел. Если бы там кто-то был, он должен был бы доплыть до берега и выйти незамеченным. – Пожал плечами Ивар.
И тут я заплакал во всю душу и кинулся к нему на шею. Под гнетом отца я почти поверил, что Ивар мог быть причастен к смерти Витьки. Меня очень угнетали мысли, что человек, спасший меня, убил моего брата. А тут меня осенило:
– Ты был сухой!!! Ты был сухой!!! Ты был в одежде, в сухой одежде!!!
– И что такого? – Удивился Ивар. – Я просто шел мимо.